Наконец-то! Ладонь коснулась холодной стали. Кейти с силой толкнула тяжелую дверь. В лицо ей полетел снег. От ледяного ветра прояснилось в голове.

– Тайлер!

На кампусе горели фонари; каждый был украшен сверкающими серебристыми венками, которые подрагивали на холодном, сыром ветру. Ряды огоньков освещали дорожку, уходящую в рощу, и вторую дорожку, которая огибала театр и вела к парковке.

На свежем снегу отчетливо виднелись многочисленные следы: актеры шли к своим машинам. Но одна цепочка мужских следов вела вдаль, к роще, и исчезала у изогнутого мостика, перекинутого через ручей у подножия холма.

Вдруг Кейти замерла на месте. Холод пробрал ее до костей, когда она прочла торопливо нацарапанную на снегу надпись рядом со следами:

«Прекрати то, чем ты занимаешься, иначе кое-кому не поздоровится».

«Не поздоровится»? Ее передернуло. Она посмотрела на рощу, гадая, там ли еще тот, кто напал на нее в гримерной. Может, он следит за ней?

– Что мне прекратить? Чего вы от меня хотите? Тайлер!

Смущение сменилось откровенным холодным страхом, когда она увидела на снегу отпечаток маленькой теннисной туфли. Ее сын даже зимой предпочитал не надевать зимние сапоги. Только бы с ним ничего не случилось! Следы мальчика были совсем рядом со зловещей надписью.

– Тайлер!

Отгоняя прочь тревожные мысли, Кейти осмотрелась, увидев старую метлу, подперла ею дверь, затем быстро зашагала по дорожке.

Маленькие следы исчезали за деревьями. Кейти провалилась по колено в сугроб, не обращая внимания на снег, забившийся под джинсы, и бросилась в рощу.

– Тайлер!

Издали до нее донесся собачий лай. Только не это! Кейти прекрасно помнила: на свете есть только одна вещь, из-за которой ее сын способен забыть о здравом смысле, обо всем, чему она его учила. Ее подозрения оправдались: вскоре к детским следам присоединились отпечатки собачьих лап. Обе цепочки следов вели на холм, к парковке. Кейти зашагала туда же. «Только бы никто не увез моего сына!»

– Тайлер!

Кейти выбралась из снега и почти побежала по ровной дорожке. Скоро она повернула за угол. Перед ней открылась большая заснеженная площадка. У нее даже голова закружилась от облегчения, когда она увидела знакомую темно-синюю куртку. Ее сын играл на парковке с тощим, короткошерстным метисом колли.

– Тайлер!

Рыже-белое пятно метнулось мимо нее в кусты. Тайлер разочарованно вздохнул.

Посмотрев вслед псу, который скрылся в темноте – наверное, бродячий, ошейника нет, – Кейти бросилась к сыну и крепко прижала к себе. Поцеловала в макушку, обняла еще крепче и снова поцеловала.

– Слава богу! Слава богу, милый…

– Ну ма-ам! – заныл Тайлер, с трудом отпихиваясь от нее и задирая голову. – Ты его спугнула!

Кейти ослабила хватку и, не снимая перчаток, обхватила сына за веснушчатые щеки. Заглянула в ярко-голубые глаза, так похожие на ее собственные.

– Я так испугалась! В театре погас свет, и я не могла найти тебя. – Кейти понимала, что мальчику передалось ее волнение. Она как сумасшедшая бежала к нему… Чтобы не тревожить сына, она решила не упоминать зловещую надпись на снегу и неизвестного, который толкнул ее в гримерной. – Я все время звала тебя, а ты не отзывался. Что ты здесь делал?

– Кормил Падре. Дуг сказал, что сегодня он опять здесь, вот я и пошел его проведать.

– Дуг так сказал? – Зачем режиссер выгнал ее сына из театра в такую холодную ночь?

– Он обещал передать тебе, где я!

Кейти похолодела. Дуг ничего ей не сказал.

– Падре проголодался, я сберег для него свой бутерброд с арахисовой пастой от обеда.

Кейти оглядела хорошо освещенную, но совершенно пустую парковку и убедилась, что ее красная «киа» – здесь единственная машина. Дуг, наверное, забыл сообщить ей, где Тайлер, уехал домой, даже не подумав о том, как она волнуется. Может быть, все не так плохо, как ей кажется. Но если он поступил так нарочно…

– Поехали, милый. Нам пора домой. – Кейти положила руку на плечи Тайлеру и повела к машине. – Значит, ты сегодня не обедал?

– Я съел почти все. Но я ведь могу дома съесть кашу, а вот Падре накормить некому.

– Почему ты зовешь его Падре? – Кейти сунула телефон в карман и достала ключи от машины.

Тайлер открыл пассажирскую дверцу и забрался внутрь, кинув на заднее сиденье рюкзак с учебниками.

– Видела, какое у него белое кольцо на шее? Похоже на воротник, какой носит пастор Билл, а его все называют «Падре».

Кейти захлопнула за сыном дверцу и, обойдя машину, села за руль. Не очень хорошо, что ее сын дал кличку собаке, которую ему не разрешат завести. И все же куда больше ее беспокоили неожиданное отключение света в театре, злоумышленник, напавший на нее, и то, что Тайлер оказался на улице. Она заблокировала дверцы, завела мотор и включила печку на полную мощность.

– Почему ты не подождал меня? Мог бы зайти за мной после того, как переоделся. Прости, я заработалась, но я ведь сидела в зале! Я бы пошла кормить пса вместе с тобой. Не стоило выходить на улицу одному, особенно ночью.

Тайлер уселся поудобнее и развернулся к ней:

– Знаю. Но мне хотелось повидать Падре до того, как к нему подойдут другие ребята. Мама, я ему нравлюсь. Он позволяет мне гладить себя, не кусается, не рычит. У Уайата уже есть собака, в семье у Кайлы живут два кота. Так что по справедливости он мой!

Кейти поморщилась, услышав, что сын завидует другим детишкам.

– Тайлер…

– Когда все начали расходиться, я решил вернуться к тебе, но дверь была заперта. Вот я и остался на улице, чтобы поиграть с Падре.

– Ты правду говоришь? Я не про собаку. Значит, Дуг отправил тебя на улицу, а потом запер дверь? – Она стянула перчатку и, дотянувшись до сына, погладила его по щеке. Он замерз, но здоров.

– Вот если бы у меня был телефон, я бы тебе позвонил!

– Вот как? – Она поправила его вязаную шапочку и взъерошила темно-русые кудри.

Тайлер пристегнул ремень безопасности.

– Я записал телефон в список пожеланий на Рождество.

– Мы с тобой уже это обсуждали. До окончания начальной школы – никаких мобильников!

– У Джонни Гриффита есть.

– Я не мама Джонни Гриффита. – Кейти выпрямилась и тоже пристегнулась. – Тебе давно пора спать. Поехали, пока не отморозил себе пальцы на ногах!

– Дуг снова приглашал тебя на свидание? – спросил Тайлер. – Он поэтому хотел избавиться от меня?

Кейти покосилась в зеркало. Ей показалось, что на веснушчатой физиономии сына застыло чересчур взрослое выражение.

– Да. И я снова ему отказала.

Тайлер стянул перчатки и поднес окоченевшие пальцы к решетке вентилятора.

– Я думал, может, ты еще в театре и разговариваешь с ним. Он, конечно, хороший режиссер и все такое, но я не хочу, чтобы он стал моим папой.

Кейти сжала руки сына в своей руке.

– Он не станет твоим папой, это я тебе обещаю.

– Вот и хорошо. – Согревшись, Тайлер отодвинулся и задрыгал ногами, стряхивая снег на коврик. – Как по-твоему, у Падре сегодня тоже замерзнут пальцы? У него ведь есть пальцы на лапах?

– Да, есть. Но он, наверное, вырыл себе нору в снегу или нашел теплое место, где можно спать, раз уже неделю живет на улице зимой. По-моему, с ним ничего не случится. Надеюсь, он выживет. – Кейти криво улыбнулась, включив «дворники». Сняла машину с ручника. Перед тем как убрать ногу с педали тормоза, она еще раз внимательно оглядела пустую парковку. Может быть, Тайлеру в самом деле ничто не угрожало – как и ей самой. Тогда что означают зловещие слова на снегу? Может быть, Тайлер заметил, как тот входил в театр или, наоборот, выбегал оттуда?

– Пока ты был один на улице, с тобой кто-нибудь разговаривал?

– Уайат и Кайла подходили попрощаться. Папа Кайлы спросил, где ты. Я сказал, что ты в театре, раз твоя машина еще на парковке.

Кейти кивнула. Не забыть завтра поблагодарить мистера Хаднелла за то, что проявил внимание к ее сыну.

– Я имела в виду незнакомых людей. Тех, кого ты не знаешь. Может быть, кто-то следил или шел за тобой?