НОЖ В ПЕЧЕНЬ - ГАЛЛАВИЧ ВЕЧЕН!

фак ю сценаристы)

Спасибо за внимание, люблю вас <3

========== Глава 5: Одинокие и никому ненужные. ==========

Бродя по улицам Чикаго в жуткую метель, Йен толком и не знал куда идет. Хотелось просто уйти оттуда, хотя бы на время. Так он и пришел к дому Липа, из которого доносилась музыка. Ему нужно расслабиться и избавиться от херовых мыслей. Галлагер входит внутрь, даже не стуча в дверь (все равно его вряд ли услышат).

— Лип! — орет рыжий на весь дом, поднимаясь наверх в его комнату. Повсюду мусор и разбросанные вещи. Кажется, будто бы в этом доме никто не живет.

Дверь в его комнату открыта, и Йен тихонько толкает её.

И ему противно смотреть на то, что он видит перед собой: Мэнди, скачущая на Липе, визжит как последняя сука. Даже противный голос из колонок не способен перекричать девушку.

Первое, о чем думает Йен — это то, что Милкович та еще актриса. Он видел член своего друга и уверен в том, что он не способен вызывать такие звуки. А вторая мысль — это убраться отсюда, пока эти двое его не заметили.

Ему вообще-то не по себе от всей этой ситуации. И снова он чувствует, что никому не сдался. Бесполезный, ненужный и одинокий. Ничего нового.

В конечном итоге он идет к Карлу, у которого очередная пьянка с его, типа, братьями. Йен присоединяется к ним… правда, перед этим идет в магазин за выпивкой, чтобы не обделять остальных. Это затягивается на долго, почти что до трех часов ночи, пока он не идет обратно в дом Милковичей.

___

— Как уезжаешь? — затаив дыхание, спросил Мик, чувствуя дрожь во всем теле, из-за чего даже телефон в руках стало тяжело держать. — Ты не можешь оставить меня! — Милкович начинал паниковать. Это произойдет с ним…снова?

Дверь позади хлопнула, но брюнет даже не обернулся.

— Ты, блять, смеешься надо мной?! Ты не можешь уехать и бросить меня здесь одного! — кричал парень, не веря в то, что это повторяется.

— Мне пора, Мик, — послышалось из трубки. — Прости, — последнее что сказал Джейк перед тем, как бросить трубку. Убрав мобильник от уха, он несколько секунд в оцепенении глядел на экран, пытаясь игнорировать это неприятное чувство внутри.

— Блять, — прошептал Микки. — Блять! — повторил он, сжав зубы и вдруг разбивая телефон об стену.

— Что, парень бросил? — пьяно улыбается Галлагер, подходя к Милковичу.

— Отъебись, — просто отвечает Микки, без каких-либо эмоций, облокачиваясь о стол.

Йен тяжело вздыхает и подходит к нему, пытаясь заглянуть в глаза.

— Никому мы нахер не сдались, да, Мик? — говорит он заплетающимся языком, слабо улыбаясь парню, который, наконец, взглянул на него. — Ну и к черту их, в таком случае, — бормочет он, прежде чем наклониться и мягко поцеловать в губы. Пьяным все можно, так ведь?

Милкович даже не думает отталкивать… то есть, лишь по-началу эта мысль пролетает в его голове. Но Йен целует его нежно и сладко. Осторожно держит за талию, почти что неощутимо, обводит языком пухленькие губы. От него пахнет сладким вином и вкус у него точно такой же. И Микки нравится это.

Правда, становится немного смешно. Его целует самый гомофобный парень школы. Но все мысли вылетают, как только этот самый парень без труда поднимает его, сажая на стол, на который секунду назад он облокачивался.

Завтра — Микки уверен — Галлагер будет всё отрицать. Но сейчас ему плевать. Он просто продолжает целовать его.

Целовать того, кого ненавидит всем своим сердцем.

Но почему у этой ненависти сейчас такой приторно-сладкий вкус?

Комментарий к Глава 5: Одинокие и никому ненужные.

Не затягиваю, как видите XD

Спасибо всем, кто читает С:

<3

========== Глава 6. Я был пьян. ==========

Проснувшись этим утром в чужой кровати, первое, что чувствует Йен — это то, как губы приятно побаливают. Он вспоминает то, что происходило, буквально, пару часов назад.

Поцелуи, которые все продолжались и продолжались, пока Галлагер не вырубился (выпитый алкоголь дает о себе знать). Он даже не помнит как они перебрались к Микки в комнату. Зато помнил, как Мик целовал его в шею, что очень, очень-очень сильно расслабило рыжего, как можно понять, раз уж он заснул со стояком в штанах. Опять же, если бы не алкоголь, все бы вряд ли закончилось так, либо это вообще не случилось бы.

Он мягко прикасается к собственным губам, и опускает глаза на мирно спящего под боком Микки, и так и не отводит взгляд. Его веки чуть дрожат, губы опухли и покраснели, еще не придя в нормальное состояние после того что случилось, а волосы спали на лоб. На автомате приблизив руку к его лицу, чтобы поправить выпавшую прядь, Йен тут же замирает, даже пару раз хлопает глазами, будто бы приходит в себя.

— Вот черт, — он тихо встает с кровати, время от времени поглядывая на парня. — Что ты творишь? — спрашивает он шепотом у самого себя, проводя ладонями по лицу и снова кидая взгляд на него.

Йен пытается быть тише, чтобы не разбудить Милковича, надеясь на то, что так может и удастся избежать разговора. Разыскав свою футболку, он выходит из комнаты тихонько прикрыв за собой дверь. Времени до школы еще навалом, он успеет привести себя в порядок и свалить отсюда.

Галлагер едва успевает надеть на себя футболку, когда открывается входная дверь и входит Мэнди. Косметика размазана по всему её лицу, на голове не понятно что, майка еле прикрывает грудь. Йену противно, но потом он понимает, что выглядит не лучше, но ей сейчас явно будет не до его внешнего вида.

— Где ты была? — вдруг спрашивает парень, со смешком наблюдая за тем, как дернулась Милкович от неожиданности.

Он не собирается рвать с ней сейчас, ему нужно время, чтобы Фиона сама попросила его вернуться. А зная свою сестру, это произойдет довольно скоро.

— Привет, — она выдавливает из себя улыбку, пытаясь успокоить колотящееся сердце. — У подруги. Нам задали общий…доклад по истории, — неуверенно говорила Мэндс, подходя к рыжику.

— А чё такая потрепанная? — не отступал Галлагер, ему было забавно наблюдать за ней сейчас, пусть это было и не правильно.

— Я чуть не опоздала на автобус, не было времени прихорашиваться, — улыбнулась девушка, притягивая Йена к себе, желая заткнуть его прежде, чем тот спросит её еще о чем-нибудь.

Пока они целовались, Йен думал о том, что все в этом поцелуе слишком. Слишком много зубов и выделяющейся слюны, слишком мокро и агрессивно. Не то чтобы не приятно, возможно, это даже могло бы его завести, но нет. Этот поцелуй — ничто. Теперь уж точно.

Они лижутся, кажется, уже больше минуты. Когда дверь в комнату Мика открывается, и оттуда выходит он сам. Мэнди даже не обращает внимания, а Йен открывает глаза, чтобы увидеть, как Милкович ухмыльнулся ему, вздернув бровью, как бы говоря, что он помнит, после чего уходит в ванную комнату.

Йен тут же отталкивает от себя Мэнди, бормочет себе под нос что-то, что сам едва понимает и скрывается в комнате. Быстренько одевшись, он забивает на то, что стоило бы умыться и уходит в школу, в первые не опоздав.

***

Сидя на заднем дворе школы и скуривая уже вторую сигарету подряд, Йен чуть ли не подпрыгивает на месте, когда сзади раздается:

— Привет, — Мик садится рядом, как ни в чем не бывало.

— Привет, — прочистив горло, кидает Галлагер, мельком глядя на него и тут же отворачиваясь.

— Ты довольно рано ушел, — говорит Милкович. Йен на секунду закрывает глаза, а затем с тяжелым вздохом поворачивает голову, ему нужно все объяснить.

— Так, послушай меня, — начинает он, — я был пьян, понимаешь? — заглядывая в голубые глаза, спокойно объяснял он.

— На вид ты был не такой убитый, — возразил брюнет, — ты не мог спутать меня с кем-то, ты даже говорил со мной прежде чем…

— Если хоть кто-то об этом узнает, если ты хоть подумаешь рассказать кому-нибудь, я тебе язык оторву, — перебил его Галлагер, вставая с места, не желая говорить об этом дальше.

Он не может допустить того, чтобы кто-то узнал об этом. Он сам еще нихера не поймет.