На Стива накатила тошнота, но Джи ласково утешил и вместе с ним подавил волю Карла Харпера, выводя жертву на плац.

Тело Карла Харпера вышло безучастной деревянной походкой, с безвольно болтающимися руками, и больше не реагировало на тычки и удары. Куртка висела на одном плече, сорванная вместе с рубашкой. Стив, сам ведомый Джи, опустил преступника перед собой на колени и, мазнув большим пальцем по рубиновой кнопке, включил силовое поле ножа. По протоколу надо бы зайти со спины, но хотелось быстрее закончить. Джи почувствовал и разрешил...

Стив качнулся назад и сразу шагнул вперед, нагибаясь и вкладываясь в удар, взрезал тело снизу вверх, рассек голову... Плавно, как в танце, скользнул назад и застыл, указывая ножом на казнённого. Человек свалился на спину, подогнув под себя ноги. Тело развалилось вдоль, но половины всё еще держались вместе, соединённые тазом. В растекающуюся кровавую лужу выскользнула беловато-розовая часть мозга. Другое полушарие осталось в своей половине черепа, слегка высунувшись от падения. Руки согнулись в локтях, пальцы попытались схватить бетон. Ноги дернулись, раз, другой... Человек, как поломанный игровой муляж, затих. Умер.

Толпа ревела и кричала. Управляющий Марель Сар Дижон, неуверенно покачиваясь (то ли хочет упасть, то ли поклониться в пояс), подошел к Стиву сбоку:

— Господин экзекутор… Убейте меня сейчас… Я не могу… Я виноват во всем этом… — бормотал абсолютно белый, даже зеленоватый, управляющий. Толпа орала.

— Вы получите приговор последним, каэр управляющий. Встаньте на колени вот здесь, — указал Стив пальцем и мысленно попросил стоящего за ним гвардейца придержать Сар Дижона, если тот не выдержит и будет падать в обморок. Стив же был спокоен и не чувствовал ничего неприятного. Это его работа. Или это Джи так крепко его держал? Но казнь еще не закончилась. Надо вызывать следующего.

— Марта Сиволе!

Ее выпихнули в круг, и она упала на четвереньки, уткнувшись головой в землю и завывая. Стив овладел её сознанием, поставил на колени сбоку от останков Харпера и опять одним движением рассек тело от головы вниз. И не рассчитал. Марта широко развалилась на две половины, которые независимо друг от друга подергивались, заливая пространство между собой кровью и завалив всё выпавшими внутренностями. Кишки пытались продолжить привычную перистальтику, выгоняя из себя свое содержимое, и всё это растекалось не только под трупом, но и вокруг него, пустив ручеек и к экзекутору. «А вот не надо было выпендриваться», — брезгливо и отстранённо подумал Стив, отступая на шаг в сторону. Густой липкий запах крови, сладковатый от теплых кишок, вонь фекалий и содержимого желудка облаком накрыло место казни.

Оставшихся двоих вывели из флаера гвардейцы и, сняв ошейники, отпустили в круг, где Стив взял воров под свой контроль и без затей отсек им головы. Зловонная лужа с переставшими извиваться кишками Марты требовала более быстрой казни.

— Марель Сар Дижон, управляющий, допустивший проступок на своей фабрике, по решению дознавателя будет наказан индивидуально, с учетом его предыдущей безукоризненной работы. Жизнь тебе будет оставлена.

Это Стив проговорил уже с закрытыми глазами, чтобы не видеть отвратительное месиво перед собой, повернулся на каблуке и отправился к дому управляющего. Джи продолжал поддерживать его ментально.

Сар Дижона не то несли, не то тащили под руки два гвардейца сопровождения. Он что-то бормотал и вскрикивал, пытаясь убедить экзекутора не трогать его семью.

Стив молчал и как будто плыл по поверхности событий, вне казни, над ней. Джи уже передал сценарий для наказания Сар Дижона. Власть за свое унижение может покарать по-разному. Самое простое — это убить, но некоторым лучше напомнить границы свободы.

Гвардейцы втолкнули Сар Дижона вслед за Стивом в дом, а сами остались у дверей, как знак присутствия власти в этом месте.

Из кухни выбежала молодая рыжеватая женщина и бросилась обнимать управляющего:

— Марель, ты жив! Марель!

— Сара, дорогая, подожди…

Стив вмешался:

— Я требую собрать всех ваших домочадцев. Немедленно.

И замер с закрытыми глазами, сканируя и внушая всем, кого мог найти, непреодолимое желание прийти.

Сбежалось около пятнадцати человек, которые жались у стен гостевой комнаты. Стив их не считал, лишь убедился, что больше никого в доме нет. Гвардейцы «звучали» снаружи и присутствовать были не обязаны.

— За унижение власти и воровство на доверенной вам фабрике, управляющий Марель Сар Дижон наказывается подобным унижением в своей семье.

Стив посмотрел на Сар Дижона. Тот упал на колени:

— Благодарю вас, господин экзекутор.

— Благодари Императора, я только орудие.

Стив сконцентрировался и подчинил себе сознания людей, находящихся в комнате. Это было несложно. Испуг и ожидание не давали им сил на сопротивление, тем более они не ждали наказания себя. Они — свидетели, они ждали зрелища.

Стив лишил Сар Дижона возможности двигаться и, оставив остальных под легким контролем, продолжил:

— Сара твоя жена, твоё «имущество». Ты не смог уследить за вверенным тебе имуществом Империи. Ты и подчинённые тебе люди украли имущество Империи, украли у общества. Я экзекутор, я не принадлежу Империи и не являюсь частью общества. Поэтому я отплачу тебе тем же самым, то есть я и твои домашние украдут то, что принадлежит тебе, а вы все будете наблюдать за воровством.

Стив, стоя у дверей и продолжая держать всех в неподвижности и молчании, подчинил Сару фантомом, прошелся теплой пульсирующей волной желания по её телу и сознанию. Ловя и усиливая мимолетно пробуждающееся возбуждение, раскачивая и разжигая страсть. У Сары расширились глаза, рот приоткрылся и наполнился слюной, она задрожала и обеими руками погладила себя по груди, одной рукой проникая за пазуху. Ухватила сосок, сжимая и оттягивая его, закрыла глаза и тяжело задышала. Другой рукой утерла губы. Царапая себя скрюченными пальцами, с силой провела по шее, спустилась на живот, скользнула между ног... Сглотнула и судорожно вздохнула.

Все. Сдалась. С натужным хрипом, продолжая себя ласкать и вздыхать со стонами, Сара сняла одежду и упала на пол, опираясь на запрокинутую голову и высоко выгибаясь на широко расставленных ногах, обеими руками остервенело мастурбируя и крича.

Стив, не сходя с места и сцепив пальцы за спиной, поймал необходимые точки, стимулы и чувства. Принудил жену преступника прижать руки к полу и сминал её фантомами. Пил и усиливал чужое удовлетворение, смешанное с ужасом и паникой, и снова впитывал... Человек слаб и не умеет сопротивляться. Стив пошатнулся, но удержался на ослабевших ногах, заставил женщину пережить ещё несколько бурных физиологических разрядок. Сам всё ещё вязко двигаясь в тумане густого и тяжелого удовлетворения, выпал из сознания людей и из дома. Отпустил всех.

Казни совершены. Экзекутор ушёл не прощаясь.

Экзекутор не прощается.

Гвардейцы пристроились за его спиной.

Из дома донесся утробный и дикий женский крик.

Император же незаметно исчез, разорвав нить контакта, а экзекутор не был так силен, чтобы дотянуться самому до Джи, до опоры. Отзвук первой казни и пережитых эмоций навалился неподъемной тяжестью, и Стив не помнил как добрался до флаера. Хорошо, что никого не пришлось убивать в доме. Неопытный экзекутор тогда мог бы обессилеть полностью и унизился бы сам, если бы его унесли гвардейцы.

А на базе Стива сразу же забрал Джи.

*

Крошку передернуло. Казнь была мерзкой, но необходимой. Джи тогда, утешая ее, объяснял, что людям периодически надо показывать зло, которое следует за преступлением, иначе они не могут полностью оценить счастье жизни по правилам, нацеленным на равновесие и благо всего человечества.

В растрепанных чувствах залезла с ногами в кресло. Включила энциклопедию. «Твои крошки. Крошки!» — звенело и кружилось в голове.

Странно, Империи пятьсот лет, а она тут недавно. Или это всё ей только кажется?