— И какова причина столь неприязненного отношения ко мне? — несмотря на ее враждебный настрой, я говорила спокойно.

— А ты не знаешь, батанка деревенская? – злобно гаркнула она. Батанка? Ну, это ладно, отчасти, правда. А вот деревенская меня очень позабавило. Одеваюсь я и, правда, очень невзрачно, но учитывая, никому не нужную коллекцию самых новых тряпок, лежащих у меня дома, это звучало забавно.

— Не догадываюсь – странно, но вся эта ситуация вызывала у меня лишь смех.

— Чего ты ржешь? – она посмотрела на меня испепеляющим взглядом.

— Извини, вспомнилось кое-что свое – извиняться тут вроде должна она, ведь не я ей ногу сломать пыталась. Эта мысль заставила меня перестать смеяться – Что ж, ноги просто-то так ломать не пытаются. Так что я сделала?

— Правда еще не догнала? Тогда объясню, как для тупых – она угрожающе начала подходить – Не смей больше подходить к Соулу. Не смей даже смотреть на него, поняла? – она подошла очень близко, и замахнулась ногой, чтобы наступить своим каблуком мне на ногу. Я заметила и отреагировала быстро, но недостаточно и она все, же наступила каблуком мне на обувь где-то в области пальцев. Она надавила на ногу, и я чуть не закричала от боли.

— Надеюсь ты хорошо запомнила и больше не….

— Мааакаааа!!!!! – мы обе машинально повернули голову на источник крика. К нам бежал Соул, выглядел он очень злым. Давление с моей ноги мгновенно исчезло. Я перевела на нее взгляд, она выглядела очень встревожено, даже испуганно. Соул тем временем уже подбежал и загородил меня собой.

— Опять ты, Саю. Сколько раз мне тебе говорить, чтобы ты отстала от меня. И что за такое дурацкий пунктик, угрожать каждому существу женского пола, которому «посчастливилось» со мной заговорить — в его голосе сквозил холод.

— Соул…Соулик… ты же знаешь я…

— Ты говоришь это в тысячный раз, а я в тысячный раз повторяю: хватит преследовать меня и моих друзей – он развернулся и, взяв меня за руку, пошел прочь, я, удивленная всей этой сценой, безвольно последовала за ним. Некоторое время он, молча, вел меня по коридорам. Когда же его молчание и мое любопытство, окончательно меня загрызли, я заговорила.

— Спасибо, конечно, что выручил. Но как ты тут оказался? – воспользовавшись, тем, что Соул обернулся, я выхватила у него свою руку.

— Это ты меня извини. Из-за меня она тебе навредила. Это ведь она тебя ударила по ноге? – он смотрел на меня так виновато, что мне стало его жалко.

— Ну, вообще-то, да. Ты не беспокойся так, это вовсе не твоя вина – я ободряюще улыбнулась ему – Так как ты тут оказался?

— Ну… сегодня на русском, мы писали изложение я закончил первым и вышел, когда пришел, Саю как раз отправляли к тебе. Ну, я вначале подумал, что ничего. А потом до меня дошло, ЗАЧЕМ она к тебе пошла. Я и побежал к медпункту. Потом заметил вас, а дальше сама знаешь – рассказал он.

— Значит, я не единственная кому от нее досталось? – нахмурившись, спросила я.

— Нет, она много кого калечила. Даже Цубаки однажды досталось, она ей руку сломала. Блек Стар чуть не убил Саю, так разозлился – пояснил Соул.

— Я бы ей за Цубаки тоже физиономию подправила – кровожадно сказала я — Она, что влюблена в тебя так сильно, что ли?

— Кто ее знает. Она влюбляется в каждого симпатичного парня, которого видит на горизонте. В кого она только не влюблялась, да по нескольку раз – он устало выдохнул. Я решила не продолжать разговор, потому что было видно, что ему неприятна эта тема. Мы шли молча. Иногда я ловила себя на том, что смотрю на Соула, и тут же отводила взгляд. Он же шел и недовольно дул на растрепавшуюся челку, закрывающую обзор. Так продолжалось еще очень долго. Мне надоело смотреть на его мучения, и тут мне в голову пришла идея. Я порылась в своей сумке и найдя желаемый предмет, извлекла его из сумки. Я встала на пути у Соула, лицом к нему.

— Что такое? – удивленно спросил он.

— Глазам уже больно на тебя смотреть – ответила я, и натянула ему на голову, упругую повязку для волос. Она была серо-бежевого цвета и почти идеально подходила к его наряду. У меня всегда с собой разные резинки и ленты для волос, на всякий случай. Я установила ленту так, что она не давала челке закрывать глаза. Отойдя на шаг и полюбовавшись своим «произведением искусства», я довольно улыбнулась. Соул по-прежнему удивленно смотрел на меня.

— Чего смотришь? Так ведь лучше. Не бойся, она не розовая – с этими словами я подвела его к близстоящему зеркалу. Соул посмотрев на свое отражение, приободрился, затем перевел взгляд на мое.

— Спасибо, я сам как-то не догадался, так сделать – с чувством сказал он.

— А пустяки – сказала я, продолжая путь и слегка насвистывая. Я обернулась, Соул по-прежнему стоял на месте – Что так залюбовался собой? – шутливо сказала я.

— Прости меня за тогда – вдруг серьезно сказал он. А я уже, из-за этого всего, успела позабыть, что была на него жутко зла. И зачем он только напомнил. Я промолчала.

— Ты сильно злишься. Прости, я честно не знаю, что на меня тогда нашло. Обещаю, подобного больше никогда не будет. Мы можем быть друзьями? – с надеждой спросил он.

— О чем речь друган, будем коришами – блатным голосом сказала я, сдерживая смех. У Соула был сейчас такой щенячий взгляд, что как бы я не хотела, я не могла на него злиться.

— Так ты меня прощаешь? – обрадовавшись, спросил он.

— Простить, может и не простила, но считай что забыла – улыбнувшись, сказала я – Но только проверни, что-нибудь в этом духе… — моя улыбка превратилась в злобный оскал. Соул пошатнулся. А я довольная своим приемом, применяемый мною много раз, развернулась и пошла по коридору. Вскоре Соул поравнялся со мной.

— У нас сейчас что? – спросила я.

— Музыка – довольно ответил Соул.

— Музыка??? У нас есть такой дурацкий предмет? – недоуменно спросила я.

— Ну да, но каким бы дурацким он не был, на нем хоть поспать можно – потянувшись, сказал он.

-И что мы там делаем? Песенки поем, что ли?

— Ну, вообще-то так оно и есть. Можешь называть это не урок музыки, а урок караоке. Потому что мы там поем именно караоке. Выбираешь абсолютно любую песню и поешь, а учитель оценку ставит. Если голос есть, то не урок, а малина – также довольно сказал он.

— Круто – радостно сказала я – Песню точно абсолютно любую выбрать можно?

— Ну да. Правда не советовал бы песни с грубым текстом и что-то подобное – с опаской косясь на меня, сказал он.

— Нет, ничего подобного, не будет. Собственно, если меня спросят, сам услышишь – заинтриговала его, я. На этом наш разговор закончился. Поскольку мы были перед кабинетом музыки. Войдя внутрь, я поменяла свое мнение. Это вовсе не кабинет, это небольшой зал. С небольшой сценой и ОГРОМНЫМИ колонками, расположенными на ней. Напротив сцены были обычные парты, рядом с ней был стол учителя, на нем стояла два ноутбука и небольшой синтезатор. За этим самым столом сидел, молодой мужчина. На вид ему было около 20. Одет он был в одежду французского священника века так 18. Я уже успела привыкнуть ко всем странностям этой школы. И костюм не показался мне странным. Но когда подошла к нему и представилась. Он сказал что, кажется, потерял слух, при этом в его ушах были наушники, из которых доносилась громкая музыка. Я сказала, чтобы он их вынул. Он последовал моим указаниям, и вскоре начал говорить что-то про Бога Смерти. Я же стояла как истукан, и бросала дятельские взгляды на учителя. Он же тем временем представился. И сказал, что на уроке я могу делать все, что мне удобно и хочется. Мои глаза при этом вылезли на лоб. Я только что увидела чудо света – учитель, которому все равно, что и как ты будешь делать на его уроке.

Я прошла и села за свободную парту, которую мне указал учитель. Она была последней. Соседа, как я узнала, у меня не было. В классе тем временем было пустынно. Было всего пять человек, включая меня и Соула. Я «растеклась» на парте и, одев наушники, начала слушать музыку. Слушала я что-то спокойное и ненавязчивое, поэтому меня мгновенно поклонило в сон. Закрыв глаза, я только еще больше разлеглась на парте. Я даже успела задремать, когда меня разбудили крики и толчки.