Когда два дня спустя я приехал в Лондон, чтобы подписать со страховыми компаниями контракт на проведение спасательных работ, я заодно навел кое-какие справки о «Белль Айл». Судно потерпело крушение у Анамбасских островов, к северо-востоку от Сингапура примерно десять лет назад. Его капитаном официально значился Гидеон С. Петч. Расследование катастрофы проводилось в Сингапуре, и суд установил, что она произошла по вине капитана, за что последний был лишен судоводительского сертификата сроком на пять лет. Вот и все. Никаких подробностей. Однако в беседе с одним из своих приятелей, работавшим у Ллойда и ведавшим мореплаванием в районах Дальнего Востока, я узнал, что слухи, распущенные об этом случае, были специально сфабрикованы. Судно было застраховано на очень крупную сумму.

В тот день я оказался неподалеку от улицы Сент-Мэри Экс и решил взглянуть на контору компании Деллимера. С одной стороны, меня разбирало любопытство, что это за контора, с другой — я надеялся узнать там адрес Петча.

Когда я назвал себя, женщина-блондинка воскликнула:

— О, вы тот самый мистер Сэндс, который был на борту нашей «Мэри Диар»? Тогда вы, наверное, сможете мне помочь. Я пытаюсь выяснить, что же в действительности случилось с ним, то есть с мистером Деллимером. — Она непроизвольно бросила взгляд на большую фотографию в вычурной серебряной рамке, стоявшей на большом письменном столе. Это был портрет мужчины с довольно грубым, изборожденным глубокими морщинами лицом и небольшим прямым ртом под ниточкой тонких усиков.

— Вы хорошо его знали? — спросил я.

— О да! Мы вместе основали компанию. Правда, когда к нам присоединился мистер Гандерсен, все стало иначе. Наш главный оффис переместился в Сингапур, а мы с мистером Деллимером остались здесь, в лондонском филиале.

Слова «мы с мистером Деллимером» прозвучали как-то очень по-семейному. Она стала забрасывать меня вопросами. Говорил ли мне Петч о том, каким образом исчез мистер Деллимер? Входил ли я в его каюту? Беседовал ли я с кем-либо из спасшихся? Ведь он был военным моряком. Не мог же он так вот просто упасть за борт?

Но когда она поняла, что я не сообщу ей ничего такого, о чем она уже знает из газет, у нее пропал ко мне всякий интерес. Тогда я спросил у нее адрес Петча, но она его не знала.

— Дня три назад он заходил сюда и принес письменный отчет, — сказала она. — Теперь он будет здесь в пятницу, чтобы встретиться с мистером Гандерсеном.

Я оставил адрес верфи, где стояла «Морская ведьма», попросив ее передать Петчу, чтобы он связался со мной. Она проводила меня до дверей.

— Я передам мистеру Гандерсену, когда он будет в Лондоне, что вы заходили, — она произнесла это с легкой мимолетной улыбкой, — я уверена, что он заинтересуется.

Мистер Гандерсен! Возможно, у нее просто такая интонация, но у меня возникло подозрение, что она побаивается его, несмотря на то, что он находился далеко от компании Деллимера с ее видом на дымовые трубы и с фотографией в серебряной рамке.

Прошли дни, и я позабыл о предстоящей встрече с Гандерсеном, как вдруг в пятницу, в полдень, к сходням нашего понтона прибежал посыльный из верфи и сообщил, что меня просят к телефону. Мистер Гандерсен только что прилетел из Сингапура и желал бы поговорить со мной. Завтра он приедет в Саутгемптон, и удобно ли ему позвонить мне часов в одиннадцать?

На следующий день рано утром из Лондона позвонил Петч. Нет, ему не передавали моей просьбы. Я подумал, что он звонит мне по поводу пакета с бумагами, который он просил сохранить для него и который я совсем недавно обнаружил в своей папке на яхте, а не в сейфе банка, как я обещал. Но и это его не волновало. Он звонил в связи с приездом Гандерсена. Виделся ли я с ним? И когда я ответил, что жду его звонка в одиннадцать, он сказал:

— Слава богу! Я пытался позвонить вам еще вчера вечером, чтобы предупредить. — А потом добавил: — Надеюсь, вы никому не сказали, где лежит «Мэри Диар»?

— Нет, — ответил я. — Еще нет. — Я действительно не сказал никому, даже Майку.

— Приходил ли к вам человек по имени Снеттертон — страховой агент?

— Да.

— Вы ему не сказали?

— Нет, — ответил я. — Он меня не спрашивал. Он, очевидно, считает, что судно затонуло. — Но потом я сам спросил его: — А вы не уведомили об этом власти? Если еще нет, то сейчас самое время…

— Послушайте, — сказал он. — Я не могу сейчас приехать к вам. Мне надо кое-кого повидать. А в понедельник я должен быть в министерстве транспорта. Но во вторник я приеду к вам. Обещайте мне до тех пор никому ничего не говорить.

— Но почему? — спросил я. — Какой смысл вам скрывать, где находится судно?

— Я объясню все при встрече.

— А как мне быть с Гандерсеном? Что я ему скажу?

— Скажите что хотите. Но, ради бога, не говорите, где судно. Вообще никому не говорите. Я прошу сделать мне это одолжение, Сэндс.

— Хорошо, — ответил я с сомнением.

Он поблагодарил и повесил трубку.

Час спустя на верфь приехал Гандерсен. Мальчик-посыльный нашел меня и сообщил, что он ожидает в конторе верфи. Возле домика, где помещалась контора, стоял огромный лимузин с наемным шофером. Войдя в оффис, я нашел Гандерсена сидящим на столе с сигаретой в зубах и перед ним менеджера… В комнате царила неловкая тишина.

— Вы мистер Сэндс? — спросил Гандерсен.

Он не протянул мне руки, не встал и вообще даже не пошевелился. Менеджер предложил нам располагать его кабинетом и выскользнул на улицу. Как только дверь за ним затворилась, Гандерсен произнес:

— Я полагаю, вы знаете, зачем я здесь? — Он подождал, пока я утвердительно кивнул в ответ и продолжил: — Вчера я виделся с мистером Петчем. Я знаю, что вы в течение сорока восьми часов находились вместе с ним на борту «Мэри Диар». Естественно, мне хотелось бы услышать вашу версию о том, что произошло на нашем судне. Мне нужны все подробности. Прошу, мистер Сэндс!

Я рассказал ему всю историю, выпустив только некоторые детали, связанные с поведением Петча и то, что произошло в самом конце. Он слушал, не проронив ни слова и ни разу не перебив меня. Его длинное, неподвижное лицо, слегка загорелое на солнце, не выражало ничего, а глаза, скрытые за стеклами очков в роговой оправе, смотрели на меня, не отрываясь, все время, пока я говорил.

После рассказа он задал мне целый ряд деловых вопросов, касающихся курса судна, силы ветра и продолжительности работы машин. Испытания, которые выпали на нашу долю, не произвели на него никакого впечатления, и я счел его бездушной личностью.

Потом он сказал:

— Мне кажется, мистер Сэндс, что вы не поняли, что мне от вас нужно. Я хочу только выяснить место, где затонуло судно?

— Мне кажется, что вы не уяснили себе, в каких условиях мы находились, — ответил я. — Все, что я могу вам сообщить, так это то, что я попал на борт вашего судна неподалеку от Дуврских Камней.

Он встал со стола. Гандерсен оказался очень высокого роста. На нем был светлый костюм, сшитый из мягкого материала по последней американской моде.

— Вы оказались мне не очень полезны, мистер Сэндс. — На его пальце сверкнул перстень с печаткой. — Мне кажется странным, что ни вы, ни Петч не можете указать, где находилось судно в тот момент, когда вы покинули его. — Он выдержал паузу, а затем сказал: — Я уже говорил с Хиггинсом. У него нет судоводительского сертификата, но он опытный моряк. Может быть, вам интересно узнать, какие он сделал вычисления? Так вот, исходя из силы ветра, вероятной скорости дрейфа и прилива, он определил место гибели «Мэри Диар» значительно восточнее того места, где, по вашему мнению и мнению Петча, она находилась. У вас есть возражения? — Он стоял спиной к окну, следя за выражением моего лица.

— Нет, — ответил я, слегка раздраженный его манерами. А затем, так как он продолжал выжидательно смотреть на меня, произнес: — Я хочу напомнить вам, мистер Гандерсен, что меня вообще это нисколько не волнует. Я оказался на борту вашего судна случайно.