А что? У меня целая комната есть, поселю его там, спать мы будем в одной кровати, в еде он неприхотлив, судя по виду, ванную надолго занимать не будет, папе понравится своей немногословностью, братцу – крутостью, а маме… А вот маме он точно не понравится. Хотя, с другой стороны, пусть лучше не нравится, а то как пойдет к нашему с папой ужасу, по стопам Кэрол, как начнет бегать за мужчиной младше себя… на целых несколько лет!

- Как ты? – вырывает приблизившийся Рик меня из сладких дум о Диксоне, валяющемся на моем розовом покрывале дома.

- Нормально, – киваю я настороженно, понятия не имея, что ему только что наговорила про меня тихо выскользнувшая в блок Кэрол.

Судя по тому, с каким видом Граймс проводит ладонью по лицу, пытаясь стереть, кажется, поселившееся там навеки выражение усталости – ничего хорошего он обо мне не услышал. А если учесть еще и то, как он опасается приблизиться или коснуться меня, с тревогой оглядывая и явно не решаясь что-то сказать или спросить, то дело совсем плохо. И, наверное, стоило бы попытаться что-то объяснить, рассказывая, что Кэрол та еще маньячка, и она все наврала, но из темного блока вдруг снова слышится тихий голос этой, явно страдающей бессонницей, мадам. А вот бормотание ее собеседника заставляет меня встрепенуться и широко распахнуть глаза, подаваясь вперед.

Что-то начавший говорить Рик, кажется, принимает это на свой счет и аккуратно опускается на самый край койки, продолжая вещать какие-то общефилософские истины, которые мой мозг категорически отказывается переводить, занятый переживаниями о том, что сейчас происходит в коридоре. Черт, ну почему этот ненормальный Граймс не может минутку помолчать, пока у меня там из-под самого носа мужчину всей моей жизни уводят?!

- Да она постоянно орет, забейте, – хмыкает где-то там совсем близко Дэрил, отвечая на какие-то слова Кэрол, а я возмущенно задыхаюсь.

Что значит постоянно? Всего-то… в четвертый, кажется, раз за день. Ну, может и немножко больше, если Кэрол вдруг не соврала, и я и правда кричала во сне. И как это на меня и забить? Хотя может быть, он, таким образом, пытается намекнуть, что сам справится с моими ночными кошмарами? Стеснительный, просто не умеет прямо сказать, как сильно он впечатлен моими большими глазами. Ну, или не очень глазами, ничего страшного, я современная девушка и все понимаю. Душу он потом нащупает… то есть рассмотрит. Куда ему деваться?

- Посидеть с тобой? – заплетающимся языком, уже пару раз назвав меня Карлом, завершает какую-то длинную и прослушанную мной речь прикрывший веки, опирающуюся щекой на кулак и, видимо, так и собирающийся тут уснуть Рик.

- Полежать лучше, – бормочу я машинально, довольная тем, что Кэрол, наконец, свалила спать, а не поддавшийся ее нашептываниям Дэрил замаячил в дверях моей камеры: такой широкоплечий, такой сонный, такой угрюмый.

Судя по тому, как резво подскочил молниеносно растерявший остатки сна шериф, понял он меня совсем неправильно, глядя с искренним ужасом и тут же лишаясь всего своего налета доброты и желания помочь новенькой в лице меня. Вот так всегда: когда дело доходит до реального способа утешить бедную, напуганную и голодную девушку, так сразу все и сдуваются. Словно я вообще его имела в виду! Кстати о голоде… Я осторожно принимаю более удобное положение, пытаясь понять, чего хочу больше: в туалет или поесть.

- Иди спать, – заботливо бухтит Рику Дэрил, может быть, в самом деле, решив, наконец, пообщаться со мной наедине?

Правда, вот момент он точно выбрал не самый подходящий. Увы, мой организм категорически не хочет переключаться обратно на мечты о диком и потому невероятно сексуальном мужчине и требует удовлетворения более приземленных потребностей. Впрочем, мои мечты, как всегда, оказываются слишком наивными, и Диксон вслед за Граймсом тоже разворачивается к выходу, бросив мне напоследок совсем недобрый взгляд, который я, ставшая тут просто полиглотом за последние сутки, перевела бы, как пожелание испариться ко всем чертям из тюрьмы и его жизни – желательно, навсегда и без остатка. Но это он, конечно, только хочет так думать, просто-напросто сопротивляясь внезапному и еще незнакомому ему, величайшему и красивейшему в мире чувству – любви ко мне.

- Эй! – пищу я, краснея в темноте, но понимая, что сама точно заблужусь в коридорах тюрьмы, совсем не помня, что где находится. – А это… А где тут… Эм…

Мужчины оглядываются на меня совсем уж обреченно, явно не желая облегчать мою участь и понимать мой намек. Кто бы еще напомнил, как можно поприличней назвать туалет, чтобы и слово это при них не произносить, потому что я вообще-то стесняюсь, но и дать понять, что именно мне нужно. Рик заметно подвисает, изучая мою смущенную физиономию, а Дэрил после недолгого мыслительного процесса хмыкает в ответ на обращенный на него взгляд друга, решившего обратиться за помощью к более умному, то есть, быстрей соображающему.

- Отлить ей надо, – заставляет меня покраснеть еще больше Диксон, хотя чего ожидать от того, кто спустя год будет орошать мочой комнату, в которой ему еще сидеть и сидеть?

Я-то, наивная, надеялась в тот момент, что он штаны расстегивает, чтобы, наконец, признаться Бетти в своих чувствах к ней, показав всю силу своей любви наиболее простым и доступным ему способом! Хотя, признаться честно, теперь я даже рада, что до этого у них не дошло. А то и так ревную ко всем подряд: даже к Рику, который сейчас так нагло тянет свои руки к плечу моего, между прочим, и плевать, что он пока не в курсе, мужчины!

- Ну, вот и проводи девушку! – подмигивает Рик и с изумившей меня резвостью скрывается из виду, бросая напоследок что-то про чупакабру, что заставляет Дэрила выругаться.

- Давай, – бросает тот обреченно и, даже не глядя, следую ли я за ним, исчезает где-то в темноте.

Торопливо подрываясь с койки, я ежусь, ступая на чересчур холодный пол, от которого меня не спасают почти совсем расползшиеся носки, и надеюсь, что обувь для меня тоже найдется. И желательно, с самого утра. А то ведь и правда заболею, сыграю роль несимпатичного Патрика годом раньше, покусаю половину группы и облегчу Губернатору задачу по захвату тюрьмы.

Да что мне за мысли в голову вообще лезут, когда я иду в полумраке, наблюдая прямо перед собой широкую спину Дэрила и зная, что все остальные в это время спят? Но к тому моменту, когда я начинаю снова настраиваться на романтическую атмосферу, мы приходим к месту назначения, чему несказанно радуется мой организм.

Стараясь делать свои дела как можно тише, я только глаза закатываю, слыша бодрое журчание не столь стеснительного Диксона, который, судя по звукам шагов спустя пару минут, совсем не думает о том, что дорогу я вообще-то не запоминала и уж точно не найду ее самостоятельно. Бегу за ним, задыхаясь, и машинально хватаю за руку, уже через секунду начиная обиженно осматривать свою ладонь, от которой Дэрил так резво отдернулся, словно я какая-то заразная.

- Чего еще? – рявкает он, явно не радуясь моей, между прочим, очень приятной компании.

- Я есть хочу, – забиваю я на все попытки ему понравиться, все равно шансов в ближайшем будущем нет, а вот желудок требует еды прямо сейчас.

- Утром будет завтрак, – безразлично заявляет Дэрил, как-то странно косясь на меня, и добавляет через минуту, уже заходя в наш блок. – От твоей группы припасы остались? Еды у вас много было?

- Ничего, – отмахиваюсь я уныло, прекрасно понимая его намек и не зная, чего мне хочется больше: есть или все же похудеть здесь как можно скорей, что кажется более вероятным, с учетом полудохлых тушек тюремных товарищей.

- Оно и видно, – невежливо хмыкает он.

Вспомнить, как можно сказать по-английски о том, что это я вообще-то уже от голода опухла, а он – изверг, издевающийся над несчастным ребенком, то есть прекрасной девушкой своей мечты, мне не удается. Вдобавок ко всему, романтичную атмосферу этой ночи нарушает сонная физиономия Мэрла, появившаяся за решеткой одной из камер.