Женя, пусть и попыталась перевести в шутку случай на кухне, теперь чувствовала неловкость в общении с Кириллом. Но больше всего ей было не понятно, почему он стал её игнорировать, редко появляться дома, ночевать у друзей. Она даже попыталась заговорить с ним об этом, но Громов сделал вид, что очень занят и спешит по делам. Во всяком случае, он обещал поговорить с ней позже.

Сейчас была уже полночь, но Кирилл так и не вернулся домой. Женька сидела на огромном подоконнике в светлой гостиной и курила в приоткрытое окно. Обычно Громов возвращался как раз тогда, когда девушка уже засыпала, но сегодня она пообещала себе, что дождётся его и поговорит с ним.

Женька встрепенулась, когда услышала поворачивающийся в замке ключ. Медленно, практически не создавая шума, Кирилл вошёл в комнату и начал снимать обувь. На цыпочках он стал двигаться вдоль стены, чтобы бесшумно прокрасться в свою комнату.

– Громов, я тебя вижу, – сквозь тишину даже шёпот казался слишком громким.

Парень непроизвольно вздрогнул и дёрнулся.

– Тьфу ты, глупая, испугала меня… бля… – парень наигранно схватился за сердце и оперся о стену. – Ты же меня так до инфаркта доведёшь.

– Ничего страшного. Проходи, садись, – Женя постучала ладошкой по подоконнику.

Кирилл непроизвольно нахмурился.

– Ты опять куришь?

– Хватит переводить тему, иди сюда, есть разговор, – необычайно серьёзно сказала Женька, выдыхая сизую струйку дыма.

Кирилл устало вздохнул, быстро дошёл до кухни, достал оттуда пару банок пива и вернулся в гостиную, сев на подоконник, обложенный подушками.

– Давай, говори.

– Что происходит? – после минутной паузы спросила Женька.

– В смысле? Всё в порядке, кажется.

– Да перестань! Ты дома не появляешься практически, всё время где-то зависаешь, со мной не разговариваешь. Я сделала что-то не так? – какой-то испуганный взгляд, который, кажется, прожег что-то внутри у Громова.

– Нет, рыжая, всё нормально, правда, – встретившись с парой зелёно-голубых глаз, которые смотрели с укоризной, парень поспешил продолжить. – Ладно, Жень, успокойся. Но дело не в тебе, честно.

– Это после того случая на кухне?

– Жень, понимаешь, я твой опекун, и в первую очередь должен о тебе заботиться, давать тебе защиту, а не вести себя, как озабоченный подросток. Понимаешь, я не знаю, что на меня нашло, возможно, сказалось переутомление или долгое отсутствие секса. Просто такое бывает у мужчин, правда. Но я не хочу, чтобы ты думала обо мне плохо, ведь это нормально, что мужчину влечёт к женщине, – пытался объяснить Кирилл Женьке, словно ребёнку.

– Ты хочешь поговорить о пестиках и тычинках? – вскинув бровки, перебила девушка.

– Нет. Просто хочу, чтобы ты знала и не воспринимала всё это всерьёз, – откинувшись на спину, он, наконец, выдохнул.

Стало гораздо легче, когда он всё рассказал.

– Не воспринимала всерьёз, значит? – заносчиво ответила рыжая. – А я и не собиралась. Вы вообще мужчины существа несерьёзные и непостоянные. Как вас можно серьёзно воспринимать? – ядовито добавила Женька.

– Ну, мы не все такие, хотя, признаюсь, такие экземпляры далеко не редкость. В общем, я рад, что всё прояснилось, – Кирилл встал с подоконника, подошёл к девчонке, поцеловал её в лобик и обнял. – Спокойной ночи, мелкая.

Женя лишь грустно хмыкнула и снова отвернулась к окну. Девушка провожала грустным взглядом отражение парня в оконном стекле.

***

– Убери от меня свои руки, мерзкий ублюдок! – девушка плюнула светловолосому парню в лицо и злорадно оскалилась.

– Дура, ну ничему тебя жизнь не учит. Каждый раз одно и то же. Нет бы хоть раз поддалась и получила удовольствие, но видимо тебе нравится сидеть в луже собственной крови и глотать сопли.

Его огромные руки стали срывать с девушки её потрёпанный свитер.

– Нет! Убери свои руки, мразь!

Громкая пощёчина и металлический привкус во рту заставил девушку заткнуться и беспомощно повиснуть в руках светловолосого насильника.

– Женечка, проснись, пожалуйста.

Резко сев на кровати, Соколова влетела носом в плечо парня. Быстро отогнав от себя видения своих кошмаров, Женя уставилась на Громова.

– Опять, да? Я кричала во сне?

Рыжая вскинула на него взволнованный взгляд, отмечая про себя, что в его глазах нет той банальной жалости, которую она так боялась увидеть, лишь безграничное сострадание и желание помочь человеку, который стал близким за такое короткое время.

– Может, всё же расскажешь? – спокойно спросил Громов, выжидающе глядя на рыжую.

Женя посмотрела на Кирилла, как затравленный зверёк. Сердце колотилось, как безумное. Было так сложно рассказать все кошмары твоей жизни человеку, которого знаешь от силы неделю. Сложно, но так хотелось, ведь за этот крошечный промежуток времени он стал для неё кем-то совершенно близким. Собравшись с духом и глубоко вздохнув, Соколова опустила глаза.

– В первый раз они меня изнасиловали, когда мне было тринадцать. Последний – за день до нашей встречи. Наши ребята, детдомовские. Их все боялись, воспитатели глядели на их проделки сквозь пальцы. В общем, всем было по барабану, что какую-то мелкую дрянь в очередной раз изнасиловали эти уроды. Всем плевать, понимаешь? Всем было плевать на то, что они делали со мной. Никто не спрашивал, откуда кровь на моих джинсах и синяки на руках. Я никому не нужна была, – голос Жени срывался, предательские слёзы норовили затечь по щекам, но, тем не менее, её хриплый голос был каким-то жестоким.

Словно она разочарована в этом мире и во всём, что её окружало.

– Жень… – он не знал, что сказать ей, как подобрать слова, чтобы утешить. Вместо этого он просто обнял её за плечи и прижал к себе, нежно гладя по спине. – Теперь ты нужна мне. Я же рядом, я буду тебя защищать, – Кирилл оторвался от неё, держа девушку за плечи на вытянутых руках. – Ну, что ты раскисла, – он вытер слёзы с её щёк подушечками больших пальцев.

– Кирилл, мне так страшно… Сейчас я так счастлива. Словно под чьим-то крылом, в тепле, чувствую себя защищённой. Но ведь так не бывает? Мне кажется, что всё это либо сон, либо разрушится в ближайшее время, как карточный домик.

– Всё будет хорошо, я обещаю тебе. И вообще, хватит хандрить! Жизнь не заканчивается, ты красивая молодая девушка: иди, прогуляйся, познакомься с кем-нибудь, развейся. Не всё же дома сидеть? Вон, видишь, солнышко уже встало и улыбается тебе, – он говорил нежно и заботливо, широко улыбаясь, показывая ямочки на щеках. Женька тоже улыбнулась.

– Чувствую себя пятилетним ребёнком! – проворчала девушка, шлёпая босыми ногами в душ.

Выходя из квартиры, она улыбалась так задорно и искренне, что соседи оборачивались на неё и улыбались в ответ. Эта глупая счастливая улыбка не сходила с её лица очень долго. «Он назвал меня красивой» - пронеслось в голове Соколовой.

***

Выйдя из дома, девушка поплелась в сторону футбольной коробки. Оттуда раздавался задорный смех и голоса ребят: по-видимому, игра была в самом разгаре. Там играло человек двадцать парней, а вокруг коробки стайками стояли девчонки, которые болели за своих мальчиков. Подойдя к коробке, девушка стала внимательно следить за игрой.

Пока она жила в детдоме, она часто играла в футбол на заднем дворе с ребятами. Вот и сейчас ей безумно хотелось снова сыграть.

Женя видела просчёты каждого игрока, мастерски следя за игрой и улавливая малейшие недочёты. Один парень из команды в красных футболках вёл мяч к воротам, но зашёл под неудачным углом, отчего завалился на бок и упал на колено. Мяч был потерян, но игра не продолжалась. Товарищи по команде подбежали к «раненому бойцу», а потом разошлись с грустными минами: парню помогли уйти с «поля боя», ибо продолжать играть он не мог.

– Мы не будем играть дальше! Тёма ногу повредил, похоже, и теперь у вас перевес на одного человека, – закричал темноволосый парень – капитан команды «красных».

– Эй, так не пойдёт, мы же поспорили. У вас постоянно то понос, то золотуха, сколько можно? Либо играйте так, либо засчитываем вам поражение! – ответил ему светловолосый рослый молодой человек в зелёной футболке.