В первые годы X в. венгры появились в Паннонии. С этого начинается история Венгерского государства. По словам русского летописца, «устремишася [угры. — С.П.] черес горы великия яже прозвавшася горы Угорьскиа и почаша воевати на живущая ту волохи и словени… Посем же угрии прогнаша волохов и наследиша землю ту, и седоша с словены, покоривше я под ся и оттоле прозвася земли Угорьска» (ПВЛ).
Таким образом, как и болгары в Дунайской Болгарии, венгры слились здесь со славянами, но при этом сохранили свой язык. Очевидно, причина этого различия заключается в особенностях конкретной исторической обстановки: во-первых, в Болгарии славянское население было во много раз большим, чем протоболгарское, а в Венгрии — напротив, численно преобладали завоеватели; во-вторых, уровень развития венгров в X в. был значительно выше, чем у протоболгар в VII в., отстававших, видимо, в общественном развитии от местных славян; наконец, в Болгарии слияние произошло более мирно — славянский язык не преследовали, славян не изгнали и даже не потеснили с занятых территорий. В Паннонии же венгры прежде всего должны были отвоевать себе земли для поселения, изгнав славян и волохов. И хотя часть славян осталась на прежних местах, они, еще совсем недавно объединенные в своем государстве — «Великой Моравии», — держались, вероятно, враждебно. Поэтому венгры, возглавив государство, требовали от всех новых подданных овладения своим языком. Очень быстро венгерское государство обрело устойчивую земледельческо-скотоводческую экономику. С кочевым прошлым их связывали только глубоко внедрившиеся в быт «всаднические» традиции (конная армия, сабли в качестве основного оружия, погребения всадников с оружием и конями и т.п.).
Венгры значительно быстрее болгар перешли ко второй, а затем и третьей формам кочевания, очевидно, потому, что местные славяне в X в. были уже на классовой ступени социального развития, обладали сложившейся земледельческой культурой и потому значительно активнее влияли на пришедших кочевников, чем славяне VII в., столкнувшиеся с ордами Аспаруха.
Вытеснением венгров печенегами из восточноевропейских степей и почти полным уничтожением кочевниками экономики Хазарского каганата кончилось в степях I тысячелетие.
Часть вторая
ЕВРОПА В ПЕРИОД РАЗВИТОГО ФЕОДАЛИЗМА
Глава I
СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ГОРОДА
В средневековье город был носителем динамичного начала. Город способствовал расцвету феодальной формации, выявлению всех ее потенций, и он же оказался у истоков ее распада. Сложившийся средневековый город, его типичный образ хорошо изучены. В социально-экономическом отношении город был средоточием товарных ремесел и промыслов, наемного труда многих видов, товарного обмена и денежных операций, внутренних и внешних связей. Его жители в массе своей были лично свободными. В городе размещались резиденции королей, епископов и других господ, опорные пункты дорожной сети, административной, фискальной, воинской служб, центры епархий, соборы и монастыри, школы и университеты; он был, следовательно, также политико-административным, сакральным и культурным центром.
Историки давно спорят о социальной сущности средневекового города (феодален или нефеодален?), о времени его возникновения и общественной роли. Большинство современных историков считает, что этот город как бы «двоесущен». С одной стороны, он был отделен от феодально-натуральной деревни и во многом ей противопоставлен. В условиях средневекового общества с господствующим натуральным хозяйством, сепаратизмом и местной замкнутостью, догматическим мышлением, личной несвободой одних и всевластием других город явился носителем качественно новых, прогрессивных элементов: товарно-денежных отношений, личной свободы, особых типов собственности, управления и права, связи с центральной властью, светской культуры. Он стал колыбелью понятия гражданства.
Вместе с тем город оставался органичной частью феодального мира. Намного уступая деревне по общей численности населения и массе производимых продуктов, в том числе ремесленных, город уступал ей и политически, находясь в той или иной зависимости от сеньориального режима короны и крупных землевладельцев, обслуживая этот режим своими деньгами и выступая как место перераспределения феодальной ренты. Постепенно сложившись в особое сословие или сословную группу феодального общества, горожане заняли важное место в его иерархии и активно воздействовали на эволюцию государства. Муниципальный строй и правовая организация города оставались в рамках феодального права и управления. Внутри города господствовали корпоративно-общинные формы организации — в виде цехов, гильдий, братств и т.д. По своей социальной сущности это был, таким образом, феодальный город.
СКЛАДЫВАНИЕ СРЕДНЕВЕКОВЫХ ГОРОДОВ (V-XI вв.)
Развитой феодальный город имел свою предысторию. В раннее средневековье в масштабах континента еще не существовало сложившейся городской системы. Но города уже были: от многочисленных преемников античного муниципия до примитивных градообразных поселений варваров, которые современники также именовали городами. Поэтому раннее средневековье отнюдь не было «догородским» периодом. Истоки средневековой городской жизни восходят именно к этому раннему периоду. Возникновение городов и бюргерства были частью процесса генезиса феодальной формации, характерного для нее общественного разделения труда.
В социально-экономической области образование средневековых городов определялось отделением ремесла от сельского хозяйства, развитием товарного производства и обмена, концентрацией занятого в них населения в отдельных населенных пунктах.
Первые столетия средних веков в Европе характеризовались господством натурального хозяйства. Немногочисленные ремесленники и торговцы, жившие в городских центрах, обслуживали в основном их жителей. Крестьяне, составлявшие преобладающую массу населения, обеспечивали себя и господ не только сельскохозяйственными продуктами, но и ремесленными изделиями; соединение сельского труда с ремеслом — характерная черта натурального хозяйства. Уже тогда в деревне существовали немногие ремесленники (кузнецы-универсалы, гончары, кожевники, сапожники), обслуживавшие округу теми изделиями, изготовление которых было затруднительным для крестьянина. Обычно деревенские ремесленники занимались и сельским хозяйством, это были «ремесленники-крестьяне». Ремесленники были и в составе дворни; в крупных, особенно королевских владениях насчитывались десятки ремесленных специальностей. Дворовые и деревенские ремесленники чаще всего состояли в такой же феодальной зависимости, как и остальные крестьяне, несли тягло, подчинялись обычному праву. Тогда же появились и бродячие ремесленники, уже оторвавшиеся от земли. Хотя мастера и в деревне, и в городе работали преимущественно на заказ, а многие изделия уходили в виде рент, процесс товаризации ремесла и его отделения от сельского хозяйства уже происходил.
Так же обстояло дело с торговлей. Обмен продуктами был незначительным. Монетные средства платежа, регулярные рынки и постоянный торговый контингент лишь отчасти сохранялись в южных регионах Европы, в прочих же господствовали натуральные средства платежа или прямой обмен, сезонные торжища. По стоимости товарного оборота преобладали, видимо, дальние, транзитные торговые связи, рассчитанные на сбыт привозных товаров: предметов роскоши — шелков, тонких сукон, ювелирных изделий, пряностей, драгоценной церковной утвари, хорошо выделанного оружия, породистых скакунов, либо различных металлов, соли, квасцов, красителей, которые добывались в немногих пунктах и потому были сравнительно редкими. Большинство редких и роскошных товаров вывозили с Востока странствующие купцы-посредники (византийцы, арабы, сирийцы, евреи, итальянцы).
