Секретарь не выдержал падения с "олимпа" и на охоте застрелился.

Беда всех высокопоставленных руководителей частенько прилетает со стороны семьи и родственников. Практически они не имели достаточно времени уделять своим детям и опасались деяний своих родственников, попадающих в поле зрения Партийного, либо Народного Контроля.

. В случае освобождения от должности и перевода в другую местность, квартира возвращалось управлению делами обкома, либо облисполкома.

Продуктовыми наборами с дефицитными товарами обеспечивались только секретари. И этих людей в областном центре набиралось около десятка.

Я по-прежнему считаю, что руководители высшего звена с ненормированным рабочим днём, должны быть свободны от бытовых проблем.

Прочие аппаратные партработники, как и весь народ, также страдали от отсутствия многих продуктов в государственной торговле, а покупать на рынке считалось дорого.

Настало время, когда и талоны нельзя было отовариться в прикреплённых магазинах после работы.

...И где-то на просторах нашей родины к распределительной системе посредством месячных продуктовых наборов уже подключили работников райкомов и райисполкомов.

Индивидуальное животноводство, как в городах, так и сёлах, было почти ликвидировано, а куда девалось продукция общественного стада, похоже, мало кто догадывался.

"Обескровленная" деревня упорно не хотела кормить города.

Удручали ценовые диспропорции сельских и промышленных товаров. И "стегать" селянина дальше различными заманухами (заманихами - забайкальское), типа, сдаёшь 10 тонн мяса по закупочным ценам и получаешь право на приобретение без очереди автомобиля "Жигули", почему-то не способствовало увеличению мяса в торговле, и лишь породило массу мошеннических манипуляций.

Настораживал престарелый Генеральный секретарь один, - второй - третий..., дряхлеющее Политбюро.

Эти " колокольчики" о неблагополучии в "нашем королевстве" звенели не один год, предупреждая о катастрофе.

Стареющее Политбюро по-прежнему, больше заботило собственное здоровье, чем благополучие народа, и страны. Вряд ли они заглядывали даже в ближайшее будущее - на десять - двадцать лет.

...А население строило семьи, рожало детей, ждало очереди на получение квартиры и надеялось что завтра, по любому, будет лучше, чем вчера.

Столица Москва, как анклав, жила своей более благополучной жизнью, и не желала замечать надвигающуюся беду в провинции. Мало испытывала на собственной шкуре результаты своей управленческой деятельности.

Поезда с "мешочниками", как во времена гражданской войны или разразившегося голода - спешили уже не в деревню, а в столицу за продуктами.

Уже не было внутреннего убеждения, что надо делать так, а не иначе, исчез адреналин или, как сейчас принято говорить - драйв.

Знаю, что над этим же задумывался и второй секретарь горкома партии, кандидат технических наук, отвечающий за экономический блок вопросов промышленности, строительства, торговли и транспорта.

Бывая у него на совещаниях и планёрках, с удовольствием слушал его умные речи по проблемам экономики, и стоящими перед нами, заведующими отделами - задачами.

Второй секретарь горкома КПСС написал докладную записку в ЦК, и ещё куда-то - в которой усомнился в правильности политики партии. Его быстренько обвинили в догматизме, бонапартизме и попытке ревизовать учение Маркса - Ленина. Нашли больным шизофренией - тихо освободили от должности..., и он вернулся к научной работе в институт природных ресурсов.

Это было время, когда партийные дискуссии уже давно были не в моде.

Обком неадекватно реагировал на случившиеся прорехи и уже свершившиеся факты, и не предвидел будущих ситуаций. Хотя парт аппарат информировали о событиях в стране в бюллетенях - красном и синем. Совершенно секретном, и для служебного пользования. Аналитическая служба в обкоме, похоже, отсутствовала, или я о ней ничего не слышал!

- Нам не требовалось анализировать текущую информацию, - надо исполнять решения. Эта не гибкость и слепота влекли большие беды, - управляющие решения запаздывали, меры не принимались.

Хотя я знаю, что готовились аналитические записки в аппарате ЦК по различным вопросам жизни страны, засекреченные даже от исполнительского парт аппарата. Как на верхах, так и на местах... страна плохо с запаздыванием управлялась, и "корабль" плыл на рифы, а думали, что к светлому будущему, убаюкивая себя славословием.

...А большая часть и этого не думала - делали, что требуют, считали, что там, на верху, за нас подумали и лучше знают, что надо делать...

Желаемое всё больше и больше выдавалось за действительное. Росло недовольство, прежде всего, высокообразованной части населения.

Задекларированный основной закон социализма: - " От каждого по способностям - каждому по труду", уже забывался, превратился в затасканный лозунг, и лишь, в каких-то малозначимых, случаях выполнялся....

Появилось ощущение, что промышленно-транспортный отдел перестал влиять на экономику района, конечно же, не один, а в связке с первым и вторым секретарём.

Мой внутренний мир, моё естество опять сыграли со мной злую шутку. Мне уже почему-то ни с кем из них, - молодых, красивых и приятных в общении, не хотелось работать.

Новые мои начальники произносили правильные речи, но пока не имели того авторитета предыдущих секретарей. Не желали, а может, побаивались глубоко вникать в проблемы предприятий, недооценивали мощь райкома партии и его "партийного авторитета" в решении сложных проблем, а руководители перестали обращаться за помощью, не хотели бесполезно тратить время на хождение по

инстанциям.

Впереди меня ожидала скучная рутинная аппаратная работа.

Исчезло то состояние, когда с утра не знаешь, за какое дело сначала хвататься, а к вечеру всё разгребаешь, и с чувством удовлетворения от сделанного, - усталый и довольный, бредёшь домой.

Стремление объять необъятное ещё больше приводили к диспропорции. Для движения дальше требовались изменения - они назрели - необходимо было раскрепостить рядового труженика, инженера, служащего, теснее завязать его блага с результатами его труда.

Легко сказать, да трудно сделать! Нужна была добрая воля ЦК партии.

...И я думаю, что эта задача при определённых условиях была нам по плечу.

С приходом Горбачёва многие - в том числе и я, - восприняли "перестройку и ускорение" как выход из создавшейся ситуации, выход из застоя, и началу движения общества к лучшей жизни...

Советский союз тяжело, с трудом, начал реформировать производственные отношения. Подобно, тяжело нагружённому поезду с пробуксовками, утопая в плюрализме мнений и ускоряясь, начал набирать ход.

...Хотя у некоторых моих коллег присутствовало ощущение, что речи и решения ЦК, это очередная болтовня для ожидающих перемен к лучшему. Чернобыль ещё больше заставил усомниться в порядочности высшего руководства страны. Преступлением следует назвать проведение первомайских демонстраций в радиоактивных районах страны и держать в неведении народ.

Некому было сказать правду о размерах постигшей страну катастрофе, а академик Валерий Легасов, с первых дней безвылазно участвующий в ликвидации аварии, и якобы отвечающий за ядерную программу страны,- застрелился.

Знал, что причины кроются в отсутствии добросовестности и что-то ещё, ...и от этого был в депрессии.

...Продолжающиеся беспорядочные шаги реформирования создавали неверие, растерянность и тревожную обстановку.

Разрешение предприятиям любыми способами зарабатывать валюту привели к ещё большей потере товарной массы и обесцениванию рубля. Произведённые в стране товары потекли за границу, за бесценок и использовались в лучшем случае в качестве металлолома, пищевого и технического сырья.