То ли Микки совсем был сонный, то ли понимал свою ошибку. Но он нервно прикусил губу.

Обычно такое всегда сходило ему с рук. А сейчас он ходит по тонкому льду, и может провалиться в любую секунду.

— С чего это я должен тебе помогать? — спросил Йен, ставя брюнета в ступор.

Он молчал, пытаясь подобрать хорошие аргументы.

— Ведешь себя, как уебан. То садишься рядом со мной не только в классе, а и в столовой, то вставляешь свой блядский нос в наши терки с химиком, а теперь, с чего бы это? — он говорил быстро, еле разборчиво, глотая каждое сказанное слово, будто стыдясь того, что он говорит.

— Целую тебя, ты упустил эту часть. — улыбнулся Галлагер, еще удобнее садясь на парту, будто предвкушая следующую часть разговора. Было боязно упоминать об этом, но фраза будто сама вырвалась на волю.

— Да пошел ты нахуй, чмо рыжее, — выпалил Милкович и, не желая больше находиться в кабинете с этим отморозком, вышел, громко хлопнув дверью.

Комментарий к Не будите

дальше - больше хх

========== Выходные не по плану ==========

***

— Ну что, Милкович, как школа? — спросил молодой полицейский, работающий в отделе по делам несовершеннолетних.

Его кабинет был узким и очень неуютным. Видом из маленького окна был унылый пустырь, на столе был полный беспорядок и куча разбросанных документов. Милкович был здесь слишком часто, и за это время в кабинете у Этана ничего не изменилось. Он все так же сидел за столом, попивая из огромной черной чашки с надписью “BOSS” кофе и периодически стуча ручкой по деревянному столу. Как этот парень вообще стал полицейским? Этан был настолько предсказуем, что его привычки можно было вычислить слишком быстро.

— Лучше некуда, — соврал Микки, и перевел свой взгляд на окно, солнце уже садилось. Это был его блядский выходной, свое драгоценное время он должен был просирать в каком-нибудь баре, а не в полицейском участке.

Этан долго молчал, опустошая чашку. И Милкович совершенно не понимал, какого хрена он здесь делает. Глубоко внутри надеясь, что Айзек никому не настучал об их инциденте, который случился в эту пятницу. Но Этан выглядел слишком спокойным, значит, ничего значительного не было, он просто хотел потрепаться ни о чем и убедиться, что Микки в порядке, потому что он взял его под свой контроль.

— Я не прошу тебя получить красный диплом, — он сложил руки на груди, твердо смотря в глаза парню, будто показывая, что он здесь самый важный. — Не прошу участвовать в олимпиадах. Просто будь обычным школьником, не делая глупостей. Тебе оно не нужно, Микки, поверь моему опыту, школа куда лучше, чем тюрьма, — пытаясь заверить, он кивнул головой, будто ожидая слов Милковича.

Холодный октябрьский день, ветер сильно дует, от чего холод пробирается под кожу. Милкович сидит на холодом бетоне, возле дома, боясь зайти внутрь. Его руки в крови, а тело предательски дрожит. Он громко проглатывает ком в горле, пытаясь отойди от происшествия. На руках все еще много крови. Брюнет не верит, что смог это сделать, и поднять руку на отца. На своего обмудка отца.

— Не витай в облаках, когда я с тобой разговариваю, хорошо? — Этан словно вытащил брюнета из его мыслей, от чего тот слегка встряхнул головой, будто пытаясь выкинуть из головы все воспоминания. — Может, тебе нужна помощь психолога? Я могу это предоставить, к тому же, ты уже ходил туда раз, — полицейский прошёлся по лицу Микки обеспокоенным взглядом, боясь, что он сможет наделать кучу глупостей, а это никому из них не нужно.

— Да не пойду я к этому мозговправу, блять, — твердо ответил он, вспоминая свой последний визит.

Этан пошел делать себе новую чашку свежего кофе, только пожав плечами.

***

— Ты же никому еще не успел сказать? — спросил Йен, сидя на высоком стуле на кухне Айзека.

Парень только опустил глаза вниз, слабо улыбаясь. На его скуле была посиневшая ссадина, которая очень сильно воспалилась. При каждой попытке хоть как-то напрячь мышцы, от чувствовал огромнейший дискомфорт.

— Пришел вступаться за этого мудака? — Айзек встал со стула и пошел к холодильнику, широко открывая его и осматривая то, что находилось внутри.

Галлагер долго молчал, пытаясь подобрать слова. Не то, чтобы он хотел помогать ему. Потому что Милкович — еще тот мудак, и это ясно всем. То он ведет себя как последняя сволочь, полностью игнорируя и кидая обидные слова.

Потом, то ли с перепуга, то ли с неожиданности, этого Йен никак не мог разобрать — отвечает взаимностью на совсем спонтанный поцелуй, а потом снова игнорирует, как ни в чем не бывало. Полностью отказывается от помощи в гребанной истории, а потом просит поговорить с Айзеком, дабы избежать проблем? Наверное, это все в стиле Милковича.

— Просто, знаешь, не хочу… — Галлагер снова завис, смотря, как хозяин дома достает из холодильника пачку молока и выпивает сразу пол упаковки. Слова будто бы предали его в этот момент.

— Не хочешь, чтобы бедный Микки пострадал? — ставя молоко обратно спрашивает Айзек, и быстро продолжает. — Или хочешь завоевать его холодное сердце? — серьезно говорит он, от чего Галлагер слегка дергается.

Но через пару секунд Айзек смеется, вытирая ладонью губы от молока.

— Шучу-шучу. Расслабься, я промолчу, — подмигнул он. — Но только ради тебя.

Йен улыбнулся, кивая и говоря тихое: “Спасибо”. Только вот странный юмор Айзека он точно не смог оценить.

Слава всем Богам за то, что у Йена довольно-таки неплохой авторитет в классе, поэтому стоит только попросить — ему идут навстречу. Всегда добавляя законное: “Ради тебя”. На самом деле, это приятно и уже вошло в привычку, что, зачастую, к Йену более снисходительны. Только вот за какого-то дерганного паренька одноклассника он еще не просил. Как говорится: “Хорошо всё, что хорошо кончается”, и не выйдет неприятного конфуза, который с легкостью мог раздуть Айзек в кабинете у директрисы.

Комментарий к Выходные не по плану

Спасибо за лайки. Мне приятно.

========== Просьба ==========

***

Обычно кабинет был полностью загружен школьниками, но в этот понедельник, на удивление, было не слишком много одноклассников. Чему Милкович был несказанно рад, хотя другая его сторона слишком сильно злилась за то, что он не может просто взять, и прогулять школу, даже если хочется. Потому что его классный руководитель строго предупредил о том, что на любой прогул она будет сообщать Миссис Одри, а та уже Этану, вот такая чертовски охуительная система. Даже проебать школу как все нельзя. Микки закинул рюкзак на парту, доставая от туда огромную, толстую тетрадь и ручку. Кажется, это все, что лежало в его портфеле. Брюнет сел за свою любимую парту, доставая телефон из кармана, пока все остальные болтали или играли в PSP.

Пока Милкович клацал свою старую Нокию, в класс зашел Айзек. Микки поднял взгляд на него, полностью встречаясь с его лицом. Оно заметно ухудшилось с последнего раза, и Милкович постарался как можно быстрее убрать свои глаза от него, дабы не палить слишком сильно.

Одноклассник, увидев такую реакцию, только рухнул на стул, с неизменным выражением лица. Его поражало даже не то, что Микки попросил помощи у Галлагера, потому что никто не знал, какие их отношения, и чем там они занимаются. А вот почему Микки просто не мог извиниться, это же не так сложно, ведь так? Одно слово, пять букв, которые, возможно бы, так же само повлияли на него, как и разговор с Йеном.

— Нихера себе, чувак, кто это блять сделал? — спросил еще один одноклассник у Айзека, от чего тот только закатил глаза. Этот вопрос задавали чаще чем: « ты в порядке » Как будто сказав кто это, они смогут чем-то помочь.

Милкович еще сильнее стал прислушиваться к следующим словам, которые стояли за Айзеком. Не то, чтобы он сильно боялся, просто последний разговор с полицейским был спокойным, и Микки не хотел нарушать эту гармонию. Обычно, Этан слишком сильно жестикулирует руками, и читает морали о том, как это неправильно, как сильно нужно бояться колонии. Потом буквально заставляет ходить к психологу, а Микки это не любит больше всего. Потому что все вопросы высосанные из пальца, а ответы не больше одного предложения. Милкович не тот парень, который любит открывать свою, блять, душу, изливаться и ныть в плечо. Последнее, что слишком сильно ему грозило попасть за решетку было то, что он чуть ли не до полусмерти избил своего отца.