Робби теперь мучается в двойном объёме — ну, знаете, сны и реальность — он уже мало отличает, что и где. Это выматывает, чёрт возьми. Грей на самом деле очень интересный, разносторонний и крутой, как варёное яйцо, и омега уже давно впечатлён им, но вот проблема, этот альфа — ну просто непроходимый идиот, у которого напрочь отсутствует мозг. Или у него отключён какой-то очень важный отдел, потому что намёков Грэй не понимает, вот совсем. Робби чувствует себя придурком, когда в очередной раз пытается намекнуть альфе о своей симпатии, а тот лишь улыбается и смотрит непонимающе, говорит что-то про то, что Робби — "отличный малый", и уходит, потрепав его по волосам.

      Омега привык всё получать, и сейчас его цель — Грэй, тупой и очаровательный одновременно. Два в одном, будь он неладен. Робби ждёт свою течку как никогда. Родители уезжают на пару дней и, ох, оставляют его наедине с альфой. И не то чтобы они такие вот хреновые, просто омега вынес им весь мозг, и они сдались, хотя отец немного поворчал, говоря, что это — совершенно ненормально, и что это, чёрт возьми, такое, почему его вообще выгоняют из дома для того, чтобы его сын... потрахался?

      Робби упёртый — очень, просто до невозможности, до критической отметки. Если бы была какая-то шкала, он бы точно был на самой верхушке, как самый упёртый человек на планете Земля, да и вообще во всей Солнечной Системе. Ну правда. Омега знает, что, наверное, не надо быть таким напористым, ведь он же вроде как хрупкое, милое существо, да только что сделать, когда твой альфа с потрясающим запахом и абсолютно восхитительными руками такой двинутый, — не замечающий ничего и воспринимающий тебя как друга. Это где такое видано, чтобы альфа воспринимал омегу как друга? Как человека, с которым можно поесть чипсы и выпить немного безалкогольного пива, или порубиться в приставку, или покататься на мотоцикле, или почитать комиксы... да ещё куча разных "или", которые никак не включают в себя физический контакт в том самом смысле. И это раздражает Робби, а ещё сеет какие-то сомнения, потому что его пара не обращает на него никакого "того самого" внимания, и это заставляет усомниться омегу в собственной привлекательности. Робби думает, что раз уж встретил свою пару, пусть даже и так рано, стоит всё брать в свои руки, а не тянуть. В смысле... они уже друзья, а дальше должен стоять пункт "отношения". Серьёзные, желательно, со всеми вытекающими в виде брака, детей и семейной, возможно счастливой, жизни.

      Течка — это вообще-то не слишком приятно, если под боком нет альфы, готового помочь. Хотя, альфы всегда готовы помочь. У них обычно в такие моменты моральные принципы резко стираются. Робби прижимает к себе подушку, дышит тяжело и сверлит взглядом часы, ожидая, когда же придёт Грэй, у которого сегодня вступительный экзамен, будь он неладен. Омега старается не двигаться, потому что это отзывается тупой болью во всём теле и яростным желанием потереться обо что-нибудь.

      Входная дверь хлопает, и Робби выдыхает облегчённо — ну наконец-то пришёл. Грэй громко зовёт его, и омега стонет тихо, пытаясь подняться. Неожиданно альфа замолкает, и это что-то неладное предвещает. Робби с трудом встаёт и плетётся из комнаты, стараясь натянуть края футболки как можно ниже. Он бы вообще голым ходил, потому что кожа горит и очень чувствительная, но у него вроде как остались маленькие крохи приличия, а потому он всё ещё одет в старую отцовскую футболку, которая ему большая.

      Робби обходит весь дом и хмурится, потому что Грэя нигде нет. Он подходит к двери гостевой комнаты, чувствуя лёгкий запах альфы, и требует:

— Выходи.

— Почему ты не принял таблетки?

— Не собираюсь здоровье портить. Выходи. Я хочу тебя.

Грэй вздыхает тяжело, а потом тихо бормочет:

— Не выйду.

— Выходи немедленно! Ты что, ненормальный!? Я теку, вообще-то!

— Я это прекрасно чувствую. Но я не выйду. Даже не проси.

— Грэй, не веди себя как маленький, выйди из комнаты. Мы взрослые люди. Я хочу этого. У меня... да чёрт, мне действительно плохо.

— Это всё течка. Прими таблетки и успокойся. Позже ты пожалеешь об этом.

— Ты! Немедленно выйди из комнаты и возьми меня! Какого ты вообще творишь? Или у тебя нюх напрочь отбило? Я и так к нему, и эдак, а он, тупой придурок, даже намёков не понимает. Почему я вообще должен это делать? Ты альфа, а я твой омега, ты должен за мной ухаживать, а не наоборот! — Робби выдыхает тяжело и опирается руками о дверь. — Открой сейчас же.

      На несколько секунд повисает тишина, а потом раздаются шаги, и замок щёлкает. Грэй открывает дверь и только собирается что-то сказать, как на него в буквальном смысле запрыгивают — кажется, у Робби действительно отключились мозги, потому что он целует, жадно и нетерпеливо, крепко держится и ёрзает, потираясь о чужое тело своим. Альфа не удерживается на ногах и падает вниз, на пол, стонет от боли в спине, а потом слышит треск ткани и с ужасом смотрит на то, как явно съехавший омега разрывает его рубашку, дорогую очень, между прочим. Не то чтобы он хотел останавливать всё в такой момент, но ему хочется выяснить всё, понять, какие между ними отношения, продлить конфетно-букетный период и, о да, как ловко Робби управляется своим языком, скользя им по головке, слизывая выступающую смазку.

      Омегу сейчас мало волнует то, как он там выглядит, и чувство стыда отступает на второй план. У него не самая сообразительная пара, а ещё смазка по бёдрам стекает, и ему хочется, очень, до звёздочек перед глазами. Робби растягивает сам себя и стонет, запрокидывая голову назад, когда видит, как жадно наблюдает за всем этим Грэй. Альфа облизывается, а потом мир резко переворачивается, и вот омега уже на спине, прижатый сильным телом к полу, а над ним — рычащий от возбуждения парень, который смотрит на него горячо, так, что впору испепелиться от этого напора.

— Просто сделай это, — задыхаясь, шепчет Робби, когда чувствует, как горячий, толстый член скользит у него между ягодиц.

— Ты согласен стать моим омегой? — Грэй дышит тяжело и у него глаза чёрные — зрачки почти полностью радужку затопили.

— Твою мать, ты что, серьёзно решил поговорить об этом в такой момент?! Ты раньше не мог спросить?! Да! Я буду твоим омегой, а теперь вставь мне уже! — Робби царапает чужие плечи и стонет громко, когда в него входят резко.

      Комната наполняется стонами и тяжёлым дыханием, шлепками влажных тел и тихим бормотанием. Грэй двигается резко и жёстко, держа омегу за бедра и приподнимая его таз над полом, а Робби выгибается и кусает губы, стонет несдержанно, а потом напрягается и замирает, широко раскрывая глаза. Он кончает себе на живот и несколько капель попадает на грудь и щёки, а альфа придавливает его сверху, изливаясь внутрь него.