Генерал-майор Д.П. Неверовский (1771–1813) Н.х. 1800-е гг.

Отечественные авторы довольствовались весьма ограниченным и однообразным набором документов. Из иностранных источников тиражировался лишь стандартный набор небольших цитат из работ участников русского похода, в бою не участвовавших (Ф. Сегюр, А. Фэн, Ж. Шамбрэ). Посему все описания боя страдали трафаретностью и «одноцветностью», и не случайно в 1912 г. А. Алексеев написал, что «о геройском подвиге отряда Неверовского… было столько уже говорено и писано, что повторять всем известное нет смысла».{43} Довольно подробно «красненское дело» изложено на базе русских источников в солидной книге В.М. Вороновского и в очерке В. Тикыча, но популярный и квазипатриотический характер сборника, в котором последний опубликован, позволил автору допускать «художественные» преувеличения и вольности.{44} За долгое время «предпечатной» подготовки данного издания появились статьи, уточняющие состав и назначение отряда Неверовского, а также весьма объективное описание данного боя, исполненное А.А. Васильевым, которое, правда, будучи включено в общий обзор наполеоновских войн, не могло быть достаточно подробным и детальным.{45}

Генерал-майор Е.И. Оленин (1774–1827)

Между тем, данное событие нашло отражение во множестве источников как с российской,{46} так и с неприятельской стороны. А.И. Михайловский-Данилевский писал, будто «письменного донесения о сём сражении не было представлено Неверовским. Тогда было время действий — не письма». Поэтому он изложил «подробности боя в том виде, как они были тогда же пересказаны Неверовским Паскевичу, и в последствии переданы мне… с прибавлением нескольких подробностей, слышанных мною от очевидцев». На самом деле Неверовский написал донесение о бое, которое опубликовал Поликарпов. И.Ф. Паскевич слушал рассказ Неверовского утром 15 августа, буквально по горячим следам. Данилевский почти слово в слово воспроизвёл рассказы Паскевича и Д.В. Душенкевича, прапорщика 27-й дивизии, опустив, тем не менее, некоторые важные подробности.{47} Многие из участников боя оставили его описания, различные по степени подробности и объективности.{48} Самое сомнительное из них принадлежит перу поручика Ф. Гаевского,{49} а наиболее подробное его описание и глубокий анализ дал майор Ф.В. фон Бисмарк.{50} В начале 20 в. Ж. Фабри опубликовал большое количество документов (рапорты, донесения, отрывки из мемуаров) об этом бое,{51} но советские писатели об этом даже не подозревали. Всё это подталкивает нас к созданию более крупного «батального полотна», в котором мы попытались описать знаменитое событие до мельчайших деталей на основе привлечения максимально возможного количества источников. Только на этом основании возможно будет сделать взвешенные и объективные выводы о характере и значении данного события.

Генерал-майор И.Ф. Паскевич (1782–1856)

Литография Мейера с оригинала Д. Доу. 1820-е гг.

Для того, чтобы лучше понять обстоятельства боя при Красном, нужно выяснить, когда и зачем в данном месте появились российские войска. В то время, когда приближалось соединение 1-й и 2-й Западных армий, с середины июля на правом берегу Днепра в м. Ляды и г. Красном расположился авангард Смоленского обсервационного (резервного) корпуса генерал-майора Ф. Винцингероде{52} под командой генерал-майора Е.И. Оленина, наблюдавший дорогу на Оршу и состоявший из нескольких батальонов и половины конной батареи; к нему присоединилась Красненская уездная инвалидная команда.{53} Оленин не имел кавалерии и потому был усилен 80 драгунами и конным отрядом смоленских дворян братьев Лесли. Братья Григорий, Пётр и Егор Дмитриевичи Лесли сформировали конный отряд из 60 своих крестьян и дворовых людей, вооружённых пиками, саблями, пистолетами, и 11 июля явились в Смоленск к Винцингероде. Тот отправил их «к генералу Оленину, в отряде которого не было конницы, необходимой для действий против появившихся там партий французов… Прибыв к месту назначения, братья Лесли с своими молодцами несли аванпостную службу, делали разъезды, исполняя разные поручения». 16/28 июля Винцингероде сообщил, что при его авангарде находятся «50 человек, вооруженных пиками». Этот отряд делал разъезды около Катыни, Надвы, Рудни, Орши, Велина.

Л. Киль. Штаб-офицер и обер-офицер русских гренадерских полков

Генерал М. Б. Барклай де Толли (1761–1818)

Гравюра Ф. Вендрамини, 1813 г.

15/27 июля квартира Оленина находилась в д. Козьяны, откуда на три версты были выдвинуты посты, которые вели перестрелку с неприятелем у Дубровно, куда в тот же день прибыл казачий корпус М.И. Платова. 16/28 июля М.Б. Барклай де Толли рекомендовал Винцингероде «авангард вверенного вам корпуса, стоящий в Козянах, усилить пехотою и приказать ему служить подкреплением ген[ералу] Платову», а также посылать как можно дальше разъезды по Могилевской дороге.{54}

17/29 июля Винцингероде сообщил П.И. Багратиону: «Мой авангард занимает Красный и Ляды…, отряды моего авангарда вчера взяли пленных в Дубровне». По просьбе Винцингероде, Платов 18/30 июля направил Оленину донской казачий полк подполковника М.Г. Власова 3-го. В тот день Оленин, узнав, что в Орше французы наводят мосты, с отрядом отступил в Красный, оставив, «для извещения о неприятеле… в м. Лядах 60 человек драгун с одним офицером и команду ратников». В тот же день французская разведка донесла маршалу Л.Н. Даву, что «генерал Оленин, командующий двумя полками пехоты, одним полком драгун, одним полком казаков и 12 пушками, отправился из Смоленска и прибыл в почтовый дом Россасна. Они хотели идти до Дубровны, но вчера повернули обратно и сегодня находятся в Красном».

19 июля Власов 3-й прибыл из д. Елисеевичи в Ляды, «где по приказанию сам остановился с полком на дороге к м. Дубровне за шесть верст от м. Ляды, у селения Гагоки [Гураки?], а есаула Зимовнова отправил с сотнею казаков открыть селение Казяны». Зимовнов направился к Дубровне и послал для осмотра деревни урядника Чикунова с несколькими казаками. Доехав до середины селения, тот обнаружил французских пехотинцев, «на которых потом сделал удар, но вокруг с обеих сторон улицы неприятель сделал залпом из нескольких ружей выстрел из домов». Одновременно противник «начал переправляться из-за Днепра в довольном числе конницы по мосту», что вынудило казаков удалиться. Партия урядника Синякина, посланная направо к Днепру, дошла до Россасны, выбила оттуда отряд пехоты из 50 чел., взяла в плен 3 чел. и возвратилась в Козьяны. Партия хорунжего Ежова выслала к д. Хомино разъезд, который захватил двух улан.{55}