Единственными декоративными украшениями индустриальных сооружений Третьего рейха были изображения имперского орла или свастики, но на некоторых заводских корпусах можно было увидеть и символы труда, которые национал-социалисты позаимствовали у СССР, — изображения серпа и молота.

Стиль модерн использовали в своих проектах многие архитекторы Третьего рейха, в том числе Пауль Бонац, Вернер Марх, Герберт Римпль, Петер Беренс, Рудольф Лоддерс, Вернер Иссель, Эмиль Фаренкамп, Генрих Берш, Фриц Шупп, Эрнст Нойферт, Эмиль Рудольф Мевес, Эгон Эйерман, Макс Кетто, Вальтер Кралау. Каждый, кто хотел работать над модернистскими проектами, мог это делать и при нацистах. Главным условием было проявление лояльности к режиму, несогласие необходимо было тщательно скрывать.

Если в промышленной архитектуре использование авангардных элементов считалось само собой разумеющимся, в государственную жилищную программу они не были допущены. Это относилось и к частному строительству. В период Третьего рейха в Германии домов в стиле модерн почти не строили, за редким исключением, к которым можно отнести жилые здания во Франкфурте-на-Майне (архитектор Мартин Эльзессер) и в Берлине (Эгон Эйерман и Ганс Шарун), а также особняк, возведенный в 1937 году в пригороде Потсдама. Таких строений было настолько мало, что гонители "дегенеративного искусства" даже не заметили их появления.

Архитекторы, работавшие в стиле модерн, получали заказы не только от частных лиц, но и от общественных организаций. Например, в 1939 году в Тюрингии по проекту Эгона Эйермана была построена фабрика, производившая оборудование для пожаротушения. Примером авангардных веяний в архитектуре являются корпуса заводов и сборочных цехов автомобильной компании "Ганза-Ллойд" в Бремене (архитектор Рудольф Лоддерс), здания небольшой самолетостроительной компании "Зибель" в Галле, сооружения для заводов "БМВ" в Мюнхене (архитектор Герберт Хене).

Изображения модернистской архитектуры времен нацизма можно отыскать в книгах и периодике того времени, и не только в достаточно скромном журнале "Современные строительные формы", но и в официозном издании "Искусство в Третьем рейхе", редакторами которого были Альберт Шпеер и Герди Троост, вдова Пауля Людвига Тро-оста. Объекты, выполненные в стиле модерн, попали также в каталог под названием "Германия строит", выпущенном в 1938 году к первой Немецкой выставке архитектуры в Мюнхене.

Подобно монументальной, модернистская архитектура четко вписалась в так называемый "программный эклектизм" Третьего рейха и заняла в нем отведенную ей нишу.

Национал-социалисты придавали огромное значение воспитанию молодежи в духе преданности идеям НСДАП. С этой целью были созданы две охватывающие всю страну молодежные организации: гитлерюгенд и Союз немецких девушек.

Для вовлечения юношей и девушек в эти объединения возводились многочисленные молодежные турбазы и дома гитлерюгенда и Союза немецких девушек.

Именно к этому виду архитектуры партийное руководство предъявляло наиболее строгие требования, которые были основаны на идеологии нацизма. Так, руководитель и координатор молодежного движения Бальдур фон Ширах отмечал, что все без исключения сооружения, предназначенные для гитлерюгенда и Союза немецких девушек, являются символом преданности молодых людей фюреру, при этом они должны быть красивыми и вписываться в ландшафт.

Пытаясь совместить в строениях красоту, функциональность и соответствие той местности, на которой они возводились, архитекторы застроили Германию множеством зданий, совершенно непохожих друг на друга, что обрушило на Бальдура фон Шираха резкую критику со стороны некоторых политиков и руководителей молодежного движения. Однако многие деятели культуры поддержали его. Гвидо Харберс, редактор солидного журнала "Архитектура", издававшегося в Мюнхене, заявил, что строительство домов для молодежи должно проводиться в соответствии с местными традициями, и дом гитлерюгенда, возведенный в деревне в виде художественной галереи или городского административного здания, будет выглядеть нелепо, а значит, единство стиля в этом случае просто невозможно.

Бальдур фон Ширах не хотел, чтобы дома для воспитания молодежи получились такими же уныло унифицированными и зачастую абсолютно не вписывающимся в ландшафт, как все то, что было построено Немецким трудовым фронтом — объединенным профсоюзом работников и работодателей. Шариху удалось отстоять свою позицию, и в Третьем рейхе появились самые разнообразные дома для воспитания молодых людей: сельские домики в стиле хаиматшутц, городские здания, похожие на соседствующие с ними строения в духе партийного неоклассицизма, величественные орденские замки, отлично вписывающиеся в пустынную скалистую местность.

В 1936 году вышел указ Имперского молодежного руководства, согласно которому проектированием и строительством зданий для гитлерюгенда и Союза немецких девушек должны заниматься местные общины. По мнению Бальдура фон Шираха, каждый городок с численностью населения более 20 тысяч человек должен был иметь не менее трех баз гитлерюгенда, которые выполняли бы функции и воспитательного заведения, и гостиницы для путешествующих молодых людей.

Стилистические особенности у зданий для молодежи могли быть различными, однако их внутреннее пространство унифицировалось и подчинялось строгим правилам, основанным на нацистской идеологии. В доме гитлерюгенда обязательно имелась общая комната, помещение для руководителя, зал для торжеств и собраний, а также церемониальное место — уголок для агитации и пропаганды.

Для строительства баз и ГЮ-домов в "сельском" стиле использовалось дерево. Оно помогало сохранить в помещении тепло, делало дом уютным и, кроме того, считалось традиционным германским материалом. Дерево применяли и в целях экономии: сталь и бетон нужны были для военной промышленности.

Разработкой проектов домов для молодежи занимались берлинские архитекторы Фриц-Герхард Винтер и Ганс Дустман. Последний был приятелем Альберта Шпеера и родственником Бальдура фон Шираха.

Имперское молодежное руководство выпустило документ, в котором были отражены требования к оформлению новых общинных зданий гитлерюгенда. Особое внимание уделялось покрытию таких домов. Согласно этим указаниям, крыша ГЮ-дома должна была иметь простую и четкую форму, при этом кровля не могла быть искусственной и новой, иначе здание не вписалось бы в ландшафт. Кроме того, не рекомендовалось делать низкие крыши, из-за которых дом сильно выделялся бы среди других деревенских строений. Однако Имперское руководство, считавшее, что плоские крыши не являются символом "нового времени", тем не менее, не запрещало их, при условии, что в здании будет проводиться большое количество торжественных мероприятий. Все виды таких торжеств перечислялись в программе, выпущенной Имперским молодежным руководством.

Свой вклад в дело унификации домов гитлерюгенда внес и Ганс Дустман, выпустивший книгу "Строительный букварь". В ней он написал, что здания для молодежи должны прославлять местный ландшафт и быть связанными с почвой. По Дустману, ГЮ-дома должны быть простыми, приземистыми, иметь длинную покатую крышу. Возле каждого такого дома следовало устроить учебную площадку для построений и маршей.

Строительство зданий гитлерюгенда и их внутренне обустройство было для идеологов нацизма делом настолько важным, что без проектов ГЮ-домов не обходилась ни одна архитектурная выставка. В 1938 году в Берлине состоялся показ образцов внутреннего интерьера зданий для молодежи по проектам Дустмана. За ним последовали выставки в Дрездене и Мюнхене. В мюнхенском Доме немецкого искусства под образцы внутреннего интерьера домов гитлерюгенда был отведено отдельный павильон.

Возведение воспитательных сооружений для молодежи широко пропагандировалось среди населения, однако вместо запланированных 50 тысяч домов гитлерюгенда к 1938 году удалось возвести лишь 650. А с началом войны строительство этих важных для нацистских идеологов объектов совсем замедлилось. Многие из уже построенных зданий стояли без внутренней отделки, другие так и остались на стадии проекта.