— Света, Артёма убили.

Она приподнялась на локтях и прошептала:

— Повтори, что ты сказала?

— Света, твоего мужа убили.

Светка упала на кровать, и уставилась в потолок. Затем посмотрела на меня каким-то задурманенным взглядом и еле слышно сказала:

— Ты врёшь! Тебе везде убийства мерещатся! Ненормальная, теперь и до моего мужа добралась. — Уходи, я больше не хочу тебя видеть!

— Света, я бы очень хотела, чтобы всё было так, как ты говоришь, — всхлипывая, прошептала я. — Такими вещами не шутят. Мне самой с таким трудом даются слова.

Светка повернула в мою сторону голову, я увидела, как по её щеке катится слеза. Она хотела запустить в меня подушкой, но не смогла поднять руку.

— Света, ты можешь убить меня прямо сейчас, но даже это не вернёт Артёма. — Хочешь, я уйду, но обязательно вернусь.

— Уходи, — сухо ответила подруга.

Я не могла сдвинуться с места, тогда Светка настойчиво повторила просьбу:

— Ты почему ещё здесь? Я же сказала, пошла вон!

Я развернулась, и выбежала из палаты. Устроившись на диванчике в коридоре, я горько заплакала. Всем сердцем и всей душой, я разделяла Светкино горе. Мне было больно вдвойне: за подругу, и за Владьку, оставшегося без отца. Я чувствовала, как от содроганий дрожит моё тело и душа. Я ничего не слышала, кроме того, как бьётся моё сердце. Конечно же, я не верила Светке. В данный момент ей очень трудно вести себя адекватно. До меня только сейчас стало доходить, что покушение на меня было спланировано самым тщательным образом. Ведь меня хотел убить Артём. И убил бы, не помешай ему чёрный джип. Получается меня, спасла эта машина. Но почему? Кто за этим всем стоит? Возможно это случайное совпадение. Слишком много вопросов, на которые у меня нет ни одного вразумительного ответа. Странно, похоже, кто-то, играет со мной в прятки, и ведёт свою игру, в которой я являюсь пешкой. Так и ничего не решив, я продолжала сидеть, перебирая в голове мысли. На этот раз я даже не услышала, как рядом со мной кто-то сел и прошептал:

— Танечка, Света уже знает?

Я вздрогнула и обернулась. Надежда Николаевна, выглядела больной и уставшей. Тихонько вытирая слёзы платочком, она не преставала всхлипывать. Я, молча, кивнула.

— Как она? — тихо спросила она.

— Она мне не поверила, а затем выгнала, — ответила я, смахивая слезу.

— А вы, как узнали?

— Примерно час назад из полиции позвонили. — Я, сразу сюда поехала. Какой-то майор звонил, такого наговорил! Будто Артём поджидал какую-то девушку, для того чтобы её сбить на смерть. Я, конечно, не поверила, хотя, кто его знает! Мутный тип — был Светкин муж. Таня, — наклонилась ко мне Надежда Николаевна. — Если честно, я всегда его боялась. Взгляд у него тяжёлый и не добрый.

Дверь открылась, и из палаты вышла приятная медсестра. В одной руке, она держала стойку под капельницу, а в другой ампулы и шприц. Увидев нас, она расплылась в улыбке и спросила:

— Надежда Николаевна, кто?

Мать Светы привстала и вопросительно уставилась на медсестру.

— Я. А, что случилось? Что-нибудь со Светланой?

— Нет, что вы. Она просила позвать вас, — вежливо ответила медсестра.

Я занервничала. До последней минуты, я хранила в сердце надежду, Светка опомнится, и мы сможем поговорить. Но моим надеждам явно не суждено сбыться. Надежда Николаевна печально посмотрела на меня, и тихо сказала:

— Не уходи. Я позову, — сказала она спокойно и скрылась за дверью палаты.

Я потрясённо молчала.

Стоило ей уйти, как новые сомнения охватили меня. Казалось, я умру, если не докажу причастность Артёма к покушению. Я долго ломала голову, как мне удастся найти нужные аргументы. Первое, что пришло в голову, конечно полиция, и майор, закрывший меня от пуль, ведь он живой свидетель. А, как быть со всем остальным? Ну, разумеется, девушка Катя, она наверняка подтвердит их связь. Тем более, теперь, от её признаний хуже никому не будет. Главное её разыскать. Я прикусила губу, и машинально полезла в сумочку за телефоном. В следующую секунду, я разочаровалась, так-так поняла, что среди моих знакомых, вряд ли кто-нибудь знает Катю. Маловероятно, что эта девица, сама выйдет на связь. Я уже не рассчитывала, что-либо доказать Светке. В руках ни одного доказательства. Жизнь развернула свои рубежи, так, что не я форсировала события, а они управляли мной. Взглянув на часы, я поняла, что сижу уже полчаса, а продвижений никаких. Под ложечкой жутко засосало. Достав из сумочки шоколадный батончик, я подумала о том, что шоколадная терапия ещё ни разу меня не подвела. Иногда я заедала свою душевную боль шоколадом, ожидая того момента, когда отрицательные эмоции начнут меня покидать, и на душе хоть чуточку станет легче. А ещё это отличный способ подпитать свои серые клеточки. Посидев ещё десять минут, я поняла, что все мои усилия поговорить со Светкой сегодня не увенчаются успехом. А стоит ли? Ей никак не до меня, поэтому я собралась и отправилась домой. Я уже почти вышла за пределы больничного городка, как в сумке запищал мобильник. Это была Светка. Я взяла трубку, и услышала до боли родной голос:

— Привет.

— Привет, — обрадовалась я. — Я думала, что ты навсегда вычеркнула мой номер из списка друзей, плавно перенеся его в чёрный список врагов.

— Ты ошиблась. Послушай, нам нужно поговорить.

— Прямо сейчас? — удивилась я.

— Да.

— Ты уверена? Что…

— Не переживай, я в порядке. Ну, так, как?

— Я сейчас приду.

Увидев Светку, я с облегчением вздохнула. Она полусидела в кровати с загипсованной ногой, тугой повязкой на теле и что-то писала.

— Привет! Ты, что расселась? Кто тебе разрешил? Давай быстро ложись!

Светка отложила тетрадку на тумбочку, улыбнулась и застенчиво сказала:

— А, я и не сижу. Это я так попробовала. А, то всё тело затекло, мышцы болят. Всего пятнадцать минут сижу, а голова раскалывается, словно её раскалённым утюгом приложили.

— Болит потому, что тебе надо лежать. Врачи зря не скажут.

Я почти силой уложила Светку. Затем посмотрела на тетрадку, и тут же спросила подругу:

— Светка, ты что-то писала?

— Да, так, всякие строчки в голову лезут. Прям, литературный бред какой-то напал, вот и записываю. Закрываю глаза, а предложения сами собой складываются. Интересно стало, если запишу, что получится? В палате такая скукотище, хоть волком вой!

Я в недоумении уставилась на подругу. Ещё пару часов назад, она рыдала над потерей мужа, а сейчас я её нахожу в приподнятом настроении. В моей голове никак не укладывались такие резкие перемены в поведении моей подруги. Я подошла к тумбочке и взяла тетрадь в руки.