Проследив за моим взглядом, здоровяк осклабился:
- Вот и у меня возник вопрос - ты совсем больной? У тебя же с собой ни нормального ствола, ни пера не было. А это что? - Он указал на склянку с семенами момордики, - Наркота какая-нибудь?
- А ты попробуй - так вштырит, что обсерешься!
- Слушай, нарколыга, ты, наверное, сам смерти ищешь? Вот только на быструю и безболезненную кончину не рассчитывай - за базар нужно отвечать.
- Я то, за свой базар отвечу, - прервал я тираду здоровяка, - ты лучше скажи мне, Борзый здесь? Послание у меня для него срочное.
- А ты мне передай, а потом и я ему передам.
- Ну, что я говорил - здесь у вас здесь одни передасты!
- Шутишь? Сейчас посмотрим, как ты запоешь.
И я понял: - сейчас меня будут бить руками и ногами. А уж то, что бить будут сильно, я не сомневался ни секунды.
Вас когда-нибудь били кувалдой? Нет?
А вот меня били. Не металлической, конечно. Но, думаю, что разница между кувалдой из металла и дерева, и стальным кулаком здоровяка не столь существенная.
Здоровяк бил умело с чувством, толком и расстановкой. Чувствовалось, что он, как никто, знает в этом толк и любит это нехитрое дело.
Я не знал, сколько могу выдержать, перед тем как умру, но тут в дело вмешалась судьба, а может быть и сама Зона.
- Буслай, там Барон пришел. Говорит, что перетереть надо.
- Через пять минут, - Пообещал Буслай, и я был уверен, что он уложится в отмеренный промежуток времени. И в подтверждение этого был очередной сокрушительный удар.
Сплёвывая кровь и обломки зубов, я улыбался.
- Бьёшь, как сучка, - комментировал я последний удар, способный отправить к праотцам любого другого, но только не меня, да и то, пока.
Удар, в который Буслай, казалось, вложил всю свою душу, если, конечно, так можно выразиться, почему-то не принес желаемого результата, и это всё больше и больше вгоняло в ступор профессионального бойца боев без правил, поединки которого ни единожды заканчивались смертью противника. Он и в Зону то попал для того чтобы не попасть на зону. А все из-за того, что в пьяной ресторанной драке убил двоих и навсегда приковал к больничной койке третьего. А ведь поводом для ресторанного застолья была победа в очередном жестоком поединке, которая так же закончилась смертью противника. Так что раньше таких осечек не случалось.
Однако отчаиваться и терять над собой контроль он пока не собирался.
А вот лично мне было наплевать на то, что он там хочет и планирует - пора заканчивать это представление, для одного зрителя.
- Вроде с виду здоровый, а силы нет - вот что педерастия с бывшими мужиками делает. - Подытожил я, чем вызвал целый шквал ударов.
Буслай бил беззвучно, как и должно профессионалу, и от меня отошел лишь тогда, когда выдохся.
Я должен был умереть уже несколько минут назад, но, тем не менее, все ещё был жив и более того, во мне разливалась сила - огромная сила.
Я напрягся, попытавшись разорвать цепочку наручников и понял, что рановато посчитал свою силу огромной. Похоже, что я не рассчитал дозировку стимулятора, и инъекцию нужно было повторить. Что ж попрошу у Буслая - он не откажет.
- Буслай, что-то у меня после твоих щекотаний грудь зачесалась. Поскреби коготками.
На этот раз я пробил его панцирь.
- Поскрести!!!
Буслай с рёвом обрушил на мою грудь ботинок сорок шестого размера.
Стул подо мной развалился, и я начал заваливаться на спину.
Не смотря на неминуемость падения, до земли я не долетел. Когда до земли оставалось сантиметров пятнадцать-двадцать наручники с жалобным скипом порвались. Я одним лишь движением кисти заставил свое тело прервать падение и встать на ноги.
- Потанцуем, бычок?! - поинтересовался я. Челюсть Буслая буквально отпала от удивления. За свою карьеру бойца он видел многое, но такого просто не могло быть в нашей реальности. Однако, Буслай не был бы хорошим бойцом, если бы даже в такой ситуации потерял контроль. Реакция на непонятное и необъяснимое была, скорее, чисто автоматической, на одних отточенных рефлексах - он ударил, ударил изо всех своих сил.
То, что произошло дальше, удивило его так, как ничто другое в его жизни.
Я перехватил его кулак в воздухе, развернул запястье, заставив его смотреть Буслаю в лицо, а дальше тот мог лишь смотрел на то, что будет потом.
Буслай уже просто не в состоянии был что либо сделать - у него не было ни сил, не времени, не только на то чтобы остановить удар, но даже хоть немного погасить его. Должно-быть это был его лучший удар в жизни. И он, несомненно, мог бы им гордиться, если бы не одно но - он нанес этот удар сам себе.
Буслай умер мгновенно, рухнув на цементный пол сто тридцати килограммовым столбом.
Но я не имел желания наслаждаться падением своего недавнего мучителя, резонно полагая, что это весьма сомнительное удовольствие. Я легкой тенью скользил к выходу из подвала, попутно подхватив находящуюся в полете на пол пути к бетонному полу склянку с семенами момордики, сброшенной с железного столика "нерасторопным" Буслаем, замертво падающим навзничь - эта вещица мне ещё пригодится.
Прямо на выходе я столкнулся с Жеганнсом, лицо которого только ещё приобретало глупое выражение, а я уже отправил его лоб навстречу с бетонной стеной. Удар был такой силы, что позвонки шеи сухо хрустнули, но это уже было где-то далеко за моей спиной - я летел вперед.
Сегодня был день, когда я впервые применил нейро стимулятор. Мы с Юргеном рассматривали возможность использования подобного оборудования на теоретическом уровне, хотя имели для осуществления этого эксперимента все возможности. Вряд ли дело дошло до практики если бы не смерть моего друга. Для того чтобы осуществить задуманное мне понадобилась нечеловеческая мощь и фантастическая скорость и всё это давал мне препарат созданный на базе артефакта.
Кстати, моя чудовищная сопротивляемость боли - это вовсе не эффект от изнуряющих тренировок, или победа духовного над физическим. Всё это следствие принятия еще одного снадобья. Я просто боялся себе представить, что будет потом, когда действие гасителя боли и стимулятора ускорителя нейронов закончится. Наиболее вероятным исходом мне тогда представлялась смерть от болевого шока и физического истощения.
Одно я знал точно - пусть времени у меня было совсем немного, но перед смертью я должен был поквитаться за смерть друга и только тогда обрести покой.
Именно по причине относительно небольшого по времени воздействия препарата, я не мог запустить инъектор и ворваться в логово Борзого, не убедившись в том, что главарь на месте. Поэтому вопреки здравой логике, сам пришёл сюда, как жертва на заклание, а затем терпеливо сносил побои. Теперь же, когда я был уверен в том, что мой заклятый враг здесь, меня уже ничего не могло удержать. Скажу честно - выйти отсюда живым я не рассчитывал, и иллюзий на счет будущего не строил.
Из подвала я влетел караулку, в которой находилось пятеро боевиков Борзого. Судя по внешнему виду, они только что вернулись из рейда, в результате которого, наверняка, пострадал ещё один или несколько сталкеров.
Ну, что же, больше вы никому не навредите.
Подымать переполох в здании, открыв стрельбу из огнестрельного оружия, мне не хотелось - Барон, тварь хитрая, почувствовав опасность, мог просто слинять, а мне другого шанса на его поиск уже точно не представиться.
Выход из этой ситуации нашелся неожиданно легко - у одного из бандитов за спиной были закреплены ножны, в которых лежала катана, настоящий японский меч, длиной чуть более шестидесяти сантиметров. Уж не знаю, каким образом он оказался у этого человека (на самурая он не был похож нисколечко - татуировки покрывали едва ли не девяносто процентов всего его тела, и это были не драконы и иероглифы, а всё больше золотые купала, и прочая лагерная атрибутика), только мне его оружие послужило знатно. Мои предки были из кубанских казаков и в нашей семье ходила легенда о том, что мой прапрадед с одного удара разрубить человека от головы до пояса. Если так, то сегодня я послужил для создания новой семейной легенды, жаль только что передать эту историю для потомков мне некому, и она так и останется невостребованной.
