Он без спешки принимал душ и разминал пальцами мышцы на шее и плечах, а время шло.

Чонин не собирался сегодня ехать в клинику и смотреть на Лу Ханя. Вечно пропускать сеансы, конечно, не выйдет, но сейчас он не испытывал ни малейшего желания видеть и слышать Лу Ханя. Сейчас он с удовольствием забыл бы о его существовании вовсе, если бы мог.

Вытеревшись полотенцем насухо, он надел привычный военный комбинезон и затянул на поясе ремень. Посмотрелся в зеркало и откинул обеими руками длинную чёлку со лба, правда, она тут же ссыпалась обратно отдельными тонкими прядями. Оперевшись ладонями о край раковины, он смотрел на себя и пытался различить тот невидимый шов, деливший его пополам. Бесполезное занятие, потому что после нано-операций швов не оставалось.

Чонин закрыл левой ладонью половину лица, потом закрыл другую. Если разница и была, он её не видел всё равно. Вновь ухватившись ладонями за край раковины, медленно опустился на пол, прислонился спиной к стене и потёр ладонью грудь слева.

― Это не больно… Совсем не больно. Просто сон. Не больно.

Зажмурившись, он откинул голову к стене, слегка ударившись затылком о твёрдую поверхность. Повторил пару раз, чтобы в голове прояснилось. Потом лба коснулась тёплая ладошка.

Открыв глаза, он увидел перед собой Солли. Она прижимала одной рукой к себе мишку, а второй сделала три быстрых жеста.

«С тобой всё хорошо?»

«Да, малышка. Со мной всё хорошо».

«У тебя тут болит?»

Солли положила ладошку ему на грудь. Там билось сердце. Быстрее, чем ему бы следовало биться.

«Уже прошло».

«Честно?»

«Конечно, малышка. Идём домой?»

«Я голодная. Идём скорее».

Чонин поднялся, подхватил Солли на руки, слегка подкинул и поймал, заставив её беззвучно засмеяться.

Чонин и Солли часто ужинали в доме его родителей. На ужин собиралась вся семья, включая сестёр Чонина, их мужей и детей. Чонин традиционно приходил вместе с Солли в числе последних и получал шутливый нагоняй от матери.

― Опять только явился? И опять в этой тряпке? Я тебя умоляю, надень что-нибудь приличное к ужину. И у нас гости сегодня ― лишний повод тебе заглянуть в шкаф с одеждой. Если ты забыл, одежда у тебя есть, а не только одна форма. Сними это немедленно, иначе останешься без еды.

― Да, мама, я тоже рад тебя видеть, ― ответил с неизменной улыбкой Чонин.

― И Солли умой. Вечно она у тебя как мурзилка. Это же девочка, а не мальчик. Где вы с ней постоянно лазите? Посмотри, какие у неё чёрные коленки! Горе ты моё…

― Умою, не волнуйся. Кто у нас сегодня в гостях?

― Доктор Ким и его друг. Друг чуть позже приедет. Быстрее-быстрее, приведи себя и Солли в порядок. Живо!

― Уже бегу. ― Чонин просочился мимо матери в приоткрытую дверь и поставил ногу на первую ступеньку лестницы. ― О, привет.

― Ну-ну. ― Чунмён скрестил руки на груди и смерил его мрачным взглядом. ― Ты не явился на беседу с доктором Лу.

― Я в курсе, спасибо, что заметил.

― Чонин, ну что за детское поведение? Ты же прекрасно знаешь, что обязан наблюдаться у врачей ― это в твоих интересах и…

― …для моего же блага. Не трудись, я помню. Просто пока не готов к смене доктора. Я привык говорить с тобой, а не с каким-то левым типом.

― Он не левый тип. Неужели тебе мало моей личной рекомендации?

― Прости, но да. Мало. Я хочу наблюдаться у тебя.

― Но я не могу дать тебе ничего нового. И ничем уже не могу помочь. Пойми, я себя исчерпал. Мои теории оказались провальными. А вот доктор Лу…

― Пожалуйста, не сегодня. Давай пока не будем об этом, ― взмолился Чонин, устало прикрыв глаза. ― Может быть, но не сейчас, хорошо? Дай мне привыкнуть к этому. И посторонись, мне надо переодеться и умыть Солли.

Солли жестами поздоровалась с Чунмёном и объяснила, какой у него страшно недовольный вид. Чунмён кивнул и всё-таки посторонился, позволив Чонину подняться по лестнице на второй этаж.

В своей комнате Чонин торопливо сбросил комбинезон, влез в мягкие тёмные брюки военного покроя и натянул тёмно-зелёную футболку. В ванной он старательно умыл Солли и принялся отмывать её потемневшие после лазанья по полу в классе колени.

«И локти тоже. Как ты умудряешься только?»

«Я не знаю. Давай не будем их мыть, а то завтра снова будут грязные».

«Убийственная логика. Но нам оторвут головы, если ты сядешь за стол с такими локтями».

«Тогда ладно».

Чонин ополоснул отмытые локти Солли тёплой водой, осмотрел результат и завернул её целиком в большое пушистое полотенце. Солли немедленно забарахталась там с беззвучным смехом. Подурачившись ещё немного, Чонин выпутал её из полотенца и подхватил на руки, покружил в воздухе, потом прижал к себе и двинулся обратно на первый этаж. Перед спуском с лестницы он задержался у окна, приметив остановившийся у ворот автомобиль. Из салона выскочил тот человек, которого Чонин меньше всего хотел видеть.

― Какого чёрта? ― пробормотал он и резко повернул обратно. В комнате усадил Солли в кресло и отошёл к столу, чтобы налить в стакан воды из графина.

Солли спрыгнула на пол, подбежала к нему и подёргала за штанину.

«Что-то случилось?»

«Нет, всё хорошо. Можешь пока спуститься в гостиную одна, идёт? Я скоро тоже приду».

«Ладно, я буду ждать тебя. Без тебя есть не буду».

«Как хочешь».

Чонин погладил Солли по голове, довёл до двери и выпустил в коридор.

Хань перезнакомился со всей семьёй, но Чонина пока не увидел. Он старался держаться ближе к Чунмёну, смущённый таким количеством незнакомых людей.

― Большая семья.

― Это тебе так кажется пока что.

На «ты» с Чунмёном они перешли вчера, и Хань ещё не до конца к этому привык.

― А Чонин…

― Скоро должен спуститься. Он пришёл позже всех. Наверное, опять где-нибудь с Солли заигрался.

― А Солли ― это его племянница? ― от нечего делать уточнил Хань и взял с бокового столика стакан с вишнёвым соком. Поднёс к губам, чтобы сделать глоток.

― Нет, конечно. Разве ты не заметил? Они похожи. Солли ― его дочь.

Хань поперхнулся соком и закашлялся. Из глаз брызнули слёзы. Чунмён услужливо похлопал его по спине.

Хань проморгался и стёр сок с подбородка тыльной стороной ладони.

― Но как? То есть, ей же около пяти, так? Когда… Как?..

― Чуть больше четырёх. Когда он был в криокамере. По желанию его семьи и невесты. На тот случай, если бы… ― Чунмён помрачнел и отвёл взгляд, но Хань его понял верно. Ситуация была достаточно сложной, а благополучный исход ― маловероятным, поэтому семья Чонина решила использовать и этот шанс.

― Ребёнок из пробирки? ― тихо спросил он у Чунмёна. ― Поэтому она не говорит?

― Она родилась здоровой. Слышала и говорила. Перестала примерно в два года. Причина неизвестна. Физически она в полном порядке, поэтому, я полагаю, что причина тут, ― Чунмён прикоснулся пальцем к своему виску. ― Никаких встрясок и стрессов в её жизни не было. И она не пугалась сильно, но вдруг перестала слышать и говорить. В остальном чудесный ребёнок, хотя никого толком не признаёт. Хвостом ходит за Чонином. Наверное, он будет приходить к тебе часто вместе с ней. Она не любит оставаться долго одна, постоянно требует, чтобы Чонин был рядом. Не волнуйся, ты быстро научишься понимать основные вещи. И она отлично читает по губам, так что она тебя всегда поймёт. Например, в семье никто толком не знает язык жестов, но они понимают Солли.

― А Чонин? Он, кажется, знает?

― Да. Удивительно, но он выучил язык жестов практически мгновенно. Впрочем, он же проводит вместе с Солли больше всех времени, вот и…

Хань промолчал, а ведь мог и сказать кое-что по этому поводу. Правда, Чунмён это не оценил бы, скорее всего. Или не поверил бы, что четыре года назад Хань собственными руками улучшил геном Кая ровно на один процент, подарив ему способность быстро учиться. А если и поверил бы… ничем хорошим для Ханя это не кончилось бы. Он видел в документах пометку об активном уголовном деле.