Грозный бой разгорелся над телом Сарпедона. Греки, которые не могли справиться с героическим полубогом при его жизни, хотели хотя бы после его гибели над ним поглумиться и захватить доспехи, а троянцы старались не допустить этого. Вскоре те и другие сложили над героем настоящий курган из мёртвых тел. От самого Сарпедона в этом сражении уже мало что оставалось. Зевс теперь помогал грекам, и троянцам пришлось отступить. Доспехи достались победителям, но изувеченное до неузнаваемости тело Сарпедона выхватил из толпы Аполлон и унёсся с ним на Иду.

   Там он положил мёртвого героя перед троном Зевса. Громовержец вопросительно посмотрел на Аполлона.

   -- Это Сарпедон, - пояснил тот. - Твой сын.

   -- Пустое, - рассеянно ответил громовержец. - Иногда кем-то приходится жертвовать. Так-то, сынок. Я мог его спасти, но я не единственный бог, у которого дети сегодня сражаются. Смертным всё равно этого не избежать.

   Гермес и Аполлон внимательно смотрели на своего отца, пытаясь понять, что сейчас на самом деле происходит в его душе, но им это не удалось.

   -- Пусть его отнесут на родину и окажут подобающие почести, - сказал Зевс, отвернувшись. - Патрокл своё ещё получит. Но пусть он всё-таки дойдёт до стен города. Ахилл просил для него славную победу. Эту просьбу я, так и быть, исполню. Аполлон, не стой здесь. Ты там нужен.

   А Патрокл, забыв приказ Ахилла, гнал врагов к городу, по воле Зевса мчась навстречу своей смерти. Он уже бросился на стену, но тут на пути у него встал Аполлон. Вошедший в раж герой трижды наносил богу удар и, когда он уже приготовился ударить в четвёртый раз, бог отшвырнул его назад и закричал громоподобным голосом: "Гектор! Где ты там?!"

   Услышав зов бога, Гектор развернул колесницу и, забыв обо всём, поскакал на Патрокла. Тот приготовился к встрече с ним, крепко сжав левой рукой копьё, а правой метнул в приближающегося героя камень, но в Гектора не попал, раскроив череп его вознице. Впрочем, и это обрадовало кровожадного Патрокла, и он с воинственным кличем бросился вперёд, чтобы захватить доспехи убитого. Он схватил свою жертву за ногу, в то время как Гектор тянул труп за голову к себе. Сюда же сбежались воины обеих армий. Не меньше часа троянцы пытались унести тело убитого возницы, но греки их всё-таки одолели и завладели доспехами покойника.

   А Патрокл продолжал рваться вперёд, убивая всех попадавшихся на пути троянцев, не глядя вокруг себя, забыв о всякой осторожности. Этим и воспользовался Аполлон. Подойдя к герою сзади, он так стукнул ему кулаком между лопаток, что у того слетел с головы шлем и свалились доспехи. На мгновение потеряв сознание, Патрокл упал на землю. Какой-то троянец, воспользовавшись этим, ткнул ему в спину копьём. Но удар этот был не смертельным. Патрокл обернулся, и троянец поспешно ретировался, не желая вступать в бой даже с уже раненым Патроклом. А тот поднялся на ноги и попятился назад, под защиту мирмидонцев, готовых закрыть раненного командира щитами. Но Гектор не дал ему уйти. Бросившись вперёд, он воткнул герою копьё в пах.

   -- Ты этого хотел?! - закричал он, хватая падающего Патрокла за плечи.

   -- Твоя взяла, - прошептал Патрокл. - Вы с Аполлоном вместе со мной справились. Без него я бы двадцать таких как ты победил. Но и тебе недолго осталось. Ахилл отомстит.

   -- Ну, это мы ещё посмотрим, - ответил Гектор уже не слышавшему Патроклу, выдернул копьё и бросился к колеснице героя, чтобы захватить знаменитых коней Ахилла, но Автомедон быстро развернулся и ускакал в греческий лагерь.

   Гермес с любопытством посмотрел на Зевса. Тот улыбнулся.

   -- Всё в порядке, - сказал он. - Патрокл свою задачу выполнил.

   -- Я понимаю, - ответил Гермес. - Но на нём были доспехи Ахилла. Божественные доспехи. Теперь они достанутся Гектору, а он ведь даже не полубог. Слишком ты его балуешь в последнее время.

   -- Пустое, - отмахнулся Зевс. - Эти доспехи не пойдут ему впрок, как не пошли впрок Патроклу. Но Гектор так хорошо исполнял мою волю, что хочется сделать ему напоследок приятное.

   -- Напоследок?

   -- Конечно, Гермес. Он вчера так трогательно попрощался с Андромахой, что возвращаться к ней живым теперь уже совершенно не обязательно.

   -- Суров ты, Кроныч.

   -- Конечно. А что делать? Я ему последнее время так много помогал, что он, кажется, вообразил себя богом. Не люблю, когда смертные становятся нескромными. Если он наденет на себя божественные доспехи, то это будет последняя радость, которую я ему доставлю.

   Зевс действительно строже всего карал смертных именно за нескромность. Всё остальное он мог бы простить, но не это.

   Однажды Гера попросила его разразить молнией некоего Иксиона, который приходил в храм и пялился на неё так, что ей глаза было некуда девать, а когда никто не смотрел, постоянно норовил прикоснуться к её статуе самым святотатственным манером. Но Зевс, как мужчина, понял Иксиона и не стал его наказывать, а наоборот сотворил из облака точную копию своей жены, такую похожую, что никакой смертный не различил бы, и послал её к влюблённому смертному. Проведя бессонную и счастливую ночь, Иксион сутра побежал хвастаться друзьям. Вот тут-то его и настигла молния. И теперь наказанный за свою нескромность влюблённый крутится в царстве Аида на огненном колесе.

   -- А если Гектор не наденет доспехи, а принесёт их в жертву богам, то ты позволишь ему жить дальше? - спросил Гермес.

   -- А ты, как знаток смертных, можешь себе такое представить?

   -- Нет, конечно. Я просто так спросил. Кстати, божественных коней ты тоже ему отдашь? Он, кажется, сейчас захватит колесницу Ахилла.

   Зевс присмотрелся. Кони Ахилла стояли на полпути к лагерю и плакали, опустив длинные гривы до самой земли. События сегодняшнего дня потрясли божественных созданий до глубины их душ. Сначала рядом с ними пал их смертный товарищ, а теперь и Патрокл, к которому они уже успели привязаться, тоже погиб прямо у них на глазах. Такие ужасные впечатления были невыносимы для тех, кому смерть была чем-то чуждым и никак не связанным с их вечным существованием. И теперь несчастные лошадки не понимали, как дальше жить в этом беспощадном мире, где им суждено увидеть смерть всех, кто им близок и дорог.

   Автомедон пытался лаской и уговорами успокоить их и заставить скакать дальше, чтобы не достаться Гектору, но кони, потерявшие интерес к жизни, никого больше не слушали и ни на что больше не обращали внимания.

   -- Бедняжки! - сказал Зевс. - Кто же это додумался обречь божественных коней на прозябание среди смертных?! Как можно так измываться над животными?!

   Он привстал и крикнул коням: "Но!"

   Услышав голос Зевса, кони сразу опомнились и поскакали быстрее ветра.

   Гектор, убедившись, что коней Ахилла ему не догнать, вернулся за его доспехами. В это время Менелай успешно защищал тело Патрокла от троянцев. Он уже сразил многих врагов, но с Гектором один на один вступить в бой не решился, отступил и стал звать на помощь Аякса.

   Большой Аякс появился перед Гектором, когда тот уже тащил в одной руке снятые доспехи, а в другой тело Патрокла. Увидев прямо перед собой знакомый огромный щит, Гектор бросил тело и поспешно отступил под защиту своих. Он отдал товарищам драгоценный трофей и велел отнести доспехи Ахилла в город, чтобы потом принести их в жертву богам.

   Гермес удивлённо посмотрел на Зевса. Оказалось, что Гектор вовсе не так уж и безрассуден. Но громовержец не изменился в лице.

   "Что ж ты Патрокла бросил?! - закричал вдруг на Гектора Главк. - Мы же могли бы его на Сарпедона поменять! Вот как ты о союзниках заботишься! Если бы Сарпедон был троянцем, ты б его тело врагам не отдал, а так, значит, пусть греки из него чучело делают?"

   Главк не знал, что тело Сарпедона не досталось грекам - его унёс Аполлон, и теперь оно было в безопасности - враги не смогли бы уже над ним надругаться.