В заключение я хочу поблагодарить тех, кто помогал мне в работе над книгой, и прежде всего Марка Яна Дрездена из Пенсильванского университета, который прочел всю рукопись и сделал ценные замечания. Само собой разумеется, что ни он, ни кто-либо другой, кроме меня, не несет ответственности за ошибки. Дитц Отто Эдцард из Мюнхенского университета прочел немецкий перевод первой части книги и уберег меня от некоторых погрешностей в разделах, касающихся Месопотамии. Другие лица упомянуты в примечаниях, всем им я приношу искреннюю благодарность. Я весьма признателен сотрудникам издательства Уайденфельда и Никольсона, фотографу Тегеранского музея М. Ростами, а также всем другим, кто помогал мне в подготовке иллюстраций.
Я надеюсь, что эта книга окажется интересной и полезной для многих читателей.
Кембридж, Массачусетс. Ричард Н. Фрай.
Глава I. Страна контрастов
Введение к вопросам общим и специальным
Каждый, кто путешествовал по Персии, не мог не отметить двух особенностей ее ландшафта: горы и пустыни. Населенные центры, как правило, располагаются в небольших, порой плодородных речных долинах, тогда как обширные просторы остаются безлюдными. Плато, занимающее большую часть страны, почти на всем своем протяжении сухое и каменистое — так было в древности, таким оно выглядит и в наши дни. Подобно тому, как аравийская пустыня наложила отпечаток на арабов, так и на жизнь персов оказали сильное влияние особенности ландшафта их страны. Люди современной цивилизации, защищенные от капризов стихий и даже от простого соприкосновения с окружающей природой, мы склонны забывать о той, иногда решающей роли, которую играла природа в судьбах людей, в большей степени зависевших от климата и почвы, чем в наши дни.
В то время как одни недостаточно четко представляют себе влияние окружающей среды на жизнь людей, другие склонны переоценивать значение географического фактора в истории народа, что в равной степени может привести к неверным выводам. Роль наследственности в жизни индивидуума, его воспитание в семье, его привязанность к определенному роду, племени, народу, переплетение различных традиций — все это в большой степени осложняет изучение истории. Если бы мы были в состоянии дать рациональное объяснение «комплексу этнической общности», как выразились бы социологи, то, очевидно, мы хоть частично смогли бы объяснить, почему отдельные люди и целые народы ведут себя так, а не иначе. К сожалению, многие «комплексы общности» принадлежат к числу явлений иррациональных и плохо поддаются классификации и анализу. Однако процесс развития науки сопровождается постоянными попытками заново классифицировать и постичь то, что часто является иррациональным. Мне кажется, что именно так обстоит дело с нашим пониманием истории, в том числе и истории Персии. Хотя мы пытаемся понять прошлое, выискивая параллели и прослеживая преемственность различных институтов и верований на территории этой страны на протяжении столетий, некоторые обобщения, к которым мы придем, несомненно станут предметом дискуссии. Тем не менее обобщения необходимы, и ясно, что они повлекут за собой массу предположений и догадок, ибо древняя история Персии полна нерешенных проблем и неясностей. Следует здесь отметить, что хотя автор и не разделяет целиком мнения, согласно которому персы получили представление об истории и научились писать исторические сочинения только с приходом арабов и ислама, однако малочисленность письменных источников делает изучение древней истории Персии задачей чрезвычайно трудной, особенно в сравнении с историей древней Греции или Рима.
Как это ни парадоксально, но можно усматривать и некоторое преимущество (впрочем, весьма относительное) в этой скудости источников по истории Персии, ибо любой атом информации о прошлом Персии приобретает более важное значение, чем, к примеру, какой-либо предмет материальной культуры, надпись или отдельное слово для истории античного мира, гораздо более богатого и неизмеримо лучше освещенного письменными памятниками. Труды археологов, историков искусства, эпиграфистов и нумизматов должны быть учтены в полной мере при реконструкции древнейшей истории персов — специальное исследование памятников искусства, отдельных слов в надписи или редкой монеты может оказать неоценимую помощь в решении более общих исторических проблем. Именно по той же причине не следует забывать, что новые письменные источники или новое городище, раскопанное археологами, способны существенным образом изменить наши представления о древней истории Персии. Иногда это может огорчить, но все же радостно думать, что возможности изучения прошлого — не только для нас, но и для последующих поколений — столь же безграничны, как и возможности ученых, работающих в области естественных наук.
Слово «Персия» мы унаследовали от греков, которые, разумеется, прекрасно знали, что Персия это провинция ахеменидской империи и что персы жили в стране арийцев. «Арья», название, которое первоначально означало что-то вроде «знатный» или «господин», по всей вероятности, было общим наименованием народа, говорившего на одном из индоевропейских языков или диалектов восточной группы. Арийские племена в конце второго и начале первого тысячелетия до нашей эры расселились в областях между Гангом и Евфратом. Как в Индии, так и на западе арии сознавали свои отличия от местного оседлого населения, которое они покорили. Для тех, кто ушел в Индию, родная страна арийцев лежала к северо-западу от индийского субконтинента. Для тех, кто прибыл в Месопотамию, страна арийцев находилась на востоке, но представление об этой стране продолжало жить у пришельцев и было перенесено на занятые ими территории. Древние авторы знали, что персы и мидяне были арийцами, и в письменных источниках термин «арья» прилагался к обоим народам 1. В обширной ахеменидской империи термин (древнеиранский) *aryanam xsаЬгат «страна (или царство) ариев», очевидно, не был общеупотребительным, так как это название нигде не засвидетельствовано. Позднее, после падения державы Ахеменидов, в греческих источниках наблюдается смешение и отождествление ‘Арья’ с Арея — названием важной провинции на востоке ахеменидской державы, Haraiva древнеперсидских надписей, ‘Areia и * Aria у Геродота и других авторов 2. С экспансией парфян термин *Aria, или Ariane греческих источников, распространился, по-видимому, так широко, что превратился в конечном счете в «Большую Арию» 3, термин, эквивалентный наименованию «царство ариев» — Eransahr (Эраншахр), как называли свою обширную родину Сасаниды. Таким образом, употребление слова «Иран» в наши дни в качестве названия страны является продолжением древнего наименования.
Чтобы избежать путаницы, я хочу предложить для доисламского периода следующие обозначения. «Большой Иран» включает всю территорию, на которой в историческое время говорили на иранских языках и культуру которой можно считать преимущественно иранской. Некоторые районы Средней Азии, Северо-Западной Индии, Закавказья и Месопотамии, равно как и нагорье, включающее территории современных государств Ирана и Афганистана, относятся к «Большому Ирану» (понятие, имеющее только историко-культурное значение). Для того чтобы отличать ядро, центральную часть — собственно Иран (современные Афганистан и Персия) от периферийных областей, мне кажется удобным пользоваться для последних французским термином I’Iran exterieur («внешний Иран»), Несомненно, что здесь трудно провести сколько-нибудь точную границу, ибо главный наш критерий — культурный ареал, а не политическая карта. Так, Сасаниды были уверены, что столица их империи, Ктесифон, около современного Багдада, находится в Эраншахре. В то же время некоторые области на побережье Индийского океана, входящие в состав современной Персии, в сасанидский период не считались частью Ирана. Хотя в этой книге речь пойдет прежде всего о собственно Иране, мы не могли исключить из рассмотрения и те районы, где преобладала иранская культура, в особенности Среднюю Азию и Северо-Западную Индию, — они должны занять важное место в нашем изложении. Слово «Персия» условимся употреблять для обозначения современного государства или соответствующей территории в древности; для ахеменидской провинции и нынешней области на юго-западе Ирана будем пользоваться греческим названием Persis (Персида) или арабизованным Fars (Фарс).
