Парень, прищурившись, разглядывал женщину перед ним.

– Во-первых, я Илья. Без официоза. Не надо ломать язык, выговаривая отчество. Отца же ты просто по имени называешь? Или ваши отношения теснее, чем кажется на первый взгляд?

Люба смутилась.

– Вы неправильно поняли.

– Во-вторых, не надо «выкать». Я младше тебя. Кстати, можно на «ты» и с тобой?

– Да, конечно. – Люба стояла посреди кухни, как-то смешно сконфузившись.

– В-третьих… – Илья задумался, что бы еще придумать. Впрочем… – Кстати, я вообще могу тебе приказывать? Или ты только отцу подчиняешься?

Женщина нервно подняла глаза.

– Конечно, можете. Я же домработница. А вы… ты – хозяин. Поэтому…

– Я не хозяин. Я временный жилец. Ладно. – Поставил кружку с недопитым кофе на стол и присел, откусывая бутерброд.

– А можно с вами… с тобой кое-что обсудить, Илья?

Младший Речинский удивленно вкинул одну бровь. Откинулся на спинку стула.

– Хм.. ну, валяй.

– Я хотела узнать у ва… – Люба путалась, – тебя, что вы любите кушать? Я заметила, что ты никогда не ешь приготовленную еду. Может, скажешь, я бы приготовила что-то другое.

Парень улыбнулся, задумавшись. И правда, за те несколько дней, что он здесь живет, он ни разу полноценно не ел. Как-то все не до этого было. То перекусывал в универе, то на работе в баре, то бутерброда хватало…

– Да ничего особенного. Я всё ем. Просто, как-то не сложилось пока… Так что не переживай. Ничего отдельно мне готовить не надо. Разве что – каши я не ем. И хлеб вот этот, – Илья повертел остаток бутерброда между пальцами, отчего ветчина со шлепком шмякнулась на стол, – зерновой, что ли? Я не люблю.

– Дело в том, что Станислав следит за питанием. Вот я и… – посмотрела на хлебницу. – Я буду покупать вам отдельно. Какой вы любите?

– Ты…

Люба нахмурилась – не поняла.

– Не «вы», а «ты». Запомни, пожалуйста. Мне обычную булку… Батон белый. Не диетический.

– Хорошо.

– Что-то еще? – Илья закончил завтракать и встал, неся кружку в раковину и открывая кран с водой.

Люба, не ожидавшая такого жеста после того, что видела в его комнате, недоуменно наблюдала за тем, как сын хозяина моет за собой посуду.

– Ты можешь оставить, я помою.

– Пофиг… – Илья уже домыл и поставил кружку в сушилку.

Люба вспомнила, что у нее был еще один вопрос:

– Илья, – парень обернулся, уже на выходе из кухни. – Я хотела спросить: в твоей комнате нужно убираться?

– Эээ… ты убираешься у отца?

– Да…

– Ну… – задумался. Вспомнил, как мать вечно ругала его за беспорядок в его комнате. – Я не знаю… Оно тебе надо?

Люба странно выпучила глаза.

– Это моя работа.

Илья помолчал.

– Ты спишь с моим отцом? – ну, а что? Ему интересно.

Женщина пошатнулась от этого вопроса, будто ноги перестали держать. Язык онемел. Илья ждал и наблюдал за ее лицом. Пауза затягивалась… Заинтересованно поднял бровь.

Люба поняла, что чем дольше она молчит, тем меньше правдоподнобности будет в ее ответе.

– Н-нет… – потом словно очнулась: – Нет! Конечно, нет! Я здесь работаю!

Илья усмехнулся.

– Ну, раз так… – снова пауза, будто давал ей шанс передумать с ответом. – Тогда убирай. Раз в неделю. Или два. Чаще не надо. И ничего моего не трогать. Только одежда, пыль… полы. Поняла? – Это «поняла» вышло как-то слишком властно, парень сам от себя не ожидал.

В этот момент в кухню вошел Стас. Глянул на испуганную Любу, перевел взгляд на сына и не сумел промолчать.

– Я попрошу тебя быть более вежливым с человеком, который живет с тобой под одной крышей. Если она убирает и готовит, это не значит, что она недостойна элементарного уважения.

Илья козырнул в ответ и начал подниматься по лестнице на второй этаж.

– К пустой голове…

Илья обернулся.

– Моя голова отнюдь не пустая, пап. – Постучал по лбу. – Там кое-что есть…

– Да? – Стасу не хотелось заканчивать разговор с сыном. В конце концов, им есть что обсудить. – Откуда бы? Кажется, сегодня у тебя учебный день, – демонстративно посмотрел на наручные часы. – А ты почему-то преспокойно завтракаешь…

– Это моё дело.

– Может, обсудим?

Илья развернулся и спустился на одну ступеньку.

– Мои дела?

– Ну, раз ты теперь тут живешь, может, обозначим, что является только твоим делом, а что, нашим общим?

– Ты меня выгоняешь? – он знал, что отец не это имел в виду, но ему захотелось позлить его.

Станислав прикрыл глаза в попытке успокоиться. Что за несносный. Вроде не дурак… И повода для ссоры пока нет. Зачем он это делает? Не понимал.

Медленно выдохнул.

– Илья. Давай просто поговорим. Без претензий. Без ругани. Я просто хочу поговорить с тобой. А?

– Сегодня все хотят со мной о чем-то поговорить. – Илья потер лоб. Спустился с лестницы. – Ну, давай. Поговорим. Просто.

Отец и сын прошли в гостиную и сели в кресла друг напротив друга, словно в шахматном поединке.

Помолчали, каждый наблюдая за выражением лица собеседника. Стас решил начать первым.

– Илья. Так уж получилось, что ты теперь живешь у меня. Я не против. Наоборот, я даже рад, раз уж не было возможности видеть, как ты растешь. Но давай сейчас решим, как нам быть дальше. За те несколько дней, которые ты находишься в этом доме, отношения у нас как-то не складываются. Хорошие отношения. И я не совсем понимаю – почему. – Остановился, давая возможность сыну сказать, если есть что. Но Илья молча продолжал смотреть и слушать. – Во-первых… – Илье стало смешно: вспомнил разговор с Любой. – Давай поговорим о твоей учебе.

– Я уже сказал, что это только моё дело.

– Хорошо. Твоё. Я не спорю. Я просто хотел бы понимать… – Стас помолчал, подбирая слова. – Ты на четвертом курсе?

– Да.

– Шестидневка?

– Да.

– Тогда…

– Пап, если я по какой-то причине не пошел в универ, это не значит, что я не захотел, проспал, прогулял или что-то еще. Я же как-то доучился до четвертого курса! Сам. На бюджетном. Поэтому давай оставим этот разговор о моей учебе.

Отец вздохнул и еще раз подумал, что ему жаль, что он практически не участвовал во взрослении сына. Недоверие. Недопонимание. Как же это трудно!

– Хорошо. По поводу твоей работы…

– Эээ, нет! Это мы с тобой уже обсуждали. Я БУДУ работать там, где работаю. Да, по ночам. Да, диджеем. Да, в ночном баре. Твое мнение на этот счет меня мало интересует.

– Тебе нужны деньги? – Видя, что Илья начал вставать, попытался его остановить. – Погоди! Сядь. Я имею в виду, ты работаешь из-за денег?

– Нет.

Стас нахмурился.

– Пап, я работаю, потому что мне нравится. – Илья снова сел. – Просто, как ты говоришь, нравится. Я люблю музыку, люблю сводить треки. Мне нравится туда ходить и быть там.

– Это ночная работа.

– Мне не десять лет.

– Я вижу. Но ездить на другой конец города…

Илья пожал плечами. Раньше бар был недалеко от его дома. Квартира, которую они снимали с матерью, была в двух кварталах от «Кленового листа».

– Как часто ты туда ездишь?

– Обычно – пятницу и субботу. Бывает, дополнительные дни. Если праздники. Или банкет. А что?

– Я просто подумал… У тебя есть права?

– Есть. Машины нет, – усмехнулся сын.

– Я бы купил тебе автомобиль, какой выберешь. Если ты пообещаешь мне не садиться пьяным за руль.

Илья заинтересованно выпрямился в кресле. Машина? Личная? Его? Может, жить с отцом – не такая уж плохая идея?

– Что взамен?

Станислав нахмурил лоб.

– Что?

– Что ты от меня потребуешь взамен такого подарка?

– Ты – мой сын!

– Ааа… – скептически протянул младший Речинский. – Ну, ну… – Встал. – Я подумаю. Ладно. Что-то еще? – сунул большие пальцы рук в карманы джинсов.

Стас растерянно посмотрел на сына.

– Пока нет. Но я надеюсь, что впредь мы будем выяснять все вопросы – вот так, в виде переговоров, а не ссор.

– Будем посмотреть, – оскалился Илья. – Покеда. – И быстро взбежал по лестнице, пока отец не придумал еще что-нибудь.