Следом за ними шли американские ЗРК, ракеты поверхность-поверхность, грузовики с боеприпасами… солдаты спешно готовились к обороне – единственное. Что им было доступно – насыпать песка и камней в мешки и обложить ими позиции. ЗРК спешно развернули – уже к вечеру шесть зенитно-ракетных комплексов «Пэтриот» и два «Хоук» стерегли небо. Две РСЗО MLRS позволяли простреливать любую зону, откуда будет готовиться контратака. Террористы закреплялись на своём новом опорном пункте. Наспех подготовленные артиллеристы были не бог весть чем, однако, недостаток их выучки компенсировался целеуказанием с БПЛА и корректируемыми боеприпасами. Готовились они к массированной контратаке правительственных войск – поэтому неделю напролёт строили укрепления, затаскивали на высоту оружие и боеприпасы, пока правительственные силы Йемена не приняли решение выбить террористов из горного аула. Результат обескуражил – посланные для бомбардировки самолёты МИГ-21 были сбиты, а попытка перебросить в соседний аул Гизилан артиллерию и войска закончилась мощным артиллерийским налётом. Работало по ним десять гаубиц, причём, как только закончилась атака на гизилан, в дело включились обе МЛРС, которые атаковали аул. В результате был повреждён транспортный вертолёт, а правительственные войска подняли настоящую тревогу.

К началу декабря уже многие телеканалы говорили про волнения на западе Йемена – повстанцы всерьёз и надолго обжились в горах. Новейшее американское вооружение у них было, как и старые немецкие пулемёты. С неба им помогали спутники-разведчики, БПЛА ДРЛО и разведки.

Воодушевлённые такой удачей, а откровенно говоря – после «головокружения от успехов», террористы начали продвигаться дальше, захватывая горные районы Йемена один за другим. Однако, им быстро надавали по зубам – удерживать высоту, имея только пулемёты – маловероятно, а серьёзно оборонять каждую из высот – нет средств. В итоге повстанцы потеряли одну РСЗО и четверть живой силы, после чего вернулись к изначально завоёванным территориям, регулярно дёргая бога за бороду, обстреливая крупные населённые пункты и прячась за укреплёнными позициями…

Арес, будь он человеком, сплюнул бы – совершенно не вовремя и некстати повстанцы подставились. Вместо вялотекущей войны они провоцируют стремительную операцию, в ходе которой они будут уничтожены, все до единого. Но попытки объяснить это лидеру ни к чем не привели – аллахакбар-джихадист недостаточно разумное для этого существо. Осталось только одно – вливать в их армию побольше средств и оружия, и надеяться, что они наведут побольше шороха, перед тем, как их размажут по горам тонким слоем. Именно это Арес и сделал.

Террористы Армии Освобождения представляли на взгляд эксперта совершенно типичную группировку. Арес перебросил им ещё кучу разномастного оружия и в Аравии началась ещё одна война. Хотя она там и не стихала – родиться в Аравии само по себе значило быть пушечным мясом. Не повезло. После многочисленных интервенций, внутренних войн, местные доказывали снова и снова простую истину – промывание мозгов избавляет от проблем с лишними мыслями, страха, а так же любых разумных вопросов. Главное – кричи «Аллах акбар!» громче и чаще…

Рейды АО приобретали всё более наглый характер, такой наглый, что в Америке уже заговорили про посылку контингента в Йемен. Однако, выгоды с этой операции не было, а стихийно, как они думали, возникшая группировка не представляла опасности для американского присутствия в регионе.

*

Восьмое Октября.

*

Штаб-квартиры Абстерго в Екатеринбурге, как таковой, не было. Было несколько зданий, принадлежащих профильным подразделениям. Одно из них – здание в центре города, занятое ЦЭМ – Центром Экспериментального Машиностроения.

В подразделении работал цвет инженерных кадров города и страны. И задачи, которые перед центром ставились, были чрезвычайно интересными. Сегодня же был аншлаг. В помещении директората собрались двенадцать человек – ведущие инженеры ЦЭМа.

Директор, представленный голограммой, встречал инженеров своим пристальным взглядом. Кабинет его был скорее переговорным пунктом.

И началось. Инженеры уже привыкли к манере директора разговаривать:

– Вы хорошо поработали. Завтра пройдёт премьера нашей ОС и пакета деловых программ. Сразу эффект от бизнес-пакета не ожидается, а вот игры – вполне может быть, «выстрелят», как и наши компьютеры…

– Простите, что перебиваю, но до окончания доводки периферии ещё далеко…

– Это не важно, – директор скользнул взглядом по инженеру, – на рынок нужно выводить товары постепенно. Доводкой займётся уже производственное КБ, а для ЦЭМ будет новое, крайне важное ТЗ. ТЗ номер «А-078»: Цель – разработка универсального шасси для российских сил, сражающихся за интересы родины вне государства. Комплекс материальной части должен состоять из Танка, БМП, САУ, РСЗО, ОТРК, РЛС, ЗРК, ИМР, на базе стандартного гусеничного шасси. На данный момент на предприятиях России ведётся похожий проект «А», но большую часть времени они переделывают свои собственные ошибки и пилят фонды. Мы обладаем уже готовым к выпуску танком АБС-Т1. По основным характеристикам – необитаемая башня, двигатель в полторы тысячи лошадей, калибр пушки – шесть дюймов, экипаж – два человека, – он схож с проектом «А». Однако, наш танк гораздо меньше и уже, поэтому его шасси затруднительно использовать как базу для широкого спектра боевых машин. Необходимо, грубо говоря, увеличить шасси танка, а так же сделать его более универсальным, без потери боевых качеств. У вас есть разработки проекта «А» и Т1.

Инженеры переглянулись. Им уже привычно было резко изменять направление деятельности. Надо признать, что из таких испытаний они выходили с честью – долго раскачивающихся в Абстерго не любили. Однако, инженер с машиностроительного завода всё-таки спросил:

– Прошу прощения, но нам окажут помощь специалисты профильного направления? Мы, безусловно, сделаем это, но хотелось бы, что бы с нами был хоть один человек, имеющий опыт разработки бронетехники…

– Это невозможно. Техника секретная, проект тоже, а опыт других разработчиков… пока что он вам не понадобится…

– Почему?

– Потому что все самые сложные детали уже разработаны и опробованы на танке Т-1. Двигатель, трансмиссия, коробка передач, электроника управления башни, СУАО, радары, тепловизоры, виртуальная кабина, система наводчика, мехвода, автомат заряжания, подвеска… ваша задача состоит только в том, что бы переставить готовые к производству и опробованные на танке Т-1 комплектующие на шасси проекта А, заодно занявшись его универсализацией.

Инженеры положительно зашумели. Слушавший каждый разговор и анализировавший поведение органиков директор, дождался тишины. Через полминуты взгляды всех присутствовавших обратились снова на Директора. Задача была проста, как ситцевые трусы и Директор решил повысить уровень сложности:

– ТЗ «А-078.1» – разработать танковую башню проекта «А», с учётом электроники Абстерго. ТЗ «А-078.2» – разработать башню двуствольной САУ. Сама гаубица уже есть. ТЗ «А-078.3» – Разработать РСЗО типа «HIMARS» на базе шасси ТЗ «А-078», ТЗ «А-078.4» – модернизировать башню инженерной машины для установки на шасси «А».

И наконец, главное – всё это должно быть сделано до девятого мая следующего года.

– Это нереально! – инженеров чуть не хватил кондратий, – на машине поставить наши потроха – это одно, но столько разработок…

– Может быть, вас успокоит то, что многие системы уже отрабатывались у нас и были отложены в архив. Но при желании это можно сделать и потом, сейчас ваша задача – переставить внутренности Т-1 на проект «А».

*

Арес был доволен, ведь проект создания танка нового поколения шёл полным ходом. Инженеры Абстерго довели до ума танк проекта «А» за две недели. Именно столько понадобилось времени, что бы две сотни инженеров и полторы тысячи специалистов, погоняя конструкторское бюро УВЗ, вытянули проект «А» из ямы. Опытных образцов было изготовлено шесть штук – за две недели, именно на них откатали сначала без башни, а потом установили башню родного проекта «А», обвешав её новейшей электроникой и оптикой. Однако, что бы танк не был химерой, его следовало ещё гонять, причём, гонять чаще и сильнее, чем остальные. И они гоняли все пробные машины по полигону, гоняли их до поломок – тест на выносливость, отказоустойчивость и прочность продолжался до первых чисел ноября, когда уже были выявлены и устранены несостыковки и дефекты. Доработка техчасти заключалась в том, что бронекапсулу экипажа, двигатель и башню с автоматом заряжания, уже смонтированной электроникой, привозили на УВЗ из Абстерго. И УВЗ только монтировали их на свои шасси.