Холод окутывал твое тело в темноте. По телу скользила дрожь. Тебе хотелось кричать от той боли, что разрывало твою грудную клетку. Такую боль ты чувствовала не раз, но сейчас тебе хотелось умереть, лишь бы не чувствовать ее. Ты тяжело дышала, жадно глотая воздух. Ты не знала, как унять это чувство. Тишина сводила с ума, давила на разум и ты закричала безмолвным криком.

От этого становилось не легче. Ты не знала где ты. Ты не знала, стоишь ли ты или лежишь. Ты ничего не видела, ничего не слышала, и теперь ничего не чувствовала. Твое тело будто умерло, и лишь разум мог что-либо соображать.

- Нет, - услышала ты, - нет… нет… нет…нет…нет…нет…

Это слово переходило в крик. Крик, вырывающийся наружу, сквозь быстрое дыхание, учащенное сердцебиение. Кто-то громко выкрикивал это слово раз за разом.

Ты ощутила, как сердце бьет с новой силой. Сначала тихий глухой удар, постепенно становящийся более быстрым резким и отчетливым. По тело пронеслась жгучая боль, ты стиснула зубы, чтобы не закричать. Все равно никто не услышит, даже ты сама.

Затем ты ощутила тепло. Тепло чего-то знакомого. На руке, на лице, на шее, на пальцах рук, на губах.

Ты медленно открыла глаза, яркий свет бил прямо в глаза, и остановка была немного расплывчатой из-за твоих слез. Твои веки закрылись, глаза пытались привыкнуть. Раз за разом моргая, ты все-таки открыла свои очи и посмотрела вперед. Яркий свет бил в окно. За окном ты видела солнце, небо, деревья. Затем шторы, стены, потолок, кровать, белое одеяло, свои руки. Лучи солнца приятно грели твою кожу. Ты вдохнула воздух и блаженно закрыла глаза. Еле заметно ты улыбнулась уголками губ, когда пошевелила пальцами ног, затем ногами, зажала в пальцах рук белоснежное одеяло.

Это место не было похоже на твой дом, на твою комнату, ты никогда здесь не была. «Может я в больнице? Может я попала в свой мир?» размышляла ты, «но если я попала в свой реальный мир, то я должна очнуться в парке с…». Ты немного повернула голову в сторону и открыла глаза. В тот же миг ты забыла, как нужно дышать. Твои глаза сконцентрировались на объекте, стоящем перед тобой. Красные волосы, маленький носик, карие глаза, горящие с такой ненавистью и злобой, что тебе стало страшно. «Спокойно… только спокойно…» - повторял он про себя. Его руки были сложены у груди, и он молчал. Ты восстановила свое дыхание, думая сон это или не сон? Или этот человек попал в твой мир? Нет. Мысль о реальном мире уже исчезла, а значит, ты сейчас жива, ты находишься в этом параллельном мире, и сейчас перед тобой стоит Сасори.

- Знаешь… - сказал он холодным голосом, - принято радоваться, когда человек пробуждается после такого, но сейчас… - он запинался, - сейчас… я готов придушить тебя своими же руками…

Ты похлопала ресницами. От его свирепого взгляда тебе хотелось спрятаться, убежать, провалиться в эту кровать, но лишь бы не видеть этот взгляд, горящий ненавистью. Твои глаза начали наполняться слезам. Ты отвела взгляд, затем вовсе закрыл глаза. Прозрачные слезы катились по щеке, по губам, по подбородку и исчезали в подушке. Твои тонкие пальцы ощупали простынь, затем одеяло и, наконец, нашли твое лицо. Ты закрыла лицо руками.

Сасори сел к тебе на кровать и накрыл твои руки своими.

- Не плачь, - сказал он смягченным голосом, - прости… Все хорошо. Я рад, что ты жива… Не плачь… Успокойся…

Твое тело содрогалось от негромких рыданий. Ты старательно закрывала лицо руками, вцепившись в него мертвой хваткой из-за ловких рук Сасори.

- Скотина! – крикнул женский голос, - довел ее до слез! Отойди от нее, я сама все сделаю!

Мира силой пыталась оттащить Сасори от кровати, но он будто прирос к ней.

- Уйди! Я сам справлюсь, - громко произнес Сасори, - мне не нужна помощь! Лучше скажи, что она очнулась.

Мира фыркнула и, не торопясь, пошла к двери.

- Тая, пожалуйста, послушай. Не плачь. Я погорячился, успокойся.

- Дай ей успокоительное, - сказала Мира, стоя в дверном проеме.

- Ты еще здесь? Иди уже!

Сасори с силой убрал твою руку, зажал твое предплечье и ввел в вену инъекцию. Ты устало закрыла глаза.

- Тая, я погорячился. Все хорошо. Я рад, что ты очнулась.

Через несколько секунд твое дыхание стало ровным, слезы прекратились, ты все еще лежала с закрытыми глазами и ни на что не реагировала.

- Позвал нас и усыпил ее, отлично, - прокомментировал вошедший Саске.

- Она не спит, - ответил Сасори

- Подвинься, - холодно приказала Мира.

Марионеточник обреченно вздохнул и встал с кровати. Его место заняла отступница Звезды.

- Тая?

- Мира, - жалобно прошептала ты, все еще не открывая глаз. – Пододвинься ближе…

Девушка взглянула на тебя мимолетным испуганным взглядом, а затем наклонилась ближе к тебе, ожидая твоих дальнейших действий.

- Ты не могла бы избавиться от этих особей мужского пола, чтобы они не таращились на меня сейчас, и от всех мужчин, которые захотят меня навестить. Я понимаю, что я сейчас объект их внимания номер один, но в данный момент мне претит их, так называемая, забота, и я никого не хочу видеть, - к концу твоей речи твой шепот стал иметь истерические нотки.

- Ээ, хорошо, - неуверенно отозвалась куноичи, а затем выпрямилась, встала и повернулась к Сасори с Саске. - Так, - спокойно начала девушка, улыбаясь какой-то кривой улыбкой, - пошли вон.

Саске одним своим взглядом задал вопрос – “С какой стати?”. Но неожиданно дверь отворилась, и в комнату вошел Пэйн.

- Всем выйти.

- Но Лидер-сама, - начала Мира, но ее грубо перебили.

- Мира, я сказал, всем выйти.

«Прекрасно» саркастически подумала ты, уже смотря в потолок. Вскоре в комнате повисла тишина.

- Почему ты всегда так беспечна?

- Не знаю… Возможно, это было глупо, - призналась ты. – Что произошло? После того, как я ушла…

- Тебя нашли. Учихи. Тая, ты ведешь себя непростительно глупо. И это не в первый раз.

- Знаешь, что меня раздражает больше всего? – спросила ты, посмотрев в риннеган Пэйна. – То, что вы постоянно печетесь обо мне! Вы постоянно окружаете меня своей “заботой и вниманием”, что мне уже тошно! Случилось бы это с… Мирой, вы бы так не убивались из-за нее! Хватит обо мне волноваться… Меня это до жути раздражает!

- Ты эгоистична.

- Может быть так… Я просто не хочу чувствовать это внимание к себе. Меня уже тошнит от всего этого. А потом еще и поучительные лекции жизни.