Если иметь целью не изучение распространения отдельных видов растительности, а получение более общих данных о существовавшем в прошлом лесопокрытии, то круг привлекаемых для этого названий значительно расширяется. Так, для составления карт былых лесных и болотных массивов в верхнем течении Немана С. Б. Холев использовал топонимы, образованные не только от видовых названий деревьев (ива, дуб и т. п.), но и от слов лес, бор, гай, болото. Использовались также названия, указывающие на сведение леса для существовавших в прошлом предприятий (Поташня, Смоляная Печь, Гута, Пасека) или для сельскохозяйственной деятельности (Лядки, Новины, Репище и др.).
В связи с растительностью рассмотрим и топонимический пример, другого рода. Из истории известно, что у западной границы дореволюционной России, неподалеку от города Белосток, на берегу реки Бобр, в конце прошлого века была построена крепость Осовец (ныне это территория Польши). Словарь «Земля Владимирская» (1984) указывает также на существование древней русской крепости Осовец на берегу Клязьмы. Однако Словарь народных географических терминов Э. М. Мурзаева приводит единственное значение термина осовец — «берег реки, сползающий под действием боковой эрозии», т. е. «оползень». Это вызывает вопрос, поскольку трудно предположить, чтобы такие долговременные сооружения, как крепости, строились на оползневых склонах. Ответ на вопрос находим у В. А. Жучкевича, бывшего крупнейшим знатоком географических названий Белоруссии[12]. Он отмечал, что слово осовец было известно древнерусскому языку и, по-видимому, обозначало «просека, край леса». Известно оно и современным белорусским говорам, где означает «вырубленное, расчищенное место с молодой порослью осины и березы»; «небольшие группки деревьев среди пашен и у обочин дорог». В основе этого термина название древесной породы осины (в говоре ось), осиновой поросли осова, осов. Таким образом, название Осовец оказывается в одном ряду с названиями Елец, Березовец, Боровица, образованными от обозначений растительных сообществ.
Географические названия позволяют также получать интересную информацию о современном и былом распространении различных животных. Кулан — животное рода лошадей, в СССР сохранился лишь в Бадхызском заповеднике на юге Туркмении и на аральском острове Барсакельмес, где он был реакклиматизирован в 1953 г. Однако топонимы, включающие слово кулан (гора Кулан-тау, река Кулансу, лог Кулансай и т. д.), распространены на территории Казахстана в зоне, включающей Мангышлак, Приаральские степи, Бетпакдала, котловину Зайсана. Распространены они и на всей территории Туркменистана, о чем свидетельствуют многочисленные топонимы: Гуланчы, Гуландаг, Гуланлы, Гулантакыр и другие, в которых гулан — туркм. «кулан» — сочетается с топонимическими суффиксами или географическими терминами. Таким образом, топонимические данные позволяют выявить огромный ареал былого распространения этого вида, что крайне важно в связи с попытками его реакклиматизации[13].
Азербайджанские топонимисты Р. М. Юзбашев и Э. Б. Нуриев сообщают, что в настоящее время джейраны в Азербайджане сохранились только в заповедниках. Но топонимы, включающие слово джейран (Джейранчел — «степь джейранов», Джейранбатангель — «озеро, где утонул джейран» и другие), распространены по левобережью Куры от границы с Грузией на западе до Апшеронского полуострова на востоке и позволяют надежно очертить ареал их былого обитания.
От рассмотренных случаев в принципе отличается использование топонимии от основы тур — видового названия вымершего дикого быка. Его ареал известен — подвиды тура некогда были распространены по всему Восточному полушарию, а в Европе он сохранялся до первой четверти XVII в. Некоторые подвиды тура были одомашнены, длительное время он был объектом охоты. Крупные размеры, сила этого дикого быка обусловили образование древнерусского личного имени (прозвища) Тур. В «Слове о полку Игореве» упоминается эпитет князя Всеволода — буй тур; известно предание о Туре, строителе города Туров в Киевской земле (ныне поселок городского типа Туров в Гомельской обл.); в источниках упоминаются также новгородский крестьянин Василий Тур (1495) и Григорий Васильевич Тур Левашов (начало XVI в.).
Таким образом, возникает проблема различения топонимов, связанных с зоологическим названием тур и с личным именем Тур. К числу первых, по-видимому, могут быть отнесены названия физико-географических объектов, и прежде всего реки Тур, Турея, Турья, Турейка, Турица, Туренка, Турка, распространенные в центральных областях РСФСР, в Белоруссии, на Украине, в Польше и других странах (например, Турополье в Югославии).
Имя Тур символизировало силу и власть и было одним из самых распространенных дохристианских личных имен. От имени Тур пошла фамилия Туров. Поэтому можно считать, что от имени Тур образованы прежде всего названия населенных пунктов, а среди них — имеющие притяжательный суффикс ‑ов: Турово, Туровка и т. п. Однако следует учитывать, что в древнерусском языке суффикс ‑ов отражал не принадлежность, а особенности местности. Поэтому, например, в Московской области две деревни Турово могут быть безоговорочно связаны с фамилией владельца Туров. Но крупное село Турово на левом берегу Оки (Серпуховской р‑н) было известно уже во время похода князя Дмитрия Донского (1380), и поэтому нельзя полностью исключить возможность образования его названия непосредственно от слова тур.
Отдельно рассмотрим смысловое содержание простых названий Бобр, Бык, Гусь, Колпь, Медведица, Нерпа, Плотва, Сивуч, Тетерев, а также полуостров Мамонта, реки Большая Курица и Сухая Буйвола, коса Русская Кошка. Обычно к таким названиям отношение очень настороженное, поскольку их форма необычна для русской топонимии — распространено мнение, что это или переосмысленные иноязычные имена, звучание которых лишь отдаленно напоминает русские названия животных, или кальки (переводы) иноязычных названий. При обращении к литературе выясняется, что настороженное отношение к ним вполне оправданно, но действительность оказывается сложнее и разнообразнее.
Названия Бобр и Бобер имеют реки в бассейне Днепра, но наряду с ними многочисленны Бобрик, Бобриха, Бобрица, Бобруха и другие. Все они исследователями единодушно относятся к числу непосредственно связанных с животным бобр. Но название притока нижнего Днестра Бык представляет собой классический образец народного творчества, в результате которого тюркское бююк — «большой» было превращено в славянское бык. Это хорошо видно по названию притока этой реки — Буюканский, где к тюркской основе последовательно добавлены молдавский (‑ан) и славянский (‑ск) суффиксы.
Сложнее обстоит дело с названиями рек Гусь и Колпь. Левый приток Оки Гусь находится в зоне, где распространены дорусские названия с окончанием ‑ус (Киструс, Свинчус, Ермус и т. п.), что позволило исследователям и в названии Гусь видеть древнее, по-видимому, финно-угорское образование. Названия рек Колпь, Колпица, Колпяна неоднократно встречаются в центральных и западных областях европейской части СССР. Они связаны со словами колпь, колпик, колпица, которые в разных русских и украинских говорах означают то самку лебедя, то вид цапли. Однако нельзя не отметить, что одна из рек Колпь впадает в Гусь, а в пойме Оки есть озеро Колпь, оно же Гусь (Рязанская обл.). Эти совпадения вряд ли случайны: гусь и колпь близкородственные крупные водоплавающие птицы, и в каких-то вятических или древнерусских говорах эти слова могли совпадать по значению.
