Я оглядывалась по сторонам, но все развлекались, как и прежде, словно подобное здесь в порядке вещей. Я чуть ли не ревела: ну где же их чертовы вышибалы?! Еще говорят, что Америка круче нас, а у самих разврат полный. Я фыркнула от недовольства, а мужик начал руками водить по волосам. Я чувствовала, как меня начинает тошнить и стала вырываться, но сделала только хуже. Теперь его руки очутились на моей попе. Было так омерзительно, что я начала ругаться по-русски.

Мужчина, переложив руки на талию, еще шире улыбнулся и, подмигивая приятелям, начал вести меня в сторону выхода. Мысленно я уже смирилась с погибелью, как почувствовала свободу. Руки этого мужлана пропали. Обернувшись, я увидела Алекса, который врезал этому негодяю так, что из носа потекла кровь. Его приятели стали подниматься со своих мест, высовывая ножи. Боже, мы же цивилизованные люди, а такое чувство, что каменный век. Мне стало трудно дышать, но вдруг Алекс схватил меня за руку, и мы ринулись убегать.

Пробежав пару кварталов, мы остановились, чтобы немного отдышаться. Пытаясь справиться со сбивающимся дыханием, Алекс прошипел:

— Какого черта ты там делала?

Он сердито посмотрел на меня.

— Я…я… я гуляла и увидела бар. Название показалось мне довольно интересным. Вот и зашла, — придумала я отговорку.

— Ходячая катастрофа и только. Мне из-за тебя в ближайшее время и не сунуться туда!

Секунду помедлив, Алекс выдал:

— Дуреха! – и потрепал по голове.

Я была обескуражена. Тупо стояла и смотрела на него.

— Всё дальше сама, — он подмигнул мне и пошел прочь.

— Эй, подожди, — вовремя опомнилась я. — Алекс, стой.

Я нагнала его и пошла рядом. Молча. А он, по всей видимости, был не против моей компании. С каждым днем всё становится таким запутанным. Что теперь я понятия не имела, узнаю ли я когда-нибудь настоящего Алекса?

Мы все шли и шли. Я была полностью в своих раздумьях. Блин, иногда мне казалось, что книги помогают разбираться в людях. В них мы находим чьи-то грехи, не осуждая, пытаясь понять, увидеть в этом смысл, а сейчас, обрабатывая в мозгу ситуацию с Алексом, ничего не могла придумать: так же ли он самовлюблен, как Отелло, или просто пытается вырасти в будущем, как Яго, идет ли он по головам, как Ричард Третий, подчиняется ли мнению других, как Макбет, меланхоличен ли, как Гамлет, или просто чувственный юноша, как Ромео… Слишком много характеров в нем одном. И как же разгадать эту загадку?! Неожиданно мы остановились, точнее мне пришлось это сделать, так как я врезалась в спину Алекса. Он обернулся посмотреть на меня, а я, ожидая иронии, покраснела, но парень лишь улыбнулся и пропустил вперед. В растерянности я не знала, что делать: мы стояли напротив огромного ресторана. Я покосилась на Алекса: «Ты что реально можешь ходить сюда на зарплату секретаря?» Он нахмурился и спросил:

— Ты что только в низкосортных барах бываешь?

Я, не сказав ни слова, направилась к дверям заведения. Швейцар открыл нам двери, а Алекс галантно пропустил меня вперед, и я застыла. Везде были огни, все словно сверкало. Почему-то мне показалось, что я на корабле Титаника: вот званый ужин в кругу аристократии и даже кто-то красиво играл на рояле. Эх, хотелось бы мне так потанцевать, как те парочки около сцены. Мои мысли прервал насмешливый тон Алекса:

— Рот закрой, деточка.

Я послушалась Алекса и с закрытым ртом прошла к столику, возле которого уже стоял официант. Когда мы устроились, он протянул нам меню. Открыв его, я снова разинула рот. Таких цен я еще не видела: за одно такое блюдо я могу питаться полгода в нашей студенческой столовке. Я прокашлялась, пытаясь придти в себя, и попыталась придумать, что же заказать. Решив, что сделаю заказ после Алекса, я более-менее расслабилась, но вскоре пришлось опять занервничать. Как только подошел официант, я напряглась, ожидая, что скажет Алекс, а тот, улыбнувшись, предложил:

— Дамы вперед.

«Блин, чертов джентльмен» — хотела крикнуть я, но не менее широко улыбнулась в ответ и обратилась к официанту:

— А что Вы могли бы посоветовать?

— Хм… Для такой девушки, я могу предложить на первое кебаб чахохбили, из фруктов помело, на десерт пирожное кака, а из напитков вино…, — я не дала ему договорить, прервав рукой.

Почему-то в этот момент я покраснела. Да, лучше бы тот мужик лапал меня, чем такое унижение. Я хмуро посмотрела на Алекса, а он, даже не поглядев в ответ, начал делать заказ на двоих. Я не слышала его, и, как только ушел официант, за столом возникло молчание. Было до глубины души обидно и хотелось только спросить «за что?», но вместо этого с губ слетело:

— Доволен?

Парень словно ждал такой моей реакции:

— Нечего следить за мной и вторгаться в мое личное пространство.

— Ох, простите, что побеспокоила, мистер Великолепный. Тогда не надо было обращать внимание на такую мелкую сошку, как я, в том баре. Зачем ты полез в ту драку?! Мы ведь с тобой не то что не друзья, мы даже меньше, чем знакомые, — я ждала ответа от Алекса, а он все молчал и молчал, от чего я стала приходить в ярость.

Не выдержав, я стала нападать:

— Хотел прикинуться добреньким? Не надо было. Я и так тебя знаю. Ты запер мою подругу в тюрьму ни за что. Ты не держишь своего слова — из-за тебя невинный человек должен переживать боль.

Я смотрела ему в глаза, но там не было ничего — равнодушное белое полотно.

— Мне противно быть с таким чел… с таким, как ты.

Я начала подниматься со стула, как Алекс положил ладонь на мою руку.

— Ты просто ничего не понимаешь. Прости.

На долю секунду я почувствовала рядом с собой молодого человека, который нуждается в поддержке, и сжала в ответ его руку. Как только я сделала это, Алекс ухмыльнулся, отпустил меня и, словно змея, прошипел:

— Ты такая маленькая, наивная девочка, что с тобой даже не интересно играть…

Мое сердце дрогнуло от его слов. Он говорил, как мой папа, когда бросил нас с мамой одних. Это было два года назад, а я до сих пор не изменилась. Даже сейчас давала людям возможность причинять себе боль. На моих глазах выступили слезы, но я, собрав всю свою силу воли в кулак, улыбнулась и сказала:

— Да, я такая. Зато мне бояться нечего, — он удивился, а я продолжила: — На свете не все такие сволочи, как ты. Даже сейчас ты не живешь, а существуешь. Игра приносит радость, но внутри пустота. И самое печальное то, что и после смерти ты будешь горбатиться в Аду, откуда не будет выхода.

Алекс застыл, а мне было противно причинять другому боль, но я понимала, что должна была. Не знаю, чтобы было дальше, но принесли заказ. По-видимому, Алекс надеялся, что я уйду, но я все съела, и мне даже понравилось. Конечно, напрягала обстановка за столиком, но не я же была в этом виновата. Пришло время уходить, и я, пытаясь подковырнуть его, насмешливо сказала:

— Надеюсь, хоть оплата счета, как долг джентльмена, не будет частью твоего жестокого плана.

Я вышла, не дожидаясь его реакции. Почему-то в тот момент я подумала, что свободна, и впервые захотела домой. Подальше от этого ужасного мира. Хотелось вернуться в свою кроватку, университет, к теплоте маминых рук, но все было не так просто. Сзади послышался мужской голос:

— Ты же не надеялась, что отделалась от меня?!

Я остановилась: мне было интересно, что он скажет.

— Что еще ты хотел? – фыркнула я, даже не оборачиваясь.

— Я решил сделать доброе дело: вызволить твою подругу из тюрьмы. Может, ты хоть тогда поймешь, что я не такой уж и плохой.

Ага, опять эти его штучки.

— Ладно, надеюсь, на сей раз ты сдержишь свое слово, и мы после этого больше никогда не увидимся, а теперь идем, — я взяла его за руку и потащила на выход.

Впервые в жизни я взяла дело в свои руки, по-моему, очень даже неплохо получилось, с учетом того, с кем приходилось иметь дело. Алекс особо не сопротивлялся и покорно шел за мной. Я была удивлена в который раз за день.

— А куда мы идем? – подал голос Алекс.