Холодная вода тут же дала о себе знать – тело девушки покрылось мурашками, губы посинели, дрожа с каждой минуткой все сильнее и сильнее. Максим смеялся, звонко и совершенно безразлично. Потом, набросив на себя теплую кофту няни, собрался уходить, перед этим громко заявив:
- Война не заканчивается на этом, она только начинается, - и удаляется, даже не взяв свою гордость в руки и не выбросив ее куда подальше, не помог несчастной брошенной девушке – ну кто так поступает? Она, скуля и дергаясь от холода, подплыла к бортику, попытавшись выбраться – руки соскользнули. Руки нервно заколотили по воде, и слова, чаще всего оскорбления полетели из уст девушки, которая была одновременно зла и обижена на Максима. Гаденыш…
========== Часть 21 ==========
Улицу совсем окутал мрак, холодный ветер беспощадно срывал несчастные листочки с тонких веток деревьев, а сверчки, которые звонко напевали свою прекрасную мелодию всю ночь, резко замолчали, будто бы в ожидании чего-нибудь плохого. Вода в огромном бассейне медленно волновалась, и маленькие капельки неприятно брызгали девушке в лицо и попадали в уши, благодаря чему их тут же заложило, что расслышать окружающие звуки было крайне тяжелой задачей. Кристина содрогнулась, в который раз уже пытаясь схватиться за бортик бассейна и вылезти на сушу, чтобы скорее побежать в теплое помещение и забраться под одеяло, полностью прикрывшись с головой. К сожалению, она снова соскользнула, окунувшись под воду с головой и долго и протяжно закричала, совсем замерзая и мечтая выбраться отсюда. Никто не слышал. Силы покинули, что очень встревожило. Слабость пугала, она не давала справиться с определенной задачей легко и просто. Няня не выдержала и горько заплакала. Она не понимала, почему не может элементарно схватиться за бортик и покинуть злосчастный бассейн, она не понимала, почему все еще не ненавидит парня, из-за которого она и вынуждена сейчас замерзать и потихоньку заболевать. Снова крик, но уже мольба вытащить ее отсюда и завернуть в теплый плед. Слабость только усилилась. Как он мог так поступить?
- Не кричи, - послышался равнодушный голос за спиной. – Сейчас я тебя вытащу, и ты обещаешь не визжать, не бить меня, всеми способами пытаясь отомстить, - продолжил он, говоря более спокойным тоном. Девушка вновь вздрогнула, увидев красивый мужской силуэт в темноте. Вернулся, ну надо же? К черту все претензии, сейчас главное выбраться из воды и выпить около пяти кружек горячего чая с вкусными шоколадными конфетами, грея худенькие ножки в тазике с водичкой и сверлить взглядом Максима, который, судя по всему, извиняться не собирается. – Хорошо? – Девушка удовлетворительно кивнула, протянув молодому человеку свои руки. – Сейчас я подниму тебя за руки. Держись крепче, - Она послушалась, сильно напряглась, и Максим, еще немного посмотрев на бедную девушку, с трудом вытащил ее из воды и прижал к себе. Ноги замерзшей подкосились, согнувшись в коленях, и она упала на мокрую плитку в ту секунду, как парень аккуратно попытался ровно ее поставить. – Ах, черт, Кристи! – возмутился он, вновь поднимая измученную, только на этот раз он взял ее на руки и крепко прижал к своему горячему телу. Подлец. Наверное, пил недавно теплый напиток и грелся в постели с интересной книжкой в руках. Девушка, плюнув на всю сложность ситуации, прижалась дрожащими и синими губами к его шее. Пахнет приятно. Подлец. – Сейчас, почти пришли домой. – Эти слова слышатся так, будто бы они прошли долгий путь, состоявший из тысячи километров только на ногах, не имея при этом ни пищи, ни питья, ни места, где можно отдохнуть. Кристина глубоко вздыхает, вновь вдыхая приятный аромат персика в легкие. Он и душ успел принять. Какой же наглый юноша. – Сейчас я осторожно тебя поставлю и открою дверь, хорошо? – его голос звучал немного тревожно, на что девушка лишь мучительно кивнула головой. Парень опустил ее на ноги, и она, если бы не его сильная рука, державшая несчастную за тонкую талию – упала бы, сломав себе что-нибудь по всем законам таких вот историй. Дверь открылась, и Максим, взяв няню на руки, пронес в большой зал, на ходу захлопнув ногой входную дверцу. Положив трясущуюся девчонку на диван, он обратился к ней каким-то властным, приказывающим тоном, словно скрываясь, сложив руки на груди:
- Раздевайся, или это сделаю я, - Лицо было бездвижным, абсолютно не выражающее никаких эмоций, только руки вздрагивали пару раз, выдавая его волнение. – Ну же, Кристи, давай!
- Т-т-ты с у-м-м-а с-с-о-ш-ш-ел? – содрогнувшись, прошептала она, запинаясь на каждом слове, которое было трудно понять и услышать. Но он услышал, поэтому еле-еле заметно ухмыльнулся. – Я н-н-не б-б-уду.
- А я тебя и не спрашиваю, - хмыкнул он, присев рядом с ней на диване. - Нужно снизить температуру, а она, поверь мне, очень высокая. У меня есть специальная мазь, понижающая температуру до нормы сразу же, после того, как ее нанести на все тело. Поверь, ни в каких других целях я не собираюсь использовать твою великолепную фигуру, ведь я не такой черствый, чтобы издеваться над слабой девушкой, как ты думаешь в данный момент.
- Ну да, кон-н-н-е-е-ч-но же, - съязвила бедняжка, натягивая повыше на себя лежащий рядом плед. Она была зла на Максима, и скрывать отвращение к этому человеку, не смела думать. – Иди ты в одно мягкое м-м-место, - продолжила та, полностью прикрывшись с головой. Плед был неприятно колюч, поэтому она все время ерзала на месте, не позволяя себя наконец-то успокоиться.
- Ладно, - согласился парень, резко поднявшись на ноги, и удалился, в какую комнату не ясно, слишком темно. Прошло около пяти минут, потом Максим вернулся, зажег свет, и снова присел рядом с дрожащей девушкой, вертя в руке забавную баночку в виде какой-то зверушки с мерзкой желтой жидкостью. Девушка нахмурилась, а парень, сохраняя спокойствие, скинул плед, согревающий заболевшую на пол, и принялся снимать с нее майку.
- Н-не н-надо, - умоляюще простонала она. – Прошу тебя.
- Ты хочешь в больницу? – вопросительно изогнул он брови. – Тебе ведь с каждой секундой становится все хуже и хуже. Пока приедут врачи, температура может повыситься до ужасно больших цифр, и тебя это вряд ли порадует, - он пожал плечами. – Я хочу помочь.
Кристина промолчала, не зная, что ответить. Максим принял это молчание, как согласие, и продолжил раздевать девушку. Вся синяя, дрожащая, с заплаканными глазами и мокрыми локонами, сползающими на лоб, которые прикрывали ее порез на щеке, образовавшийся благодаря падению на скользкой плите. Горячие ладони молодого человека легли ей на плоский живот, медленно, стараясь не смутить и не причинить лишней боли, стягивать лишний предмет одежды через голову.
- Ручки подними, - ласково прошептал Максим, а няня еще долго думала, рассуждая, какого черта она соглашается на это действие и повинуется его словам. – Умница, - добродушный и мягкий голос радует, и девушка совсем незаметно натянуто улыбается, стараясь сделать так, чтобы парень этого не заметил. Майка составляет компанию пледу, как по приказу ровно лежа на полу. – Теперь я сниму штанишки, хорошо? – Она снова молчит, и он опять принимает это за согласие. Мокрые и липкие, немного разорванные штаны лежат на полу, а капли, падающие с них, образовали небольшую лужу на полу. Не споткнулись бы потом, мало ли что может случиться. – Мне нужно снять белье, Кристина.
- Н-н-нет, не надо, пожалуйста.
- Ладно, - бурчит он, встает и уходит. Опять. Куда на этот раз ушел? – Вот, надень, - просит Максим, быстро вернувшись, как оказалось, из своей комнаты, и протянул няне свою длинную майку обычного серого цвета. Девушка удивленно уставилась на своего воспитанника, на что получила ответ: - Надень, кому говорю. Или сниму нижнее белье с тебя самостоятельно.
«Уж лучше так» - думает девушка, повинуясь его словам, и, попросив парня отвернуться, надевает теплую и приятно пахнувшую майку на себя, до этого сбросив ледяной и переполненный хлорированной водой бюстгальтер на пол.
- Все, - восклицает она, полностью убедившись, что все места, которые Максиму не следует видеть, прикрыты. – Можешь п-повернуться.
