- Ты совсем сдурела? Спать на уроке Эльвиры Николаевны, ты хочешь попасть на ковер к директору? Или жить совсем надоело? - переходя с шепота на шипение, произнесла Лера, и испуганно посмотрела в сторону.
Да-а-а, прав был Максим, что-то я совсем перегрузила себя. Надо бы спать хоть иногда, а то так и, правда, из школы вылететь недолго. Протерев глаза, я подняла взгляд на гневно сопящего учителя и постаралась сделать как можно более невинное лицо, но похоже я плохая актриса, так как гневный окрик Эльвиры Николаевны не только разбудил меня, но и заставил вздрогнуть.
- Морозова, я бы попросила вас, разбудить вашу невежественную подругу и проводить ее к кабинету директора. А то заснуть может по пути, а мы так не хотим лишиться такой 'замечательной' ученицы!
И вся эта тирада была сказана таким тоном, что возразить что-либо желания не возникло. Да, и сейчас была виновата только я - нефиг спать на уроке! Похлопав себя по щекам, я помотала головой и, встав из-за парты, за которую, казалось бы, села всего несколько минут назад, вышла из класса. За мной не спеша вышла подруга и, отвесив мне легкий подзатыльник, фыркнула, не сказав и слова.
- Сколько я хоть проспала? - потирая голову, спросила я.
- Не очень много, всего весь урок.
Много, а мне показалось, что совсем чуть-чуть, надо завязывать с ночными вылазками и тренировками. Перехватив сумку поудобнее, я направилась на второй этаж, на поклон к Сергею Ивановичу - доброму пожилому мужчине, с наклонностями к долгим нотациям и нравоучениям. Свернув в один из коридоров, подруга остолбенела и, схватив меня за рукав, тихо прошептала, не отводя взгляда от кого-то сзади меня.
- Рин, я отойду ненадолго, ты не обидишься? - и не получив ответа, быстро убежала, только ее и видели. Покачав головой, я неохотно подошла к высокой дубовой двери и нерешительно постучала.
- Да! Войдите! - приоткрыв дверь, я заглянула внутрь. Кабинет директора был большим и просторным, два стеллажа возле окна, в которых хранились различные документы и журналы, несколько столов составленных вместе в виде буквы 'Т', компьютер и большое окно, отчего было видно, как по комнате летает множество пыли. - А-а-а, Анисимова, проходи, садись, - как самого дорого гостя принял меня Сергей Иванович, и дружелюбно указал на один из стульев.
- Сергей Николаевич, я так больше не буду, - уже понимая, что просто так мне отсюда не выйти, завела свою шарманку я.
- Анисимова, что значит 'больше так не буду', вы решили остаться нашей школе? - с ужасом вопросил директор и чуть ли не схватился за сердце. - Вот ваш документы о переводе, - мужчина протянул мне вложенные в файл листы бумаги и, протерев со лба набежавший пот, продолжил, - все остальное уже забрал ваш отец еще в пятницу вечером, и почему вы пришли так поздно, я не знаю, ведь меня предупредили, что вы зайдете перед уроками. Но, в общем, не важно, удачи вам юная леди, надеюсь, мы с вами больше не увидимся.
- Подождите! - я вскочила, и скрестила руки на груди. - Какой перевод, я ничего не знаю!
От моего вопля, директор сморщил свой и так круглый нос до еще больших размеров, и устало потер пальцами места, где, по его мнению, должны находиться виски. А потом устало, словно такие инциденты он слышит, раз пять на дню, посмотрел на меня. В его взгляде так и читалось: 'Уйди, чудовище!'.
- Екатерина Анисимова, объясняю для глухих, в прошлую пятницу приезжал ваш отец и подавал заявление о переводе в другую школу. Почему вы об этом не знаете, я понятия не имею - это ваш отец, и не мне разбираться с проблемами в вашей семье.
Выговаривая каждое слово, как для отсталой, мужчина выдвинул верхний ящик стола и достал из него маленький пузырек, накапал в бокал водой пару капель, и измученно выпил.
- Идите, у меня на ваши крики, за все девять лет уже аллергия появилась. Поэтому идите, - и, махнул в сторону двери.
От такого заявления, я впала в шок. Какой перевод? Какая аллергия? Что здесь вообще происходит? Но выпытывать у Сергея Ивановича какую-либо информацию было бы бессмысленно по нескольким причинам, во-первых, он ничего не знает, в этом я была полностью уверена. Во-вторых, если бы знал, то раскололся бы сразу, мои крики, как мужчина выразился, он на дух не переносит. И, в-третьих, мой отец птица высокого полета, и абы кому ничего рассказывать не стал бы.
Вылетев из кабинета ошпаренной кошкой, я быстро шла по коридорам школы, не замечания никого на своем пути. Во мне бурлила такая злость, что словами не передать - мне хотелось швыряться предметами, кричать орать, а самое главное, понять, почему мужчина, называемый себя моим отцом, но не проявлявшим ко мне никакого интереса, вдруг решил заявиться и, начал переворачивать всю мою жизнь с ног на голову. Я была вне себя от ярости.
Остановилась я только когда почувствовала, как кто-то дергает меня за сумку и тяжело дышит за моей спиной. Резко обернувшись, я увидела, сложившуюся пополам Леру, которая приоткрыв рот и опираясь о свои согнутые колени, одной рукой, а другой, держась за лямку моей сумки, тяжело дышала.
- Ты, куда так спешишь? - вбирая побольше воздуха в грудь, спросила подруга. - Что директор сказал? Опять нотации читал или что-то похуже придумал?
- Да нет, - подумав, ответила я, рассказывать о своем переводе Лере не хотелось - не поймет. Она была слишком спокойной и уравновешенной, легко переносила переезды, и с легкостью меняла друзей, в отличие от меня. Хоть мы и дружим в младшей школы, это не давало ей, менять учебное заведение каждый год, хоть и не по своей воле. - Отчитал, как обычно, чуть не заснула от его нудного голоса.
- А чего так бежала, я тебе кричала, а ты меня не слышала.
Надув губки, обиженно произнесла подруга.
- Да задумалась, ты же знаешь, я привыкла быстро ходить, да и домой мне надо, - и, подумав пару секунд, добавила, - срочно.
- Ты какая-то странная сегодня, не заболела? - с беспокойством спросила подруга.
- Нет, - покачала головой, разговаривать ни о чем не хотелось. - Я пойду, меня уже, наверное, заждались.
Кивнув на прощание, Лера, быстро шмыгнула мимо меня, и, в прямом смысле этого слова - слетев с лестницы, помчалась в класс. Проследив за ней, я тяжело вздохнула, собираясь с мыслями.
Всю дорогу до дома, я шла то, ускоряя шаг, то замедляя. Я не знала, что скажу, когда встречу отца, не знала, что скажет мне он, но я была уверена, что ничего хорошего из этого разговора не выйдет. Мысли разбегались в разные стороны, в какие-то секунды изнутри накатывал такой адреналин, что я, не замечая никого на своем пути, переходила на бег. Уже подходя к своему многоэтажному дому, я с опаской и недоверием стала осматриваться. В мозгах уже крутились сотни разных фразы, которые я была готова сказать своему 'папеньке', но с каждым новым шагом сердце билось все сильнее, ноги подкашивались от страха. Что со мной? Что за неуверенные и трусливые потуги добраться до своего дома, чтобы поговорить с человеком, который рушит мою жизнь. А может, его вообще нет дома, ведь утром, да и в другие дни, я его не видела. Что за отговорки, Рина! Я хлопнула себя по щеке и, собрав всю волю в кулак, вошла в подъезд. Дожидаться лифта не стала, поднимаясь на одном из пролетов, я задолго до своего этажа стала начала слышать громкие голоса, разносившиеся по всему подъезду.
- Как девочка? - слишком обреченно спросил мужской голос.
- Вы же понимаете, что ничем хорошим это не кончится? - женский голос был до боли знаком. - Вы, просто разрушаете ее жизнь!
- Я все понимаю! - рычащие нотки в голосе мужчины, заставили меня вздрогнуть, и прислонится к стене. - Не стоит мне указывать, что и как делать.
Повисла звенящая тишина. Сердце, казалось вот-вот и выпрыгнет из груди, и я понимала, понимала, что речь идет обо мне, а голоса на лестничной площадке принадлежат отцу и Людмиле Николаевне.
- Знаете, Сергей Андреевич, я бы посоветовала вам поговорить с девочкой самим. Но, это не моё дело, меня наняли, чтобы я присматривала за ребенком, а не лезла в ваши грязные игры с Ковеном Магов.
