— Я думал, ты давно сбежал из города, — заметил Гилберт.

— Я собирался! — оскалился барон. — Да вот понял, что не могу позволить, чтобы все сокровища столицы сгинули в пожарах или остались этим чудищам. Ни к чему ведь сокровища мертвякам? А мне пригодятся!

— И ради грабежа ты повел своих людей на верную смерть? — в голосе графа звучала сдерживаемая ярость.

— Как ты удобно устроился, гадёныш! — бросил дир Ваден с усмешкой. — Сам напустил на город этих тварей — а теперь будешь корчить из себя героя? Я не просил тебя вмешиваться! Спас меня от мертвеца? Думаешь, я теперь благодарить тебя должен? Или благодарить тебя за то унижение, которое вытерпел на турнире?! Признавайся, ты ведь с самого начала заморочил мне голову своими чернокнижными трюками! В честном бою против меня ты не продержался бы и минуты! Сопляк! Кто ты есть без своих фокусов с мертвяками?! Ты не осмелишься против меня и меч поднять! Ну давай же! Давай! Я вызываю тебя на честный поединок! Докажи мне, что ты чего-то стоишь!

Гилберт улыбнулся. И от этой улыбки у Гортензии холодок по коже пробежал.

— А вы чего смотрите? — гаркнул Дакс на будто окаменевших наемников. — Тоже драться хотите? Так давайте! Смелее!

Подручные барона не решились обнажить клинки против троицы, разделавшейся с чудовищными тварями у них на глазах — предпочли благоразумно скрыться в дымной темноте, и слуги последовали их примеру, оставив телегу с награбленным добром.

— Трусы! — крикнул им вслед огорченный демон, сплюнул с досадой, вложив меч в ножны.

— Слезай с лошади! Или хочешь, чтобы я сам тебя сдернул?! — не унимался барон.

Гилберт спрыгнул на землю, поморщился — под сапогами захлюпало кровавое месиво. Кровь погибших наемников смешалась с кровью демонических тварей, их растерзавших.

— Поединок? Зачем мне с тобой драться? Я ведь не рыцарь, я некромант! — невесело усмехнулся граф. — Я, к слову, могу остановить твое сердце в любой момент. К чему мне теперь махать клинком и соблюдать какие-то правила чести?

По одному его движению у барона отнялись ноги. Выронив меч, он беспомощно рухнул на колени. Гилберт приблизился к нему вплотную, всмотрелся с улыбкой в испуганные глаза поверженного врага. Граф не шелохнулся, когда с крыши посыпались горящие балки, обложив их двоих стеной огня.

Адель испуганно вскрикнула и заставила подойти свою упирающуюся лошадь ближе, стараясь рассмотреть, что происходит за стеной пламени.

— Каково тебе сейчас? — спросил некромант. — Бессилен что-либо сделать, не можешь драться, не можешь сбежать... Чувствуешь запах гари? Запах твоей смерти? Страшно? Не хочешь сгореть заживо? Тогда, может быть, мне следует сжалиться и остановить твое сердце?

Барон захрипел, пытаясь выговорить что-то, вдохнуть воздуха в распираемую удушьем грудь...

— Берт! Не играй с огнем! Прикончи его скорее и уходи оттуда! — позвал Иризар.

— Я не буду тебя убивать, — решил граф. Он разжал кулак — отпустил заполошенно зачастившее сердце врага.

— Надо было тебя еще там, на площади, сразу удавить... гадёныш... — прохрипел барон, падая на четвереньки.

— Живи с этим позором. Думаю, ты надолго запомнишь этот момент, — пообещал Гилберт. Развернувшись, он пересек расступившуюся стену огня.

Барон, хрипя проклятия, задыхался от ненависти. Неужели он опять потерпел поражение? Неужели этот сопляк опять его унизил? Неужели опять уйдет безнаказанным?..

Гилберт подошел к своей лошади... но вдруг страшная игла боли пронзила его, заставив скорчиться. Он схватился за седло, пытаясь удержаться на ногах, не упасть. Вновь нахлынула волна тянущей пытки — из тела выдергивала душу, тащила куда-то прочь чужая непререкаемая воля. Его вновь звали — и он не имел сил противиться зову...

— Что с тобой? — испугалась Гортензия, быстро спрыгнув на землю. Она держала за поводья лошадь графа и оказалась ближе остальных. Ведьма обняла графа за плечи, ощутив, как того колотит дрожь.

— Что такое? Берт? — встревожено окликнул хозяина Иризар.

— Гаденыш... — сипел барон.

В отличие от демона, которой за всполохами пламени не видел своего господина, скорчившегося за двумя лошадьми, дир Вадену была отлично видна незащищенная спина этого мальчишки. Он выхватил из-под убитого наемника ручной арбалет — его владелец так и не успел спустить заряд — и навел железный наконечник болта в спину...

— Она... зовет... снова... — выговорил граф через силу.

— Исвирт?! — воскликнул Иризар. Спрыгнув с коня, он бросился к господину. Каких-то десяток шагов разделяли их.

Адель с ужасом поняла, что больше никто не видит нацеленного оружия в руках барона. Позвать? Закричать? Она не могла! Горло перехватило от смертельного страха — еще мгновение, и случится непоправимое! И она ничего не сможет сделать! Она не сможет спасти любимого!.. Или нет? Ведь если не она — больше никто! Не отдавая себе отчет, принцесса ударила каблуками лошадь под бока.

Спуститься арбалетной тетиве в этот день было не суждено. Копыта с тяжелыми подковами сбили барона на землю, с хрустом прошлись по черепу. Адель зажмурила глаза, прильнула к лошадиной шее — лишь бы не видеть, что она наделала.

— Иризар!.. — выдохнул с болью Гилберт.

И отпустил седло. Он больше не мог сопротивляться, сознание покинуло его, оставив беспомощным перед желанием черной колдуньи.

Один миг — но демон не успел. Буквально из самых рук ускользнули оба — и граф, и поддерживавшая его ведьма.

— Что случилось? — подоспел Дакс.

— Исвирт забрала их! — произнес Иризар.

Дэв-хан остановил лошадь принцессы, удержал, не позволив проскочить мимо. Адель взглянула на вмешавшегося демона сквозь пелену слез. Тот ответил обычным невозмутимым взглядом, лишь протянул руку и ободряюще погладил по голове. Как ребенка. Стоявшие в глазах принцессы слезы брызнули горячим потоком.

— И где они сейчас? — допытывался Дакс.

— В храме...

— В храме? — вскинула голову принцесса. — Чего же мы ждем? Нужно скорее...

— Конечно, ваше высочество, — оборвал ее Иризар. — Сильг! Отведёшь принцессу и Лорена в турнирный городок!

— Как скажешь, — кивнула дракониха.

— Нет! Я еду с вами! — приказала принцесса.

— Вы едете к королю! — отрезал Иризар.

— Нет!!

Адель развернула лошадь и пустила вскачь. Даже выползшие из темноты мертвецы, вставшие на пути, ее не испугали. Она крикнула, подгоняя лошадь. И толпа мертвых колдунов покорно расступилась, пропуская ее.

— Стой!

Но толпа сомкнулась за всадницей. Демонов ждала нешуточная битва — у мертвецов был приказ не пропустить их к храму.

Гортензия очнулась от страшного грохота. Пол под ногами содрогнулся, уши заложило от взрыва. Со сводов посыпались вниз камни, пыль. По толстым колоннам-подпоркам со скрежетом пронеслись глубокие трещины.

— Эй, ты так весь храм разрушишь! — засмеялась Исвирт. Она и пальцем не пошевелила, чтобы остановить своего пленника. Просто сидела на алтаре, как на скамейке, закинув ногу на ногу, и с интересом ждала, что же он еще попытается сделать. — Бестолковый мальчишка! Только силы впустую тратишь. Неужели надеешься меня одолеть? Скорее сам себя погребешь под развалинами.

— Я должен... уничтожить тебя... — произнес Гилберт. Этот удар, который опять не причинил колдунье никакого вреда, заставил его повиснуть на цепях, пытаясь отдышаться.

Гортензия дернулась — но точно такие же цепи, предназначенные для крепления светильников, приковывали и ее — к противоположной стене позади алтаря.

— Тебе не убить того, кто уже по ту сторону смерти! — рассмеялась колдунья. Поправив на голове корону, она поднялась с алтаря и подошла к пленнику.

— Я попытаюсь, — проговорил Гилберт. — У меня нет выбора. Пусть я умру, но унесу и твою проклятую душу в иной мир.

Исвирт обманчиво ласковым движением провела по его щеке, заставив поднять голову и посмотреть в глаза: