На пороге стоял молодой мужчина симпатичной наружности. Что-то в нем показалось ей знакомым, но, памятуя о том, какой удачный сегодня день, она отбросила эту мысль. Поздоровавшись и отметив, что зеленые пальцы пользуются повышенным вниманием, быстро спрятала руки в карманы. А, проводив гостя на свою маленькую уютную кухню, уже спокойно расположилась напротив него за столом и принялась угощать незнакомца чаем, будто всегда так делала. На самом деле, незнакомых мужчин здесь не было никогда. Она предпочитала ходить на свидания, но в квартиру, в свой мир мужчин не пускала. А уж о том, чтобы поить их чаем и речи быть не могло. Здесь же случай был необычным. Во-первых, этот мужчина помог ей осуществить непреподъемную задачу, то есть принес книгу. Во-вторых, он был сыном Татьяны Ильиничны, а так она хоть как-то отблагодарит ее. Алаверды, так сказать. Он поначалу молча глядел на нее, чем безумно смущал и без того чувствующую себя неловко хозяйку. Потом она спросила про книгу, и теперь уже ему пришлось неловко себя чувствовать. Извинившись, он протянул ей книгу, а она, было, хотела уже ее взять, но взгляд вовремя задел зеленые пальцы и пришлось одернуть руки. Ну и еще признаться, что не может взять ее и попросить положить ее на полку. А также рассказать о том, что случилось в ответ на его вопрос. Оба смеялись. И после этого уже неловкости не было вовсе. Говорили обо всем подряд и ни о чём. Смеялись до слез и делились впечатлениями об увиденных местах. Только когда заговорили о путешествиях, он вдруг посмотрел на нее так, словно ждал чего-то. И замолчал. А когда она спросила, куда он в последний раз путешествовал, тихо сказал: "В Питер". И взглянул ей прямо в глаза, как в душу...

Словно вспышка: вагон, попутчики, он, сидящий рядом с ней. Заговорили оба разом. "Вы?" "Вы не узнаете меня?" Она почувствовала, как мурашки побежали по телу. "Как же так? Вы? Здесь? Ну, надо же. Не может быть". Он просто улыбался и кивал: "Может". "Вот ведь, судьба, - качала она головой. - А Вы меня сразу узнали?" Он почему-то смешался и пробормотал что-то. Наверное, да. "Вы, значит, тоже отдыхать ехали, а я все гадала". И вновь вихрь вопросов и ответов, понравившихся мест и смешных случаев.

Проговорив часа два, они условились, что она позвонит, когда отксерокопирует книгу. И он ушел. А она долго еще думала о судьбе, которая сводит людей так неожиданно. А еще о том, какой красивый у него голос. И взгляд его, такой тревожащий, когда застывал, заставляя тонуть в его глазах. И те пару раз, когда их руки случайно коснулись друг друга, обжигая теплом. Она потерла руку, словно могла так коснуться его. Улыбнулась, констатируя: влюбилась. Чушь какая. Покачала головой. Потом прислушалась к голосу сердца. Нет, правда, влюбилась. Нахмурилась. Как та влюбленная ворона из мультфильма. Сегодня в зайца, завтра в волка. А как же он? Тот Солнечный День? Нет, то чувство было другим: глубже и больнее, и несбыточнее. Поэтому сейчас не хотелось об этом думать, а хотелось услышать Его голос. Просто услышать голос. Позвонить? Нет, навязываться было не в ее принципах. Может же он позвонить. Ведь не может быть, чтобы только она почувствовала это болезненное томящее влечение. Или может? Она закрыла лицо руками. Ну как же хотелось, чтобы он что-нибудь забыл и вернулся. Пусть бы даже это была неправда. Пусть...

10

Заснуть не удалось ни в двенадцать, ни в час, ни в два. Встречу с Мечтой проиграл в уме бесчисленное количество раз. Он лежал с закрытыми глазами, тем проще было вспоминать. Все детали, что казались незамеченными, неожиданно всплывали перед глазами. Как она, разливая чай по чашкам, пыталась из-под ресниц разглядеть его, думая, что он не видит. Как, не задумываясь, поправляла упрямую челку. Как теребила кольцо на руке, когда нервничала. Как на ее щеках появлялись ямочки, когда она улыбалась. Как временами от ее фраз веяло теплом и уютом. Как заставляла его смеяться почти без повода. И тот миг, когда он сказал «В Питер» и встретился с ней взглядом, словно утонул. Как так получилось, сам не понял. Только в то мгновенье он ничего не слышал и не видел больше. Лишь ее бездонные манящие глаза. Удивленные, глубокие, и в тот момент зеленые, как ему показалось. Воспоминания о ее глазах вызвали дрожь во всем теле. Если можно было бы остановить время, он остановил бы его. Простоял бы вечность, ведь этим чувством невозможно насладиться. Нет, даже вечности было бы мало. Потом он буквально ощутил, как воспоминания проносятся у нее перед глазами. Как она вспоминает, кто он. И еще более удивленно смотрит на него. А тот момент, когда он протянул ей книгу. Он усмехнулся в темноте. Как она растерянно убирает руки за спину и смущенно объясняет, что не может взять у него книгу. Книга. Подумать только, какая малость может перевернуть всю жизнь. Он завел руки за голову и открыл глаза. Что же теперь? Ждать звонка от нее? Нет. Нельзя тянуть. Он же все уже решил. Точнее его сердце уже все решило и это нисколько не претило его разуму. Как же хотелось поцеловать ее, черт возьми. От невозможности это сделать даже кулаки сжались. Но он боялся напугать ее своим напором. Ведь это только он знал, что она Мечта, а она ни о чём не догадывалась. Он даже не смог ей сказать, как давно он ждал ее, искал, терял. Как узнал ее по рисунку. Рисунок. Он сел. Какой же он идиот. Нужно было взять его с собой, показать. Он вскочил с кровати и, открыв шкаф, стал искать ту книгу, в которую тогда засунул рисунок. Пришлось перерыть весь шкаф. В четыре часа утра, так и не найдя рисунок, он снова лег раздраженный непонятным исчезновением. Разум подсказывал, что нужно поспать хотя бы пару часов. Завтра же на работу. И как только после мечущихся мыслей пришло спокойствие, с такой кристальной ясностью пришла разгадка. Рисунок в той книге, которую он отдал ей. Он у нее. Судьба уже все расставила по местам. Найдет ли она его? Если нет, тогда он сам ей его отдаст. Прямо в руки и еще раз посмотрит в эти бездонные глаза. Сердце снова застучало в бешеном ритме. И о сне даже на пару часов пришлось забыть.

Утром, по дороге на работу он все еще прокручивал в голове варианты поводов для звонка. И весь день прошел кувырком. Ночью все было легко, словно темнота скрыла все страхи и сомнения. А сейчас, держа в руках телефонную трубку, он боялся набрать ее номер. Перед его глазами тут же воскресла сцена ее встречи в Питере с мужчиной. Что если ее любезность и гостеприимство он принял за влечение? Внутри предательски екнуло. Если она с другим, что ему остается? Крылья, выросшие за ночь, упали за пару, полных мучительных размышлений, минут. Нет, теперь отступать поздно. Его жизнь уже связалась с ее жизнью. Их судьбы уже переплелись.

И в тот момент, когда он собрался ей позвонить, телефон ожил, а на экране высветился ее номер. Испуг. И тут же сердце застучало где-то в горле. Он ответил, и собственный голос показался ему чужим. Она звонила сказать, что книгу откопировала и может вернуть. Он предложил встретиться в кафе, благодаря Небо за то, что не нужно выдумывать повод. Нашла ли она уже рисунок? Пусть она найдет его. Пусть вспомнит. Пусть...

11

Она пришла в кафе вовремя, но его увидела сразу. Он смотрел на вход, ожидая ее появления. Улыбнувшись ему так, издалека и, получив ответную улыбку, пробралась к столику и поздоровалась. Он тоже поздоровался, и, переведя взгляд на меню, спросил, что она будет. Попросила для начала воды. Ужасно хотелось пить. Весна набирала обороты и, добираясь сюда, она хорошенько поджарилась на солнце, нещадно пригревавшее через стекло маршрутки. Машину она никогда не водила. В их семье вообще не было автомобиля, и за столько лет она привыкла к такому положению вещей. К тому же водить машину с ее-то везучестью? Это перебор. Она любовалась небом и маленькими островками пейзажей из окна общественного транспорта и даже не представляла себя на месте водителя транспортного средства. Зачем тратить лишние нервы, когда можно просто ехать?