Армянский историк, писавший при Ездигерде II в V в. н. э., различает пахлавик и парскаден, что можно понимать соответственно как религии парфян и персов. Исследователи предлагают видеть здесь намек на существование северной (парфянской) и южной (персидской) школ магов или двух сект 3. Такое объяснение кажется вполне убедительным, особенно если вспомнить, что теофорные имена в документах из Нисы — чисто зороастрийские. Эти имена, как и употребление в Нисе зороастрийского календаря, показывают, что жители Нисы были зороастрийцами 4; такие имена, как Михрбозан, Михрдатак, Михр-фарн, свидетельствуют о популярности Митры, бога солнца, на родине парфян. Особого внимания заслуживает упоминание в документах из Нисы поместья ‘yzn nnystwkn (ayazan, древнеперс. ayadana-) — «храм поклонения Нанай». Здесь можно видеть указание на то, что Нанай была отождествлена с Анахитой (последнее имя в документах не встречается). Документы из Нисы относятся в большинстве своем к I в. до н. э. По-видимому, к I в. н. э., к правлению аршакидского царя Вологеза I (около 51—80 гг.), следует отнести попытку «царя Валахша» собрать воедино разрозненные авестийские тексты, о чем говорится в «Денкарте». Зороастрийская традиция, отраженная в этом сообщении, кажется правдоподобной, если вспомнить, что «ориентализация» Парфянского государства приходится более всего на правление Вологеза I.
Археологические находки и краткие замечания в античных источниках позволяют заключить, что культ обожествленного царя, известный при Селевкидах, продолжал существовать — наряду с почитанием предков 5 — и в Парфянском царстве. Из сообщений Страбона, Плиния и других авторов следует, что многие религиозные предписания, изложенные в авестийском «Вендидате»,— правила очищения, запреты, заклинания — существовали уже в парфянское время. Как уже упоминалось, митраистекие мистерии, хотя и отправлялись от иранского культа Митры, включали элементы, которые можно проследить в Месопотамии и в Малой Азии; их связи с почитанием дэвов или Ахримана убедительно показаны исследователями 6.
Notes:
Eusebius, Praeparatio Evangelica, VI, 10, 16. Лучшее исследование о магах Малой Азии — J. Bidez, F. Cumont, Les mages hellenises, t. 1—II, Paris, 1938.
Jensen {в KH.]: W. Andrae, Die Partherstadt Assur, Leipzig, 1933, стр. 89; W. Andrae, Das Wiederstandene Assur, Leipzig, 1938, стр. 180.
Егише Вард а пет, Patmut’iwn Vardananc, изд. Э. Тер-Минасяна, Ереван, 1957, стр. 144; ср.: R. Z a eh пег, Zurvan. A Zoroastrian dilemma, Oxford, 1955, стр. 29. Соответствует ли это деление «северным мобедам» и «южным хербедам», которых обнаружил С. Викандер (S. W i k a n d е г, Feuerpriester in Kleinasien und Iran, Lund, 1946, стр. 140 и др.), определить по меньшей мере трудно.
И. М. Дьяконов — В. А. Лившиц, Документы, стр. 24.
Об этом свидетельствуют находки фрагментов статуй предков в Нисе, а также упоминания у Аммиана Марцеллина. Ср.: J. М. U n v а 1 a, Observations on the religion of the Parthians, Bombay, 1925, стр. 26.
I. Gershevitсh, The Avestan Hymn to Mithra, стр. 61—72 и литература в примечаниях.
Кушаны и Восток
Мы уже говорили о завоевании Бактрии кушаками, но будет нелишним привести здесь известный отрывок из «Хроники Младшей династии Хань», повествующий об этом событии:
«Первоначально, когда юечжи подверглись нападению хуннов, они переселились в Дахя и разделили страну между пятью хи-хэу: Хюми, Шуанми, Гуйшуан, Хисийе (Pai-tun) и Думи. По прошествии ста с небольшим лет Киоцзюкю, хи-хэу Гуйшуан, напал и покорил остальных четырех хи-хэу, стал независимым и взошел на трон. (Его] царство стало называться Гуйшу- ан-ван» 1.
Мы можем рассматривать это сообщение как достоверное и считать, что юечжи были объединены под властью племени кушан. Термин хи-хэу обычно рассматривается как китайский эквивалент титула yavuga, который встречается на монетах Кудзулы Кадфиза, первого крупного кушанского правителя, в легенде письмом кхароштхи. В свою очередь, yavuga отождествляется с ранним тюркским титулом yab^u. Однако, поскольку тюрки, видимо, заимствовали свою титулатуру от иранцев, можно предположить, что yavuga — термин иранский 2. Гуйшуан явно соответствует названию племени кушан, имя их вождя Киоцзюкю (древнекит. *k’idu dz’isu kfiak) передает имя Кудзулы Кадфиза, но его этимология совершенно неясна 3. Находки монет Кудзулы в областях, лежащих к северу от Гиндукуша, немногочисленны. Можно полагать, что он был всего лишь вождем кушан и совершал набеги на Индию. Преемником Кудзулы стал, возможно, некий кушанский правитель, известный своим обширным чеканом. На монетах этого правителя (их находят в большом количестве во многих районах) обозначен только его почетный титул — Сотер Мегас, имя отсутствует, даты правления этого безымянного царя остаются неизвестными. В правление Вимы Кадфиза, сына Кудзулы, вступившего на престол, очевидно, после «безымянного царя», кушанский чекан подвергся реформе — наряду с медной начался выпуск золотой монеты и был принят новый весовой стандарт. Вима (точная форма его имени неясна) совершил, очевидно, обширные завоевания в Индии. На севере владения кушан в это время простирались за Амударью, однако остается неизвестным, входила ли в их состав Согдиана и смогли ли кушаны потеснить на западе Аршакидов. Монетные находки на территории Средней Азии — недостаточно надежные свидетельства кушанской власти и границах владений 4. Примерная датировка правлений Кудзулы и Вимы второй половиной I в. н. э. как будто бы подтверждается тем, что чекан Кудзулы следовал раннеимперским римским монетам.
Могущество кушан достигает апогея при последующих кушанских царях — Канишке и Хувишке. Канишка хорошо известен в буддийской литературе как ревностный защитник и распространитель этой веры. Надписи Канишки и его преемников заставили исследователей потратить немало сил в поисках ответа на вопрос о дате Канишки. За последние шестьдесят лет состоялись два международных симпозиума, специально посвященных дате Канишки, но удовлетворительного решения проблемы до сих пор не найдено. Споры идут прежде всего по поводу надписей, датированных по эре Канишки. Часть исследователей утверждает, что эра Канишки представляет собой на самом деле так называемую сакскую эру (или «эру Шака», т. е. индийскую историческую эру) и в этом случае должна была начинаться в 78 г. н. э. Другие полагают, что Канишка имел свою собственную эру, не тождественную с «сакской эрой», и что даты его правления должны лежать в пределах 124—144 гг. Недавно открытые при раскопках Ток-калы хорезмийские надписи на оссуариях, которые по археологическим данным относятся к VIII—IX в. н. э., содержат даты от 658 до 753 года неизвестной эры. Эту эру также пытались отождествлять с «сакской», начинающейся в 78 г. н. э., и рассматривали хорезмийские датированные надписи в качестве доказательства применения эры Канишки (отождествляемой с «сакской») в Хорезме на протяжении очень длительного периода — почти восьми столетий (753-й год в надписи на оссуарии). Если бы эти выкладки оказались правильными, то следовало бы сделать вывод, что кушанское влияние в Средней Азии было очень сильным, а введенная ими система летосчисления оказалась почти такой же устойчивой, как и селевкидская эра в Западном Иране. Однако есть основания полагать, что в хорезмийских датированных надписях и в хорезмийских документах из архива дворца в Топраккале отражена не кушанская, а местная, хорезмийская эра 5. Некоторые нумизматы отодвигают дату Канишки в III в. н. э. 6. Нам придется еще коснуться этих вопросов в связи с историей Сасанидов и рассмотрением основных этапов их завоеваний на востоке Ирана.
Культура Кушанского государства вызывает гораздо меньше споров, чем его политическая история и хронология. По своему этническому составу держава кушан была не менее пестрой, чем Парфянское царство. О культурном синкретизме красноречиво свидетельствуют художественные изделия, найденные археологами в Беграме (Афганистан, к северу от Кабула). Гипсовые медальоны с греческими профилями, китайские лаки, индийская резная слоновая кость и египетские стеклянные сосуды — все это указывает на широкие связи кушан 7. К сходным заключениям приводят и монеты, на которых наряду с такими греческими и римскими божествами, как Геракл, Гефест или Серапис, изображались и иранские боги и богини — Митра, Ардохш, Атар и Веретрагна.
