Ну вот теперь, пожалуй, и всё. Я надеялся, что выскажусь — и станет легче, но увы. Мне нет прощения, я знаю. И я сам себя не могу простить. Но я не меньше вашего хочу засадить Лео за решетку. И я придумал, как это сделать. Может, я хоть так искуплю свою вину.

Нельзя посадить человека просто за то, что он гнусный тип. Но за доведение до самоубийства можно. И потому совершенно официально прошу винить в моей смерти Андрея Владленовича Ферапонтова, известного в этом сообществе как оракул Леонардо. Моему второму отцу за давностью лет, надеюсь, ничего не будет.

Прошу у вас у всех прощения за то, что произошло. Я мог здесь найти самых близких людей. Мать, сестру. А вместо этого я чуть не уничтожил их. Прощайте.

ЗЫ. Маш, а ты будь! Всё обойдется, только не глупи, как я.

* * *

Архивариус:

Виталий, это ты не глупи! Мне нужно срочно с тобой поговорить! Это очень, очень важно! Для тебя и для Шам!

Архивариус:

Виталий, ты здесь?!! Откликнись!

Бедная Лиза:

Я ничего не понимаю *плачет* Это что, всё правда?

Оанис:

Сомневаюсь. Может, это Лео его ящик взломал?

Архивариус:

И оговаривает себя? Глупости. Виталий, мой телефон ххх-хх-хх, позвони мне срочно!!

Пьяная Немезида:

В Саратове нет адреса, который он называл. Я по электронной карте города посмотрела. Дура! Не догадалась раньше… Делать что-то надо!

Архивариус:

Уже делаю. Ай пи есть компьютера, с которого он в сеть выходил, скоро мне адрес скажут.

Оракул Леонардо:

Откуда такие связи, Архивариус? Адрес по ай пи да так сразу. Чего вы все всполошились? Очередная брехня старика.

Архивариус:

Заткнись, Лео. И учти, ты — следующий. Тебя тоже вычислим.

Бедная Лиза:

Неужели, правда? Скажите же кто-нибудь! Надо шум поднимать, искать надо, он же убить себя может!

Оракул Леонардо:

Апстену

Пьяная Немезида:

Лиза, Архивариус уже всё делает. Быстрее него никто Виталия не найдет. Но ты права, нас тут сотни людей читают, хоть и пишет активно только десяток. Если кто-то чем-то может помочь, пишите мне или Архивариусу в личку.

Оракул Леонардо:

Это почему же быстрее его никто не найдет? Архивариус — Бэтмен?

Пьяная Немезида:

Думаю, Лео, ты уже догадываешься почему. Так что — бойся. Но если в тебе хоть капля совести осталась, скажи адрес Виталия. Ты же знаешь!

Бедная Лиза:

Леонардо, умоляю, скажи адрес! Человек руки на себя наложить может! Лео, не скотина же ты совсем бесчувственная.

Оракул Леонардо:

Бе-е-е! Платить за инфу как будешь, натурой? Фотку — вперед!

Пьяная Немезида:

Маша, возьми у мамы пароль от сообщества, забань его, читать больше не могу.

Архивариус:

Маша в больнице у матери. Всё! Есть адрес! Химки. Выезжаю.

Пьяная Немезида:

Только бы Шам сейчас не узнала… Ей и так плохо. Надо как-то с Машкой связаться. Оанис у тебя её телефон есть? Кинь в личку.

Оанис:

Немезида, я сейчас сам позвоню.

Бедная Лиза:

Что-то сердечко защемило…Переживаю. Архивариус, ты сообщи сразу, ладно?

Оанис:

Лиза, не волнуйся ты так, пожалуйста. Капли какие-нибудь есть? Немезида, не могу дозвониться, мобильник отключён.

Бедная Лиза:

Нет-нет, не беспокойся. У меня бывает, пройдет. Господи, хоть бы всё хорошо закончилось!

Оракул Леонардо:

Ну вот, сердечница. Не, мне больных в постель не нужно. Гав!

Пьяная Немезида:

Какая мразь…. Какая мразь…

Оракул Леонардо:

Пошутить нельзя… Да не знаю я никакого адреса! Я вообще этого Витька не знаю, всё, что он написал — брехня полная.

Оракул Леонардо:

Значит, Архивариус из этих… Ну, дает дедуля. Только Лео как колобок, и от бабушки уйдёт, и от дедушки уйдёт. Ку-ка-ре-ку!

Оракул Леонардо:

И снова тишина… Тревож-ж-ж-жная тишина!

* * *

16 мая 2010 г.

Автор: Шаммурамат

Тема: Как всё было на самом деле

Мне сейчас очень тяжело, друзья. Позавчера хоронили моего сына. Машка второй день лежит в своей комнате на диване, смотрит в потолок и молчит. У неё — шок. Надеюсь, что это пройдет, рядом с ней сейчас Оанис, спасибо ему. Спасибо вам всем, кто поддержал меня, приезжал в больницу и на похороны… Наверное, мне нужно выговориться, вот я и пишу этот пост для вас всех.

Мои родители надолго уезжали из дома, они занимались рыбным промыслом на Камчатке, и когда я была маленькой, нанимали мне няню и учителя рисования. А когда подросла — я по полгода жила одна. Самостоятельная и красивая девчонка, талантливая, хоть, может, это и не скромно так писать о себе. Но в изостудии, куда я ходила, все восхищались моими картинами. Мне прочили блестящее будущее, я даже стала лауреатом престижного всесоюзного конкурса — уже на излёте существования Союза. В нашей студии было много ребят, но среди них особенно выделялся один. Его звали Андрей. Андрей Ферапонтов — внебрачный сын известного в нашем городе (жили мы тогда в Анапе) художника. С отцом вечно не ладил, считал себя непризнанным гением, был своим среди местной шпаны и поговаривали, что связан с криминалом. В общем, как сейчас бы сказали, крутой парень. Да ещё и обаятельный, когда ему это нужно было. Не чета робким и затюканным родителями пай-мальчикам нашей изостудии.

Когда я поняла, что беременна от него, я была в ужасе. Андрей стал уговаривать на подпольный аборт, обещал свести с нужным доктором, и я даже почти согласилась, но пока раздумывала и тянула время (страшно было!), оказалось, что уже поздно. И я решила рожать. Забросила студию, перестала ходить в школу. Тот доктор, о котором он говорил, и принял у меня тайно роды. И тут же вдвоём они уговорили меня отказаться от ребенка. Обещали, что пристроят как-то в роддом. Несколько дней я просто лежала, как сейчас Машка, и смотрела в потолок. Кажется, даже не ела почти. Ждала, что придет Андрей, но он больше ни разу не появился. Через месяц я разыскала его в каком-то баре, пьяного, с проститутками. Денег у него были полные карманы, а сам — одет с ног до головы в новые импортные шмотки. Был большой скандал…очень грязный… я требовала, чтобы он сказал, где мой ребёнок. Решила, будь что будет и плевать на всех, буду растить сына сама. А Андрей заявил, что ребёнок умер, и он его закопал. И хохотал гнусно, словно речь о дохлой собачонке шла. Мол, хочешь сына вернуть, бери лопату и пойдём раскапывать. Не могу об этом вспоминать… Я тогда подумала, что они с доктором ребенка убили. Но как докажешь? Да и боялась я. Не столько родителей и милиции, сколько самого Андрея. У него уже условный срок был, и его дружки запросто могли меня саму покалечить, а то и убить.

Вышло так, что мы провели с ним ещё одну ночь. Не в смысле, что переспали, а просто однажды он заявился и сказал, что ему нужно у меня переночевать. Выгнать я его не смогла, он просто ударил меня так, что я к стене отлетела, уселся у телевизора с пивом и пробухал всю ночь. Только позже я поняла, зачем ему это нужно было. Алиби. К тому времени, он понял, что самому руки марать глупо, и спланировал какое-то ограбление. Я сейчас уже не помню в подробностях, но, кажется, там что-то пошло не так и дело закончилось трупом. Но когда пришла милиция, я отказалась дать Андрею алиби. Заявила, что его не было в ту ночь и стояла на своём, как он ни упрашивал. Дружки его тоже не захотели одни срок тянуть, были на него злы за что-то, и он загремел на десять лет в тюрьму. Мог и на больший срок, но как-то выкрутился.

Время шло… Я переехала в Москву. И как только появилась возможность, удочерила ребенка. Девочку. Так у меня появилась Маша. Казалось, всё самое страшное позади… Начались выставки, обо мне писали журналы, меня приглашали за рубеж. Но каждый год, в день рождения сына, я ходила в церковь замаливать свой грех. Да видно не замолила…