-- Ладно... -- вздохнула я. -- Слушай, пап, получается, моё присутствие очень вредит репутации компании?

Отец взглянул на экран и даже как-то немного выпрямился, что, скорее всего, означало принятие официальной стойки и готовность выдать словесный поток, который чаще всего предназначается журналистам, чтобы сказать обо всём и ни о чём одновременно.

-- Ты захотела пройти практику, чтобы больше узнать об артефактике, за это никто не может тебя винить. "Берлингер" готов предоставить опыт всем, независимо от их статуса и положения в обществе.

Короче, всё плохо.

-- Тогда ещё вопрос... -- огорошено пробормотала я. -- Что будет, если Эван решит приударить за кем-то из нас?

-- Его уволят, -- резко посерьезнел Руперт и настороженно осведомился: -- Он что, что-то сделал?

-- Ну фу, папа!!! Он же старый!!! -- показательно скривилась я.

Отец очень легко купился.

-- Это тебе сейчас кажется, что старый, но в тридцать жизнь только начинается, -- оскорбился он.

-- Ну, твоим сединам лучше знать, -- весело парировала я.

-- Надо будет обсудить с мамой твоё воспитание.

-- Не надо! Кстати, можно тебя об услуге попросить?

-- Моим сединам пора на работу.

-- Эй, ты заставил чокнутого Джэйсона Уэльса приглядывать за мной. Он всю ночь называл меня ДИТЯ. Ты мне должен!

Руперт начал методично раскладывать бумаги на своём столе, делая вид, что ничего не услышал.

-- Так что ты хотела? -- выгнул он бровь.

-- Мне нужен телефон рациомага, с которым я работаю. Очень надо кое-что с ним обсудить.

-- Попробую, но ничего не обещаю, -- буркнул папа, неосознанным движением почесав седые виски.

Разведслужба отца сработала так быстро и безукоризненно, что уже через пять минут я со спокойной совестью пыталась дозвониться до Корни. В режим голограммы переходить не стала, чтобы не пугать телепата с утра. Он не отвечал долго -- наверняка разглядывал незнакомый номер, решая, брать или не брать трубку. В итоге взял.

-- Да?

-- Привет. Это Эрин.

-- А-а-а!!! -- взорвался он. -- Откуда ты тут?! -- Судя по шипящему шуму, он злобно затряс видеофон, пытаясь, наверное, выкинуть меня оттуда.

-- Хочу узнать, как у тебя дела.

-- Каким макаром ты узнала мой номер?!

-- Ты сам мне его дал, -- невинно воспользовалась чужой отмазкой.

-- Я тебя уже ненавижу! -- выплюнул он в трубку.

-- Зайка, для тебя есть задание, -- мило проворковала я.

-- Не смей так меня называть!

-- Ты должен подобраться к Элис и узнать у неё кое-что про Эвана. Его привычки, что он любит есть, и главное -- какой кофе пить!

-- Да и иди ты в баню! Почему я должен тебе помогать?

-- Зайчёныш, ну кто, как не я, может долго рассказывать папе, какой ты добрый, отзывчивый и очень талантливый маг?

-- Ещё раз так назовёшь -- и я тебя придушу!

-- А что, ты премию "Берлингера" уже не хочешь?

На том конце провода злобно засопели.

-- Ты просишь меня подобраться к Дьяволу!

-- Нет, Корни, я прошу принести себя в жертву во имя спасения товарища. Ты станешь героем, твоё имя войдёт в анналы "Берлингера".

-- Вот только не надо моё доброе имя пихать ни в чьи анналы, ладно?!

-- Так что, зайчик, справишься?

-- Р-р-р!!! -- было мне ответом.

К полудню я получила всю нужную информацию об Эване, собрала всё самое важное о клиенте, придумала более менее адекватную стратегию и заказала латте макиато с сиропом и шоколадом.

Всё складывалось как нельзя удачнее, но, к сожалению, не только у меня.

Мы встретились с Шэйном в лифте. Я ехала наверх с первого этажа, а он зашёл где-то посередине -- с папкой бумаг, планшетом и кофе в руках. Мы переглянулись, вежливо поздоровались и, пока кабинка двигалась дальше, незаметно начали принюхиваться к напиткам друг друга.

Латте макиато с сиропом и шоколадом!!! А на его стакане ещё написано "Эван"! Да что ж такое-то!

-- Как спалось? -- со светским выражением лица спросил Шэйн.

-- Я не спала. Всю ночь искала информацию для Эвана.

-- Да? Я тоже. Видела, что Питер Ретфорд недавно избавился от части своих активов? -- начал прощупывать почву мажорчик.

-- Угу. А ты видел, что он собирается баллотироваться в Сенат?

-- Угу. А ты видела, что ходят слухи о его разводе?

-- Угу. А ты видел, что почти все его фирмы работают с госзакупками?

-- М-м... это имеет какое-то значение? -- нахмурился Шэйн.

Вслух сказала:

-- Не знаю.

А про себя злорадно хмыкнула.

Когда лифт остановился, мажорчик учтиво пропустил меня вперёд, но уже в коридоре поравнялся. Мы шаркали тапочками по мягкому кофру и прибавляли скорости, при этом делая вид, что ничего такого не происходит. Синхронно вытянули руки с кофе, чтобы не забрызгать пижамы, и прибавляли, прибавляли в шаге. И переглядывались, переглядывались, пытаясь невидимой молнией заставить друг друга сбиться с курса.

Спустя несколько мгновений замерли перед нужной дверью.

-- Ну, стучи, -- вежливо разрешил Шэйн.

Я вытянула кулачок и постучала.

-- Эван! К тебе можно? Мы пришли с заданием! -- добавила громко.

Дверь открылась довольно быстро, на пороге стоял руководитель. Он с непроницаемым лицом взглянул на меня, от чего мне резко поплохело. Делать вид, будто ничего не произошло, оказалось труднее, чем я рассчитывала.

-- Можно? -- сглотнула непроизвольно.

-- Заходите. -- Он отошёл в сторону и пропустил нас.

Я сразу отметила кучу бумаг, разбросанных по всем столам, что имелись в номере, включённый ноутбук и прозрачный чайничек с обычным растворимым кофе.

-- Это тебе!

-- С добрым утром!

Мы с Шэйном одновременно протянули руководителю по макиато и расплылись в заискивающих улыбках.

Эван наконец-то начал ловить кайф от происходящего. С довольным лицом он принял нашу взятку... кхм, подношение...кхм, знак внимания и повелительно кивнул.

-- Что у вас?

Мы переглянулись. Шэйн начал первым:

-- Я долго изучал всю информацию, и мне кажется, что мы должны использовать жёсткий подход. Питер Ретфорд скоро разведётся. Если он не согласится, то скажем, что пойдём к его жене. Всё равно скоро они будут делить имущество, и если жёнушка заключит контракт с конкурентами, это поставит под удар его политическую репутацию.

Я нахмурилась.

-- Это шантаж, а "Берлингер" так не работает. Нам просто нужно составить договор так, что условия будут выгоднее, чем у "Дарлинг компани". Я написала пункты, которые можно будет переделать, и выслала их на почту. К тому же "Берлингер" осуществляет 40% госзакупок. Если Ретфорд заключит контракт с нашей фирмой, это как раз обеспечит для него лояльность избирателей на предстоящих выборах.

-- Это глупость, зачем ему соглашаться на наши условия только из-за каких-то госзакупок? -- фыркнул Шэйн.

-- Потому что на кону его репутация!

-- Бред. По репутации лучше бить через жену, тут у него действительно выбора не останется.

-- Но это противоречит принципам "Берлингера"!

-- Да кому какое дело? Нам нужен клиент!

-- Тебе, похоже, солнце голову припекло, -- зло сказала я. -- Иди, освежись, а то мозги уже не работают!

-- Да сама-то? Что за фигню ты предлагаешь?

-- Так, тихо, -- оборвал нас Эван. Заинтересованно поглядел на обоих, некоторое время обдумывал наши слова, а затем вынес вердикт: -- План Шэйна эффективнее.

Мажорчик победно взмахнул кулаком.

-- Да! Я знал!

-- Что? -- огорошенно переспросила я, недоумённо глядя на руководителя. -- Но ведь... ты же знаешь, что это неправильно. Мой план лучше, -- тихо добавила, чувствуя, как земля медленно уходит из-под ног.

-- С чего ты взяла, что лучше? -- Эван бесстрастно задрал бровь. -- Скажи, с чего ты вообще считаешь, что чем-то отличаешься от всех? Эрин, твои результаты, слова, поступки ничем не отличаются от других. Ты ничем не отличаешься от других.