Последняя попытка Византии остановить продвижение турок в Азии, закончившаяся поражением армии Андроника III при Филокрене в 1329 г., совпала по времени с обострением международных противоречий на Балканском полуострове. В начале 30-х годов XIV в. Болгария и усилившаяся Сербия конфликтовали друг с другом. Византия, опасавшаяся усиления каждой из них, поддерживала то одну, то другую сторону. В этой благоприятной обстановке турки продолжали наступление на византийские владения в Малой Азии и все чаще появлялись во Фракии.
В 40—50-х годах XIV в., используя внутренние неурядицы в Византии, в частности восстание зилотов, Генуя захватила ряд островов Эгейского моря (в том числе Самос и Хиос), а Сербия вытеснила византийцев из Македонии. Византийские феодалы привлекали турок к междоусобной борьбе и войнам с Сербией, что способствовало началу широкого переселения турок на территорию Европы.
В 60-х годах XIV в. византийские императоры искали поддержку в Западной Европе: Иоанн V ездил в Венгрию (ко двору Лайоша I) и в Италию; он даже принял католичество. Однако эти шаги не приносили реальных результатов. Венеция и Генуя не были заинтересованы в спасении своего соперника — Византии и настолько ослабили друг друга в борьбе за преобладание в Эгейском море (войны 50—70-х годов XIV в.), что были вынуждены заключить союзные договоры с турецким султаном Мурадом I.
Османская империя использовала эту ситуацию. В 60-х годах она начала завоевание Фракии. В 1362 г. был захвачен Адрианополь, превращенный в столицу Османской империи. Неизбежная борьба против южно-славянских государств облегчалась для турок феодальной раздробленностью Болгарии и Сербии. Поражение сербов у Черномен на реке Марица в 1371 г. открывало Османской империи путь в глубь страны. Попытка сербской армии и боснийских отрядов остановить османское продвижение в Южной Сербии окончилась трагическим поражением на Косовом поле (15 июня 1389 г.). Последовавшие за этим события — признание Сербией вассальной зависимости от султана и покорение болгарского Тырновского царства в 1393 г. заставили до того бездействовавшие государства Западной и Центральной Европы попытаться остановить дальнейшие завоевания турок в Европе.
Германский король Сигизмунд I, ставший в 1387 г. и королем Венгрии, наиболее остро ощутил реальную опасность турецкого вторжения и выступил организатором крестового похода, в котором приняли участие рыцари Венгрии, Германии, Чехии, Польши, Франции. 25 октября 1396 г. близ Никополя на Дунае состоялось одно из крупнейших сражений европейских народов с турками. Оно закончилось полным поражением недостаточно организованного и не подчинявшегося единому руководству рыцарского войска.
Новые дипломатические усилия, предпринятые византийскими императорами в поисках международной поддержки, не имели успеха. Обращение к правителям Руси оказалось напрасным. Перед русским государством стояли сложные внутренние проблемы: продолжение борьбы против монголо-татарского ига и централизация. Страны Запада по-прежнему занимали неопределенную позицию. В начале XV в. назрело новое обострение утихшего в 50—90-е годы англо-французского конфликта. Заинтересованные в средиземноморской торговле итальянские города-государства и Арагонская морская держава были поглощены конкуренцией друг с другом. Отсрочка окончательного завоевания Византии Османской империей пришла с Востока вследствие разгрома армии султана Баязида I войсками Тимура в битве при Анкаре 28 июля 1402 г.
Западноевропейские правители и папство попытались использовать турецкую угрозу в целях утверждения гегемонии католической церкви и укрепления влияния государств Западной Европы и Византии в южно-славянских странах, а также на Руси. Средства для этого они видели в унии католической и православной церквей под эгидой папства. Начавшиеся в 30-х годах переговоры византийского императора Иоанна VIII по этой проблеме завершились решениями Ферраро-Флорентийского собора (1438—1439 гг.), провозгласившими унию. Уния была дипломатической победой папства, но так и осталась на бумаге.
Падение Константинополя 29 мая 1453 г. означало конец существования Византийской империи. Завоевание турками-османами стран Балканского полуострова (в 1459 г. пала последняя сербская крепость Смедерево; в 1463 г. захвачены Босния и Герцеговина) внесло новые черты в международные отношения в Европе, значительно осложнило их. Возникла опасность дальнейшего расширения границ Османской империи, был нанесен тяжелый удар европейской торговле со странами Востока.
В то время как трагически завершилась более чем тысячелетняя история Византийской империи, на европейскую международную арену в XV в. выходила новая политическая сила — Великое княжество Московское, складывавшееся в это время централизованное Русское государство. Оторванная от Европы долгим монголо-татарским игом, которое вынуждало русских князей обращать свою политику главным образом в сторону Орды, Московская Русь, окончательно освободившаяся от ига в 1480 г., смогла снова действовать и в западном направлении. Присоединив к своим владениям Новгород (1478 г.) и добившись окончательной ликвидации независимости Твери, Иван III открыл балтийское направление в политике русского государства, начав войну с Ливонией. В ходе ее в 1492 г. он поставил напротив Нарвы русскую крепость Иван-Город (Орешек) и отбил попытки Орденского государства взять реванш (в 1501 г. в битве у крепости Гельмед). Тогда же обозначились и противоречия с Литвой, с которой Иван III начал войну в 1500 г., нанеся литовцам сокрушительное поражение 14 июля под Дорогобужем. В конце XV в. были заключены союзы с Венгрией, Молдавским княжеством, даже с императором Германии Фридрихом III, направленные против Литвы и Польши. Выход Русского государства на международную арену в конце XV в. сопровождался возникновением концепции «Москва — третий Рим» и ее пропагандой среди иностранцев.
В истории международных отношений Европы XI—XV вв. прослеживаются две фазы, хронологическим водоразделом которых служит рубеж XIII—XIV вв. Однако, несмотря на специфику каждой из них, отношения между странами в XI—XV вв. характеризуются и определенным единством. В течение этих пяти столетий закладываются основы будущей целостности, основы еще весьма неустойчивой системы международных контактов. Становится более регулярным экономическое, политическое, культурное общение народов и стран. Для решения крупных, регионального масштаба или общеевропейских дел эпизодически созываются церковные соборы, на которых присутствует зачастую и светская феодальная знать. Порой здесь формулируются облаченные в религиозный покров общие правовые основы международных отношений. Соборы же принимали иной раз и принципиальные решения религиозно-политического порядка, призванные регулировать взаимоотношения, например, римско-католической и греко-православной церквей, а через них и весь комплекс международных отношений в Европе.
В XI—XV вв. мало-помалу вырабатываются нормы дипломатических отношений — входят в обыкновение представительства более или менее постоянного характера (типа посольства), с местопребыванием в чужой стране. В частности, со времени образования государств крестоносцев в Восточном Средиземноморье итальянские торговые республики посылают в города Иерусалимского королевства консулов. Папы римские все чаще используют для проведения своего политического курса послов, отправляемых ко дворам государей, порой на длительный срок, и облеченных широкими полномочиями легатов «апостольского престола». Возникают зачатки права экстерриториальности, которое распространяется, в частности, на поселяющихся в городах Востока южноевропейских, особенно итальянских негоциантов.
Хотя международное право в позднейшем смысле слова в XI—XV вв. еще отсутствовало, но отдельные его элементы уже стали появляться; весьма редко, впрочем, они фиксировались в официально-юридической документации (Барселонское морское право, оформившееся в XII в.), на практике выступая в виде молчаливо признаваемых обычаев, восходивших к раннему средневековью (разбойничье «береговое право», право выкупа пленных).
