- Делли, что происходит? – напрямую спрашиваю я.

- Ты о чем? – она старательно делает вид, что не понимает, о чем я.

- О том самом. Что ты имеешь против Китнисс?

- Ты еще спрашиваешь! – с обидой в голосе заявляет она и, развернувшись на пятках, уходит восвояси.

Наверное, следовало бы пойти за ней, но я лишь разворачиваюсь и иду прочь. Если она что-то не поделила с Китнисс, то это только ее проблемы. С самой Сойкой мы сталкиваемся у дверей столовой.

- Пит, что с тобой? – спрашивает она, пока мы, взяв свои порции, пробираемся к столику, где сидят ребята.

- Потом расскажу, - коротко бросаю я, опуская поднос на стол.

- Китнисс, а что сказала Порция по поводу свадебного платья? – интересуется Эффи, впервые обедая вместе с нами.

- Мы сошлись на том, что мы еще раз съездим в Двенадцатый и привезем оттуда все мои свадебные платья. Ну, те, что остались. Заодно и мне что-нибудь посмотрим. Пит, у тебя остались какие-нибудь смокинги? – обращается девушка уже ко мне.

- Кажется да, - морщусь я, стараясь припомнить. – Кажется, даже не один.

- Вот и славно. Порция сказала, что просто чуть перешьет их.

- А для Энни? – интересуется Хеймитч. – Тоже перешьет?

- Надеюсь, что нет. Мы с ней примерно одной комплекции. Мороки будет очень много.

- Почему? – не понимает Джоанна.

- Ты их видела? – Китнисс с насмешкой поднимает брови. – У них такая сложная конструкция, что без помощи не наденешь. И не снимешь, тем более. И весят они килограммов по пять. Бедная Энни.

- Вопрос с твоим платьем и моим костюмом решен, - говорит Финник, с подносом подходя к столу.

- Порция что-то придумала? - удивленно спрашивает Китнисс, поднимая голову и смотря Финнику в глаза.

- Нет. Нам тут подарочек сделали. Догадаешься кто сама или подсказать? – с иронией спрашивает парень, а по лицу его видно, что ему совсем не смешно.

- Ты серьезно? – испуганно переспрашивает девушка. – Сноу? Как? У него совсем крыша поехала?

- Не знаю, может, и поехала. Извини, я такой чести, как встреча с ним, не заслужил, - разводит руками парень. – Это, наверное, были наши с тобой костюмы для интервью. Скинули с планолета, наверное. Кто-то из солдатов Боггса нашел среди обломков. Сейчас их изучают.

Китнисс молчит некоторое время, а я незаметно сжимаю под столом ее руку. Ледяные пальцы крепко хватаются за мою ладонь.

- Не найдут они там ничего, - холодно констатирует она. – У Сноу свои методы. Нашли еще что-нибудь?

- Да, - кивает Финник. – Розы.

- Дай-ка угадаю? – прерывает она его. – Семнадцать белых роз.

- Да, - потрясенно соглашается он. – Тебе Боггс рассказал?

- Нет. Просто Сноу как-то говорил, что белый – цвет совершенства. Мне семнадцать, поэтому роз столько же. Ну, а сами цветы я ненавижу со времен первой арены. Полагаю, в следующий раз он пришлет нам венок, с тонким намеком на то, что положит его на мою могилу.

Некоторое время мы потрясенно молчим. Я не могу сказать ни слова.

- Постой, ты только что сказала, что Сноу лично говорил тебе о цветах? – удивленно спрашивает Хеймитч. – Он что, встречался с тобой?

Китнисс закрывает глаза, складывает руки в замок и кладет на них подбородок.

- Разумеется. И не раз. Про цветы он, помнится, сказал на одном из последних моих допросов.

- Допросов? – потрясенно переспрашивает Эффи.

- Да, - кивает Финник. – Допросов. Им нужно было понять, что мы знаем о восстании.

- И что? – все еще со страхом в голосе интересуется Эффи.

- Я ничего не говорил, - пожимает плечами Финник. – Китнисс же там чуть с ума бедных следователей не свела там.

- Может быть, - морщится девушка. – После того, как меня я уже не помню чем шендарахнули по голове, я вообще смутно помнила кто я, где я и почему я здесь.

- Нет, это было второе твое сотрясение, - неожиданно для всех начинает спорить Финник. – В первый раз…

- Тогда уж третье. Первое было после того, как я взорвала силовое поле, - тут же вмешивается Китнисс.

- Хорошо, во второй раз ты упала с трех метров на каменный пол. А вот в третий раз тебя уже чем-то там ударили.

- Какая теперь разница, друг, товарищ и брат, а? – качает головой Китнисс. - Сам факт в том, что я ничего после этого не помнила. Так что, все может быть. И давай тут людей пугать перестанем? Мы-то с тобой вещи и похуже видели, а вот им непривычно.

- Как скажешь, - равнодушно пожимает плечами Финник. – Так когда, говоришь, собираешься в Двенадцатый за одеждой с Порцией?

- Все вопросы к Плутарху. Он, кстати, никак со списком гостей определиться не может. Я ему передала все, что ты говорил мне. Осталось только уладить все с Койн. Ибо Плутарху, по его капитолийским меркам, все кажется слишком скромным, а Койн – наоборот. Вот они и воюют.

- Какой ужас, - качает головой Эффи. – Разве так можно организовывать свадьбу?

- Можно. У нас все именно так. Кстати, Финник, церемонию должен будет проводить Далтон. У них, в Десятом, все очень похоже на торжество в Четвертом. Ты не против?

- Я не могу быть против, Китнисс, - Финник ласково приобнимает ее за плечи. – От меня тут ничего не зависит.

- Что у тебя дальше? – спрашивает Китнисс у меня.

- Эм, история ядерного оружия, которую я благополучно прогуляю, - я хитро улыбаюсь ей.

- Ты? Прогуляешь? – притворно ужасается Китнисс. – Кто ты и что ты сделал с Питом, а?

И мы все смеемся. Потом слышим удар колокола, обозначающий, что пора уступать место следующей группе обедающих. Мы расходимся в разные стороны. У Китнисс сейчас тренировка, а я иду провожать ее до выхода.

- Так что у тебя случилось? – неожиданно спрашивает она. Признаюсь, я уже успел позабыть о происшествии с Делли.

- Давай вечером?

- Как хочешь, - пожимает плечами она.

- Кстати, я тут встретил Делли, она просила передать тебе, что она тоже хочет помочь в подготовке к свадьбе. Кстати, почему ты не сказала мне, что ты ответственная за это?

- Я не успела. С утра пораньше, на выходе из столовой, уже после завтрака, меня подловил Плутарх и сказал мне, что он хотел бы, чтобы я занялась подготовкой. Наверное, Делли слышала. И теперь я поняла, что у тебя случилось, - недовольно констатирует она.

- И что же? – я удивленно приподнимаю брови.

- Встретил Делли, она тебя обхамила, ты в шоке. Она ведь всегда была доброй и приветливой. А ты не любишь, когда что-то меняется. Особенно, друзья детства.

- Откуда ты знаешь?

- Она мне тоже повстречалась. Только вот она мне не друг, и я не придаю этому значение.

- А что ты с ней не поделила?

- Тебя, - коротко бросает Китнисс и по-прежнему идет вперед, будто не замечая, что я встал, как вкопанный.

- Меня? – шокировано переспрашиваю я, догоняя ее.

- Да. Она влюблена в тебя, - все так же непринужденно продолжает девушка, хотя я вижу, что ей это не слишком нравится.

- Ты уверена?

- Да. Она сама сказала мне это.

- Ты ничего не путаешь, радость моя? – ласково спрашиваю я, обнимая ее. – Может, речь шла не обо мне?

- О тебе, о тебе, - кивает она, смотря в сторону. - Я же с ума не сошла пока.

- В любом случае, это не важно, - спешу прекратить разговор я, пока она не разозлилась окончательно. – Я люблю только тебя одну.

- А я тебя больше, - улыбаясь, отвечает Китнисс, поворачиваясь ко мне.

- А я тебя еще больше, - я теперь тоже ей улыбаюсь.

- А еще я становлюсь похожей на влюбленную дурочку из дешевого романа, ага?

Я смеюсь ей в ответ. Китнисс приподнимается на носочки, чтобы наши лица оказались на одном уровне. Она хватает меня за воротник рубашки, притягивает поближе и медленно целует. Затем, бросив взгляд на часы за моей спиной, громко вопит, что опаздывает, целует в щеку и бежит прямо по коридору. А я продолжаю стоять посередине коридора, по-дурацки улыбаясь ей в след.

Я возвращаюсь в наш с ней отсек, благополучно решив прогулять не только историю ядерного оружия, но еще и какую-то ерунду в таком же духе. Только, замерев на пороге, я понимаю, что абсолютно не представляю, чем можно заниматься следующие четыре часа до собрания в Штабе. Опускаясь за письменный стол, зачем-то открываю ящик и с удивлением таращусь на свой блокнот с рисунками. Надо же. Забыл.