- Мирных дней вам, леди Лииса! И тебе, Арита, мирных дней! Пусть праздник Сияющей Эллис принесет нам всем много светлых моментов! - приветствие столь же своеобразное, как женщина, произнесшая его.

  - Мирных дней и вам, мастер Ришаль. Рада снова видеть, - я вернула традиционное пожелание.

  - Мирных дней, дорогая! - с улыбкой произнесла Арита.

  - Где я могу расположиться?

  - Пойдем, я покажу, - служанка указала на мою комнату и повела черноволосую кирианку за собой. Та, в свою очередь, подала знак лакеям, стоявшим за порогом и державшим свертки, саквояжи и даже чемодан, чтобы те не отставали.

  Процессия прошествовала в мою комнату. Аккуратно расположив весь принесенный груз, лакеи поклонились и покинули апартаменты, после чего я, наконец, решилась зайти в свое временное пристанище.

  Мастер Ришаль без суеты, но довольно быстро открывала привезенные сумки и доставала оттуда какие-то скляночки и коробочки, разворачивала свертки с одеждой. Я растерянной статуей застыла на пороге, не зная, что делать. Заметив это, женщина прервала суету и обратилась ко мне:

  - Леди Лииса, сейчас вы направляетесь в ванную и там выполняете все указания Ариты, потом примерите наряд , а дальше будет видно.

  Кивнула и проследовала за горничной. В ванной царил уже знакомый мне аромат мяты и сирени, но с какими-то дополнительными нотками. Принюхавшись, узнала лимон и, как ни странно, мёд.

  - Так, леди, давайте забирайтесь в ванную. Наш мастер снабдила меня средством для изменения цвета волос. Не беспокойтесь, после первого же мытья головы и следа от него не останется, - так приговаривая, горничная подошла ко мне, уже расположившейся в ванной, полной пены. - Сейчас нанесем этот состав вам на волосы, пять минут подержим и смоем, а потом еще минут пятнадцать полежите. И маску вам сделаю. Свою, фирменную. Рецепт семейный, достался мне еще от прабабки, после нее ваше личико ярче алмитов засияет.

  Я доверилась умелым рукам Ариты, с удовольствием расслабилась и закрыла глаза. Было так приятно лежать в горячей пахнущей воде, что я и не заметила, как пролетели эти двадцать минут

  Как только я выбралась из ванной, меня немедленно нарядили в пушистый махровый халат и подсушили волосы предусмотрительно нагретыми полотенцами. После этого мы покинули место омовения.

  В комнате меня снабдили комплектом белья и отправили одеваться за ширму. С удивлением не обнаружила у себя в руках ничего знакомого. Панталоны были очень маленькими, то есть, надев, я, конечно, убедилась, что размер мой, но ни ноги, ни живот они совершенно не прикрывали - только место, откуда вышеупомянутые конечности растут. Корсета не было и в помине; я хочу сказать, что предмет, раз в пять меньший по размеру, никак не мог называться корсетом, хотя и нес те же функции. Застегнуть приспособление самой не получалось, и я решила попросить о помощи.

  - Мастер Ришаль, вы не могли бы мне помочь?

  Рукодельница мгновенно откликнулась на зов.

  - Видите ли, я никак не могу застегнуть этот...это...устройство, - повинилась я, чем вызвала веселый смешок зеленоглазой гурии.

  - Это бюстгальтер. Облачение, которое я для вас выбрала, на его исконной родине носят без белья, но я подумала, что для нас с вами это будет слишком и, чтобы вам было комфортнее, немного уменьшила наш традиционный набор нижней одежды. Пришлось повозиться, зато было интересно, - с этими словами мастер в одно движение застегнула этот... бюстгальтер и аккуратно поправила. - Отлично. Сидит великолепно. Теперь давайте примерим, наконец, и сам наряд.

   Я выбралась из-за ширмы. В комнате только женщины, одна из которых - портной, и голым телом ее не удивишь, а вторая - горничная, которая что только не увидит на своей работе, так что стесняться мне определенно было некого.

  Арита, увидев мое облаченное разоблачение, которое было, ко всему прочему, мягкого светло-бежевого оттенка и практически сливалось с цветом кожи, сначала впала в легкий ступор, а затем начала жадно изучать творение мастерицы.

  - Хорошо, что, кроме меня, этого никто не видит, не то порвали бы вас обеих на мелкие кусочки. Одни за безнравственность, а другие - из зависти, - подвела она свой итог смотру нового фасона нижнего белья.

  - Не будем терять времени. Леди, одевайте, - мастер подошла ко мне с небольшим куском ткани - Это лиф.

  Пояснение было не лишним. Сама я бы, наверное, не догадалась. Лиф оказался темно-синим и прикрывал грудь и ребра, оставляя открытым живот. Следом за ним на меня одели облегающие, словно вторая кожа, легкие штаны в тон к верху, которые оказались нижними, на них были одеты еще одни - шаровары, тоже синие - но сама ткань искрилась серебринками на свету. В целом непрозрачная, под нужным углом она все-таки давала уловить силуэт ног, обтянутых нижними штанами. Последним штрихом стала рубашка, или как ее назвала мастер Ришаль - туника, хотя больше всего этот предмет одежды походил на короткое и невероятно неприличное платье. Вырез образовывал подобие лодочки от одного плеча до другого, широкие рукава собирались на запястьях тесьмой, сама туника повторяла очертания фигуры, сужаясь к талии и расходясь ниже в прямую юбку. Длиной до середины бедра, по подолу и вырезу она была расшита кристаллами, игравшими всеми оттенками синего и фиолетового, и украшена орнаментом. Рубашка, то есть туника, была будто перламутровой: по ее, поверхности словно разбегались лунные радуги, если только луна может быть такого прекрасного нежно-сиреневого оттенка. Она была словно дымчатой: вроде и не просвечивающая, но, чтобы угадать очертания предметов под ней, особо напрягать зрение не нужно.

  Наряд балансировал на грани дозволенного. Подобных одежд я никогда не носила, но ведь сегодня костюмированный бал, и под маской меня никто не узнает. К тому же в такие вот вечера туман таинственности будто размывает устоявшиеся рамки, и порицаемое в другие моменты поведение и облачение воспринимается как экстравагантное и необычно смелое.

  В комплект к наряду шли атласные туфельки насыщенного синего цвета без малейшего намека на каблук.

  Мастер Ришаль и Арита обошли меня несколько раз по кругу, чтобы убедиться, что все сидит идеально.