Но он изо всех сил сдерживал себя, понимая, что нужно быть максимально нежным и терпеливым.

Выпустив её руки из плена, парень снова поцеловал девушку. Его ладонь скользнула к расстёгнутым ранее джинсам,и он почувствовал, как Мари вдруг напряглась, пытаясь сжать ножки.

— Не бойся меня, любимая, — ласково прошептал Адриан, поглаживая её плоский животик. — Я буду нежен.

Маринетт попыталась расслабиться, и его руки тут же скользнули вниз, стягивая с её бедер розовую ткань и оставляя девушку в тонких кружевных трусиках.

Его пальцы ласкали её промежность прямо поверх тонкой ткани, уже насквозь мокрой, что вызвало в нём ещё больший прилив возбуждения, хотя, казалось, куда уже больше. Адриан чувствовал, какой восторг охватывает девушку от каждого его прикосновения, и становился всё более дерзким. И, сдвинув в сторону мешающую ткань, он провёл пальцами по всей длине половых губ, уделив особое внимание пульсирующему и набухшему клитору, отчего девушка дёрнулась и приглушённо застонала. Парень осторожно погрузил указательный палец в её девственное влагалище. Маринетт ахнула и шире раздвинула бёдра, будто приглашая его действовать смелее. Палец Адриана глубже вошёл в её горячие тесные глубины и остановился, нащупав девственную плеву. Девушка сначала оцепенела от шока, а затем мышцы её лона сократились вокруг его пальца. Почувствовав, что она отвечает ему, парень сделал несколько поступательных движений - внутри она была очень узкой и очень влажной.

Не в силах больше терпеть, Адриан оторвался от Маринетт и очень быстро освободился от одежды, услышав изумлённый и немного испуганный вздох девушки.

Он был ещё прекрасней, чем она думала.

«Не смотри туда!» — вопил её внутренний голос, но не заметить его явного, очень большого желания было невозможно, и стыдливый румянец снова покрыл щёки девушки.

Парень быстро избавил Маринетт от оставшегося элемента гардероба и навис над ней, раздвигая юные ножки и поудобнее устраиваясь между ними.

И снова он начал осыпать её лицо, шею, ключицы и груди лёгкими, но очень страстными поцелуями. Его возбуждённая плоть тёрлась о её лоно, будто прося, чтобы она впустила его в себя и Маринетт, решившись, притянула его к себе, прижимаясь к юношеским губам в страстном поцелуе и чувствуя, как он медленно продвигается вперёд, начиная осторожно входить в неё.

Желание было уже почти нестерпимым, но он не хотел причинить ей боль, хотя и понимал, что она, увы, неизбежна. Складки раздвигались, туго охватывая входящую плоть. Нестерпимый жар обжигал кожу.

Маринетт напряглась от ожидания. Она ощущала, как её лоно раскрывается навстречу ему словно цветок. Она боялась, но в то же время чувствовала огромное возбуждение. За всю жизнь она ещё ни разу ничего не переживала с такой остротой. Девушка ощутила его вторжение всем своим телом, однако дискомфорта не было — только странное ощущение наполненности и тепла. Она посмотрела ему в глаза и изумилась тому напряжению, которое увидела в плотно сжатых губах, как будто он с немалым трудом сдерживает себя.

Адриан ужасно боялся сорваться — она была узкая, влажная и такая желанная. Стиснув зубы, он продвинулся ещё немного, почувствовав на своём пути тонкую преграду. Слегка надавив, парень услышал болезненный вздох любимой девушки. Глаза её встревожено расширились и она посмотрела на то место, где их тела соединялись. Только тут Маринетт поняла, что он ещё не полностью вошёл: в ней находился только самый конец его плоти. С испуганно округлившимися глазами она оценила его длину — и почувствовала, как её сердце внезапно сжалось от страха.

— Адриан, я…

— Т-с-с, — ласково прошептал парень, — всё будет хорошо. Просто расслабься.

Она вцепилась в его плечи, чтобы чувствовать опору, и снова жалобно застонала. Не в силах более выносить её мучения, он резко поддался вперёд, разрывая плёнку. Ослепительная вспышка боли отдалась в её животе и бёдрах, заставив Мари на мгновение застыть и задохнуться, его плоть у неё внутри жгла, словно калёное железо. Адриан старался не двигаться, чтобы она хоть немного привыкла к нему. Губы парня поймали её болезненный крик, а руки нежно гладили по голове.

— Прости меня, — шептал он, лёгкими касаниями губ осушая слёзы на её щеках. — Я люблю тебя, моя Маринетт!

— И я люблю тебя, Адриан, — уже немного приходя в себя, прошептала девушка.

Он приник к её губам в нежном поцелуе, который был невыразимо приятен, даже несмотря на боль. Адриан пытался отвлечь себя от желания начать незамедлительно двигаться в ней и старался не думать о том, какая она чертовски тугая и влажная. Его руки снова начали ласкать её невинное тело, и Маринетт с удивлением отметила, что боль почти полностью прошла, уступая место уже знакомому безумному желанию.

Парень почувствовал, что она начинает отвечать ему, всё плотнее сжимая его внутри.

— Обхвати меня ногами за талию, — прошептал Адриан.

Маринетт послушалась, с удивлением чувствуя, что он ещё глубже вошёл в неё.

— Ох, — стон удовольствия сорвался с её губ, и он начал двигаться. Сначала осторожно, а потом всё ускоряя темп.

Она стала отвечать ему, двигая бёдрами в такт, распаляясь всё больше и чувствуя будто волной накатывающее, всё нарастающее удовольствие. А потом её мир внезапно рассыпался ослепительными искрами — и протяжный стон вырвался из её груди.

Адриан последовал за ней, выходя из девушки, и громко застонав, кончил ей на живот.

Они лежали рядышком, тесно прижавшись друг к другу, пытаясь прийти в себя и чувствуя необыкновенное единение друг с другом.

========== Часть 26 ==========

Комментарий к Часть 26

И снова предупреждаю - эта глава тоже НЦа, очень откровенные сцены. не читать тому, кто такого не приемлет! Остальные же - велкам!) Люблю вас всех и надеюсь, что вам всё понравится! Жду ваших комментов, мнений и лайчиков - это всегда вдохновляет!) Всем шоколадного тортика с чайком!

Адриан отнёс девушку в душ, где заботливо смыл кровь с внутренней стороны её ног и обмылся сам.

Затем они снова переместились в спальню, и парень, наконец-то, заметил лежащую на тумбочке маленькую яркую коробочку.

— О, а наши друзья позаботились о нас! — смеясь, проговорил он, взяв в руки упаковку и демонстрируя её тут же покрасневшей до корней волос Маринетт.

Её стыдливость неимоверно возбуждала его — ещё недавно он так откровенно ласкал её, лишил её невинности, а она все равно продолжает так мило смущаться и краснеть.

Мари заметила, что Адриан снова возбуждён, и почувствовала, что её тоже захлёстывает уже знакомая тёплая волна.

— Неплохо бы воспользоваться их заботой, — прошептал парень, сверкая своими яркими глазами и сейчас, как никогда, напоминая Нуара.

«Он и есть Кот Нуар», — широко улыбаясь, напомнила себе Маринетт.

— О, моя Мурррцесса улыбается, — Адриан мурлыкнул, как настоящий кот, и Мари рассмеялась, — значит, она одобряет мои действия.

— Одобряет… — прошептала девушка в ответ.

— Я всё ещё не могу поверить, что ты моя. Я люблю тебя больше жизни, моя Леди! — парень произнёс это, внезапно став серьёзным. — Скажи мне, что это не сон.

— Это не сон, и я тоже безумно люблю тебя, мой Котёнок!

В ответ он поцеловал её нежно, но очень настойчиво. Теперь он действовал более уверенно и неторопливо.

Лаская и целуя каждый сантиметр её тела, он наконец-то добрался до средоточия её желания, и Мари тихо ахнула, почувствовав, как его губы прижались к её сокровенному местечку. Он прикасался к нему губами и языком, а потом втянул в рот, заставив её содрогнуться и тихо вскрикнуть. Она хотела было протестовать — но слова застряли в горле, и с губ сорвался лишь очередной томный стон.

И похоже, парню это нравилось: до её слуха донеслось глухое довольное ворчание — казалось, он наслаждается её влажной плотью. Его язык кружил, гладил и ласкал, заставляя Маринетт сходить с ума. Пламя охватило её тело, а сладкая мука всё длилась, заставляя её совершенно потерять контроль и конвульсивно извиваться на постели, комкая в руках ни в чём не повинную простынь. Между ног стало совсем мокро, так что в нормальном состоянии она сгорела бы от стыда из-за подобного конфуза — но сейчас Мари ни о чём не могла думать.