В 1492 г. митрополит Зосима провозгласил мысль о переходе мирового значения Византии к Руси. Он называл Ивана III «новым царем Константином», а Москву — «новым градом Константиновым». Так зародилась идея о Москве — «третьем Риме», получившая дальнейшее оформление уже в XVI в.
К рубежу XV—XVI вв. Восточная Европа пришла полной противоречий. Постепенное втягивание ее западных территорий в активную внешнюю торговлю с более развитыми, вступающими на капиталистический путь европейскими странами способствовало формированию в них фольварочного хозяйства (Прибалтика, часть Белоруссии), а вместе с тем и ускоренному закрепощению крестьянства. Классовые противоречия обострялись здесь и национальными. «Ненемцами» называли эксплуатируемые низы городского населения, крепостных крестьян, всех коренных жителей Прибалтики. Раздиралось глубокими этно-религиозно-социальными противоречиями и Великое княжество Литовское. Развитие этого политического организма постепенно заходило в тупик, выход из которого княжество искало на пути военной защиты «русских» земель от усилившегося русского государства, которое, освободившись от иноземного ига, стремилось к восстановлению единства всех древнерусских земель. В то же время и здесь уже ясно обозначились тенденции закрепощения крестьянства. Однако острота классовых противоречий пока сглаживалась возможностями отлива населения в плохо освоенные районы севера, северо-востока, южные лесостепные и степные. Правда, освоение земель на юге («Поля») и востоке сдерживалось противодействием Крымского и Казанского ханств, осколков Золотой Орды, унаследовавших ее имперские внешнеполитические претензии.
В социально-экономической и культурных сферах в XIV—XV вв. в Восточной Европе постепенно складывались предпосылки формирования новых народностей: литовской, а также трех вышедших из древнерусской — русской (с конца XVIII до начала XX в., называвшейся великорусской), белорусской и украинской (в XIX в. малорусской). Стали заметными и первые результаты этого процесса. Начиная с XV в. можно говорить о выделении русского, украинского и белорусского языков, об особенностях материальной и духовной культуры, наконец, единстве территорий, занимаемых каждой из этих народностей. Сложнее обстояло дело в Прибалтике, где немецкие феодалы последовательно проводили политику подавления народной культуры прибалтийских народов.
Глава IX
КОЧЕВОЕ НАСЕЛЕНИЕ И ФЕОДАЛЬНЫЕ ГОСУДАРСТВА ЮГО-ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЫ В X—XIV вв.
ПЕЧЕНЕГИ
В первый век II тысячелетия европейские степи были захвачены печенегами — не менее грозным, чем гуннский, кочевым союзом. Формирование нового союза началось только в середине IX в. В него входили как тюркоязычные орды, так и угорские и сарматские группировки. Возглавили союз тюркоязычные выходцы из распавшегося к этому времени азиатского объединения Кангюй или Кенгерес. От него они и получили название кангар. Принадлежность к этой части союза считалась у печенегов наиболее почетной.
Захватив во второй половине IX в. заволжские степи печенеги оказались в кольце более сильных соседей: с востока — кипчаков, с юга — гузов, с севера — набирающих силу волжских булгар, а с запада — хазар. Недостаток пастбищ привел к тому, что печенеги к концу IX в. были, видимо, уже готовы к нашествию. Толчком оказалось нападение на печенегов гузов. Далее, по словам Константина Багрянородного: «Пачинакиты (т.е. печенеги), обратись в бегство, бродили, выискивая место для своего поселения» (Конст. Багр.). Местом этим оказались степи Хазарского каганата (между Волгой и Донцом) и степи в междуречье Днепра и Серета, где кочевали венгры. Поселения Хазарского каганата в донских степях были сожжены и разграблены печенегами, Через несколько лет степи превратились вновь в дикие пастбища. Венгров же просто вытеснили с их земель, захватив их стойбища и уничтожив целые семьи. В результате в конце IX — начале X в. вся европейская степь оказалась в руках печенегов. В период захвата степи никакой упорядоченности владения землей между отдельными печенежскими ордами, естественно, не было.
Печенеги, игравшие в истории восточно- и центральноевропейских народов и собственно Византии значительную роль, привлекали внимание византийских политиков, в частности императора Константина, строивших в расчете на них свои планы против других враждебных им народов: болгар, венгров, хазар и русов. Особенно страдали от печенегов болгары и венгры, которые проявляли «постоянное старание и заботу о мире и согласии с пачинакитами. Так как многократно были побеждены и ограблены ими, то по опыту узнали, что хорошо и выгодно находиться всегда в мире с пачинакитами» (Конст. Багр.).
«Пачинакия отстоит от Узии и Хазарии на пять дней пути, от Алании на шесть дней, от Мердии на десять дней пути, от Руси на один день, от Туркии на четыре дня и от Булгарии на полдня пути. Она очень близка к Херсону, но еще ближе к Боспору» (Конст. Багр.). Следовательно, печенеги заняли почти всю территорию Хазарского каганата, плотно окружив враждебным полукольцом домен самого кагана. Страшный урон потерпела торговля каганата и его дипломатические связи. Захватив степи между Кубанью и Доном, печенеги отрезали Хазарию от Византийской империи. Кроме того, они разрушили некоторые торговые города на побережье и поселения в Восточном Крыму. Очевидно, каганат даже не пытался изгнать печенегов со своих земель. Слава о печенегах как о беспощадных завоевателях широко распространилась в Европе. О страшном великане — пацинаке упоминается даже в песне о Роланде.
Единственной реальной силой, способной противостоять новым кочевникам, была на степном пограничье Киевская Русь. Впервые русские воины столкнулись с печенегами в 915 г., когда «приидоша печенези первое на Русскую землю и створивше мир с Игорем, идоша к Дунаю»: расселяясь по степи, захватывая степные просторы, печенеги попытались «освоить» и лесостепные области. Натолкнувшись на сопротивление, печенеги для обеспечения себе спокойного тыла заключили мир с Русью и откочевали в только что завоеванную Ателькузу.
Византия, обеспокоенная возвышением Руси, постоянно стравливала печенегов с Русью. Русские же князья старались поддерживать с печенегами союзнические отношения. Так, заключивший с печенегами в 915 г. мирный договор князь Игорь, в 944 г. привлек их к совместному походу на Византию: «совокупи воя многы варягы, и Русь, и поляны, словены, и кривичи, и тиверци, и печенегы ная … поиде на грекы в лодьях и на конех», — писал русский летописец. Однако в 920 г. князь Игорь «воеваша на печенегы». Кто победил в этом походе, неизвестно. Вряд ли походы против печенегов могли быть успешными. Расселившись на огромных пространствах южнорусских степей, они практически были неуловимы, поскольку кочевали круглый год и проводили всю жизнь в повозках и на конях.
Печенеги тогда находились на первой («таборной») стадии кочевания, а их общественные отношения — на стадии военной демократии. Со слов Константина Багрянородного мы знаем, что у печенегов было восемь округов, которые, очевидно, можно считать ордами. Во главе орд стояли «великие князья». В каждую орду входило 5 родов. Роды возглавлялись «меньшими» князьями — родовой аристократией. Роль племенных и родовых князей сводилась к роли военачальников. Каждая орда действовала, вероятно, в значительной степени самостоятельно. Во время грабительских и завоевательных походов и войн некоторые из них особенно разбогатели и выделились. Власть в ордах наследовалась двоюродными братьями или детьми двоюродных братьев, «чтобы честь наследования получали также и родичи боковой линии. Из постороннего же рода никто не вторгается и не становится архонтом» — так завершает свои сообщения о печенегах император Константин. Описанный им порядок наследования предполагает, как нам представляется, матрилинейность родства или, во всяком случае, пережиток этого.
