— Ну да, но есть одна маленькая проблема, которая состоит в том, что я –кореллианец, а это сейчас не в моде. А твои приятели нападают на мою родную планету из–за того, что она не желает быть марионеткой Альянса, пока он вновь изображает из себя Империю.

«Нам обоим надо быть умнее».

— Хэн, как долго мы знаем друг друга?

— Достаточно долго, чтобы ты понимал, что то, как Альянс действует, должно бы вызывать у тебя уже вошедшее в поговорку плохое предчувствие. То самое, что есть у меня.

— Хэн…, — сказала Лея, тихо предупреждая готовый начаться спор. – Прекрати.

— Нет, пусть договорит.

Люк внезапно осознал, что за ним наблюдает Бен, и это был не тот момент, когда он хотел бы, чтобы сын его видел – в разгаре словесной перепалки с лучшим другом, как раз в тот момент, когда всем следовало бы радоваться, что они остались живы.

— Я склонен считать, что с этим кореллианским условным рефлексом в отношении любых предложений о совместной работе ты пляшешь под дудку Тракена Сал–Соло.

— Минутку, парень – совместно с кем? С тобой?

— Ты можешь зайти слишком далеко с этой идеей независимости.

— Ага, и в прошлом ты, приятель, был достаточно быстр, чтобы использовать мой принцип здорового индивидуализма, когда он был тебе удобен. Но я не могу с такой легкостью принимать и отказываться от него. Это моя суть.

— Давай не будем об этом спорить, — сказал Люк.

— Мы уже начали, — Хэн потряс головой. Несколько секунд он молча смотрел на Люка, а сам выглядел больше смущенным, чем рассерженным. – Они каждый раз тебя используют. Покажи мне правительство, которое не использовало джедаев, чтобы узаконить свои действия. Вас применяют в роли эдакого галактического штемпеля, заверяющего акты правительства. Почему ты поддерживаешь Омаса? От кого–кого, а от тебя я такого не ожидал… Имя Палпатин тебе ничего не напоминает?

— Это другое. Он был ситхом.

— А Омас – придурок, или, по меньшей мере, марионетка в руках других придурков. Так что меня можешь вычеркнуть. На тебя работают мои дети, и этого должно быть достаточно.

— Ого, — воскликнула Мара. Но Люк ощущал ее замешательство и страх. – Обожаю смотреть, как ссорятся взрослые. Джейсен, давай сделаем Лее каф, пока эта парочка будет разбрызгивать тестостерон по комнате. Давай, Бен, пойдем с нами.

— Да уж, мне тоже достаточно, — заявила Лея. Она встала между двумя мужчинами, полная усталого раздражения. – Прекрати, Хэн. И ты, Люк. У нас достаточно проблем и без того, чтобы развязывать гражданскую войну внутри нашей семьи.

Люк ощутил в животе тревожное, тянущее ощущение, которого не испытывал уже многие годы. Это была неуверенность в себе. Возможно, Хэн говорил дело. Джедаи ранее уже пытались руководствоваться целесообразностью, и это привело их к падению. У Силы были свои способы давать сигнал тревоги. И Хэн был прав: он был тем, кем был – независимым до упрямства. Когда остальные устремлялись в одну сторону, он шел в противоположном направлении – не потому, что это принесло ему больше денег (хотя и усилило его известность как сообразительного и черствого охотника за богатством) – а потому, что он считал это правильным.

И он скорее умрет, чем откажется от этой независимости. Хэн был кореллианцем. Нет, он был воплощением Кореллии. Люк обычно избегал обобщений, но все кореллианцы, включая тех, кто жил здесь, имели такой же характер. И это не прибавляло ему уверенности.

Он вздохнул и протянул Хэну руку, искренне жалея о сказанном.

Хэн руку не принял.

— Я пойду схожу кое–куда по поводу нового корабля, — заявил он и быстро вышел.

Джейсен подошел к Люку сзади и похлопал его по плечу.

— Простите, дядя Люк. Если бы я знал, что вы здесь, я бы позвонил и предупредил вас о том, что они тоже придут. Папа слишком перенервничал сейчас, и не только из–за политики. Это и Джейна и Тракен, а теперь еще и «Сокол».

Люку пришло в голову, что Джейсен должен был засечь присутствие его и Мары в Силе, но это была недобрая мысль. Возможно, побочным эффектом техники по маскировке своего присутствия в Силе была неспособность заметить других. Люк осознал, что Джейсен с каждым днем становился все сильнее и искуснее в использовании Силы, и он почувствовал беспокойство.

— Что имел в виду Хэн, упомянув проецирование Силы?

Джейсен пожал плечами, снова выглядя тем задумчивым человеком, который чувствует сострадание к любому живому существу.

— Мама пыталась удержать от разрушения корпус «Сокола», а я… полагаю, я добавил к ее усилиям свои, через нее. Почти так же, как мы действовали против килликов, чтобы защититься от их оружия.

— Почти, — отметил Люк. Нет, тогда они делали не совсем это: передача Силы другому человеку было для него внове. – За последнее время ты развил очень впечатляющие способности.

Джейсен был единственным джедаем из тех, кого знал Люк, кто мог бороться с иллюзиями невидимости Ломи Пло. Фокус состоял в том, чтобы не иметь никаких сомнений, которые могут быть использованы, чтобы отвлечь тебя.

«У меня сомнений много. Думаю, сейчас у меня больше сомнений, чем уверенности».

Однако когда Джейсен отвернулся от него, Люк поймал в его разуме слабый след чего–то знакомого, подобно запаху знакомых духов. Это был отзвук, отзвук чего–то старого. Люк почти открыл рот, пытаясь поймать это ощущение.

Затем он понял, что это было. Он узнал, КТО это был.

На секунду он подумал, что этот след исходит от Джейсена, затем осознал, что это чистой воды совпадение. Откровение подействовало на него, как удар в корпус. Сейчас он точно понял значение своего посланного Силой сна.

Я знаю, кто этот мужчина в капюшоне. Я знаю, и это вовсе не мужчина».

Едва уловимый след, который почувствовал в Силе Люк, принадлежал женщине, которая когда–то любила его. Темный джедай по имени Шира Бри, которая позже стала Лумайей – ситхом и больше киборгом, чем человеком. Эта женщина ненавидела его, однако Люк считал, что она исчезла навсегда.

«Она вернулась».

«Она здесь. Я знаю это».

«Лумайя… здесь».

Люк ощутил присутствие опасного, жестокого врага, и он понимал, что ему придется найти ее прежде, чем она причинит вред ему и его семье. Очень похоже на нее – использовать волнения в галактике, чтобы скрыть свое перемещение.

Джейсен заглянул в лицо Люку. – Что–то не так, дядя Люк?

«Следует ли мне предупредить Джейсена о том, что Лумайя вернулась? Послушает ли он меня?»

— Ничего особенного, — ответил Люк. – Просто неприятные воспоминания.

Глава 8

«…Ответственность за отравление систем водоснабжения нервно–паралитическим токсином Fex–M3, осуществленное в отдельных районах Галактического Города, взяли на себя кореллианские боевики. Это нападение, результатом которого стали 456 погибших и более 5 000 пострадавших от поражения нервной системы, явилось причиной вчерашних массовых беспорядков около посольства Кореллии. Стремясь предотвратить усиление беспорядков, УБК удвоило число полицейских патрулей в Галактическом Городе. Власти Корусканта объявили высший уровень террористической угрозы, и призывают граждан быть бдительными, однако адмирал Че Ниатхал потребовала осуществления активных действий и применения жестких мер к потенциальным террористам…»

Утренняя сводка новостей на канале НРГ

Кабинет Главы государства Омаса, Сенатский Комплекс, Корускант

Голокамера канала НРГ терпеливо висела в воздухе, пока Глава государства Омас давал убедительное интервью о том, что безопасность водоснабжения в Галактическом Городе обеспечена. Джейсен держался сзади и наблюдал за происходящим с диванчика в углу огромного кабинета.

На столе Омаса стоял хрустальный кувшин с Набу, и для негласного усиления эффекта своих слов он наполнил бокал и, продолжая говорить, время от времени делал глотки. Нет ничего лучше личной демонстрации уверенности политика в пригодности корускантской воды для питья. Он даже предложил стакан воды корреспонденту, выражение лица которого показало Джейсену, что тот вполне осознавал, что его используют для легкого искажения фактов. Но мужчина все же выпил предложенную воду. Они с Омасом выглядели так, как будто играли в детскую игру «а тебе слабо?».