В 1933 году появились слухи о возможном браке Гитлера и Винифред. Такую вероятность предусматривало и завещание покойного Зигфрида Вагнера. Однако вождь немецкого народа и невестка великого композитора остались друзьями. Фюрер очень ценил Винифред, считал ее едва ли не самой выдающейся женщиной своего времени.

Винифред Вагнер принимала у себя партийных руководителей и помогла организовать прием Муссолини в 1939 году. Следует сказать, что верность Гитлеру Винифред сохранила до самой своей смерти в 1980 году. В интервью немецким документалистам, снимавшим о ней фильм, она тепло отзывалась о фюрере и отвергала все обвинения в его адрес.

Хотя ежегодные оперные фестивали, инициированные самим Рихардом Вагнером, проводились еще до прихода к власти национал-социалистов, именно эпоха Третьего рейха стала временем их расцвета. Несмотря на то, что Томас Манн язвительно называл оперную сцену в Байройте "гитлеровским придворным театром", трудно отрицать значение этих фестивалей для мирового музыкального искусства.

И праздники с царившими на них волшебными мелодиями, и сам оперный театр, считающийся одной из лучших театральных сцен мира, привлекали к себе взоры истинных ценителей классической музыки и являлись примером для подражания.

Показать свое искусство в Байройте почитали за честь самые известные дирижеры и певцы. Тем большим разочарованием для Гитлера стал отказ знаменитого дирижера Артуро Тосканини, дистанцировавшегося от итальянского фашизма, приехать на оперный фестиваль в Байройт.

Любовь нацистов к Вагнеру сослужило его творческому наследию плохую службу. Первая послевоенная постановка его оперы в театре Ла Скала в Милане была встречена бурными протестами общественности. Даже в наши дни имя Вагнера вызывает неоднозначную реакцию. Композитора часто связывают с нацизмом, о котором он даже не догадывался, так как умер задолго до его появления. Порой дело доходит до обвинения великого музыканта в Холокосте.

Нацисты относились с почтением не только к Вагнеру. В программе музыкальных концертов, которые шли на театральных сценах и в концертных залах Третьего рейха, значилась музыка Бетховена, Листа, Брюкнера, Гайдна, Моцарта, Брамса, Шуберта, Шумана. Самыми популярными современными композиторами были Штраус, Пфицнер, Трапп, Дрансман, Вайсман, Дрессель, Эбель. Немцы также слушали и иностранцев, среди которых неизменным успехом пользовались французы Равель и Дебюсси, испанец Мануэль де Фалья, а также русские композиторы Чайковский, Бородин и Мусоргский.

Гляйхшайтунг — политическое подчинение любой области немецкой жизни интересам нацистского режима — охватывал все сферы искусства Третьего рейха, за исключением музыки. Дело в том, что под музыку, особенно классическую, очень трудно подвести политическую платформу. Именно поэтому музыка не испытывала такого давления со стороны нацистских властей, как, например, скульптура или живопись. И, тем не менее, в этой области национал-социалисты уже в 1933 году начали чистку, изгоняя из музыкального искусства "еврейские, коммунистические и вырожденческие элементы.

К моменту прихода к власти национал-социалистов безработица в Германии превышала 30 %, а в музыкальной среде она достигала 60 %. Хотя в общей массе ЛИШЬ 5 % музыкантов имело еврейское происхождение, нацисты стали говорить о "еврейском засилье", которое и было объявлено причиной всех бед.

Музыкантов-евреев выгоняли из симфонических оркестров и оперных трупп. В 1933 году Германию покинули Бруно Вальтер (дирижер Берлинского филармонического оркестра), Отто Клемперер (руководитель и дирижер оркестра Берлинской оперы) и Арнольд Шенберг (композитор, дирижер и музыковед, профессор Высшей музыкальной школы в Берлине).

В список гонимых попали и композиторы, писавшие атональную музыку: Альбан Берг; Ханс Эйслер, сочувствовавший коммунистам (позднее стал автором гимна ГДР); Пауль Дессау, сотрудничавший с опальным писателем Бертольдом Брехтом. Берг умер в 1935 году, а Эйслер и Дессау в 1933 году эмигрировали из Германии.

Следует заметить, что вытеснение атональной музыки было встречено основной массой немецкого населения с одобрением. Еще во времена Веймарской республики любые формы экспериментальной музыки встречались публикой более чем прохладно. И если к модернистской живописи немцы относились достаточно терпимо, то музыкальный авангард не воспринимался ими вовсе.

В 1938 году на имперском съезде музыкантов в Дюссельдрорфе по аналогии с выставкой "вырожденческого" изобразительного искусства Пауль Сикст и Ганс Зеверус Циглер организовали выставку "вырожденческое музыкальное искусство".

Под запрет попали и произведения старых композиторов — Джакомо Мейербера, Феликса Мендельсона, Камиля Сен-Санса, которым нацисты поставили в вину их еврейское происхождение. Нацисты запретили оркестрам исполнять музыку Пауля Хиндемита — одного из крупнейших немецких композиторов XX века. С происхождением у него было все в порядке, однако Гитлер, обожавший Вагнера, считал произведения Хиндемита декадентскими, а Геббельс в одной из своих речей назвал Хиндемита атональным шумовиком. В 1938 году опальный музыкант был вынужден переехать в Швейцарию, а затем эмигрировать в США.

"Легкая" музыка также не избежала чисток: в "черный список" попали авторы оперетт еврейского происхождения: Имре Кальман и Жак Оффенбах. Досталось и музыкантам с арийской родословной. Оперетты знаменитого композитора, дирижера и пианиста Эдуарда Кюннеке обвинили в легкомыслии.

Критику нацистов вызвало и творчество прославленного австрийца Франца Легара. Героями его знаменитых оперетт были те, кого нацисты называли "недочеловеками" или относили к низшим расам: евреи ("Лудильщик"), цыгане ("Цыганская любовь" и "Фраскита"), русские ("Кукушка" и "Царевич"), китайцы ("Желтая кофта" и "Страна улыбок"), поляки ("Голубая мазурка") и французы ("Веселая вдова", "Весна в Париже" и "Кло-Кло"). Оперетту "Веселая вдова", которая нравилась Гитлеру, подвергли обработке, для того чтобы придать этому произведению нордический дух. Были переделаны и другие творения Легара. Из "Цыганской любви" убрали персонажей-цыган. В 1943 году эта оперетта шла в Будапеште под новым названием — "Студент-бродяга".

Францу Легару удалось уберечь от репрессий Софи, свою жену-еврейку. Нацисты, высоко ценившие заслуги композитора, предоставили ей статус "почетная арийка". Личное покровительство Легару оказывал Альберт Геринг, брат Германа Геринга, что, впрочем, не помогло великому композитору спасти тех, кто был ему дорог. В 1941 году в концлагере Дахау умер друг Легара Фриц Грюнбаум, австро-еврейский конферансье и звезда довоенных кабаре. В 1942 году в Освенциме погиб поэт Фриц Ленар-Беда, в соавторстве с которым Легар создал оперетту "Страна улыбок". В 1938 году, после аншлюса Австрии, в эмиграцию отправился Рихард Тауберг, австрийский оперный певец и артист оперетты еврейского происхождения. Франц Легар специально для него писал музыку — лирические арии, называвшиеся "песни для Тауберга". Пластинки с записями Тауберга расходились в Германии и Австрии многотысячными тиражами.

Многие немецкие музыканты, не сочувствовавшие нацистам, тем не менее, остались в Германии: в сравнении с писателями и актерами представители музыкального искусства были более аполитичны. Некоторые из них тихо и незаметно ушли в свое творчество, другие, стремившиеся творить официально, согласились на сотрудничество с властями. Тем, кто не питал пристрастия к авангардной музыке, не имел неарийских корней и лояльно относился к власти, нацисты предоставили все условия для творчества и профессиональной деятельности. Успешной карьерой могли похвастаться многие немецкие и австрийские музыканты, в том числе композитор Ганс Пфицнер, дирижеры Карл Бем и Клеменс Краус, пианисты Элли Ней, Вильгельму Бакхауз и Вальтер Гизекинг, который с разрешения министра пропаганды Геббельса выступал с концертами в Европе, Южной Америке и Японии. А вот в США Гизекинга не пустили, поставив ему в вину сотрудничество с гитлеровцами. Обвинения с музыканта были сняты только после окончания войны.