Елизавета. Галина взбалмошная. Она одумается.

Уклонов. Да? После медового месяца? Благодарю вас.

Лупандин. Но… как же трудовой стаж для поступления в институт?

Уклонов. Обойдемся. (Идет прочь). Я уезжаю.

Елизавета. Юлиан Семеныч! Юленька… Это ведь не повлечет на повышение Нерона Феофаныча? Вы человек порядочный…

Уклонов (с достоинством). Надеюсь. (Уходит).

Елизавета. Юлиан Семеныч… Юленька… Юлиан Семеныч… (Уходит).

Лупандин. Все пропало! Друзья уже с повышением поздравляли…

Клава. Ай-яй-яй… Какая должность уплыла! Номенклатурная. (Протягивает мороженое). Угощайтесь.

Лупандин. Вот именно… Номенклатура! (Ест) Областная! (Ест). Персональная машина… (Ест).

Клава. Слышно — отобрали персональные-то машины.

Лупандин. Ну, все ездят… (Ест). Приспособились. Уклонов этот, его отец, в персональном автофургоне для перевозки мебели ездит.

Клава. Кого держат вместо мебели, а возить должны, как мебель.

Лупандин. Да, да… Что?! Позвольте…

Клава. Не позволю! За что вы меня из цеха в буфет перевели?

Лупандин. За склоки. За клевету.

Клава. Я за дело вас критиковала. Наши диваны, кровати, серванты — это же… агрегаты какие-то! А людям нужна красивая мебель. Современная.

Лупандин. Мне план не по современности и красоте спускают. (Ест). А по валу. По рублям.

Клава. Завалит когда-нибудь вас этот вал.

Лупандин. Закаламбуритесь, смотрите, окончательно.

Клава. Переводите меня обратно в цех!

Лупандин (бросает остатки мороженого в урну) Черт знает, что за кислятина! Вот вы теперь, Платонова, качество своей продукции критикуйте. (Идет прочь).

Клава. Минуточку. А деньги?

Лупандин. Да, да… (Достает кошелек). Еще деньги берут.

Клава. За купеческие диваны нашей фабрики люди больше платят.

Лупандин (качает головой). Незрелый вы человек, Платонова. Там, в облместроме… и еще выше, глупее нас с тобой сидят?

Клава. Это которых в мебельных фургонах возят?

Лупандин. Они образцы утверждают. ГОСТЫ! А ты — купеческие. В кружок ходишь?

Клава. Хожу. В кружок бальных танцев.

Лупандин. Н-да… это (буравит себе пальцем висок) заметно. (За спиной чихает Миша. Голос Веры: «Шурка, зажми ему нос!»). Нда-а… Это уже любопытно, однако… (Идет на голос, но навстречу ему виновато выходят Петя, Миша, Вера, Шура). A-а… Ну-с, так-с. Все?

Петя. Все.

Лупандин. По какой причине удостоился чести видеть вас здесь?

Шура. Мы Галину с Николаем провожали.

Лупандин (строго). Да как вы…

Миша (Чихает). Извините, пожалуйста.

Лупандин. Как вы посмели?

Шура. Он не посмел, он простыл. Извините его.

Лупандин. Вы понимаете, что вы наделали?

Шура (с невинным видом). А что? Люди любят друг друга…

Шура (виновато). Они просили нас проводить.

Петя (больше Вере, чем Лупандину). Мы же не черствые.

Вера (Пете, ядовито). Некоторые из нас просто похожи на хлебный мякиш.

Лупандин (стучит пальцем в часы). В рабочее время!

Миша (чихает). Простите, пожалуйста.

Лупандин. Ну, вот что!

Шура. Он, ей богу, не нарочно чихает. Он простыл. (Дает Мише лекарство). Глотай! Нерон Феофаныч, вы дадите нам комнату?

Лупандин. Вы что — за идиота меня считаете?! Нашел место и… время…

Миша (снимает очки, протирает). Видите ли, Нерон Феофаныч… Вам ведь известно, что мы с. Шурой собираемся пожениться…

Лупандин. Прекратите скоморошество!

Шура. Не прекратим! Эту несчастную комнату мы уже полтора года просим у вас.

Лупандина обступают со всех сторон, шум, гвалт. Все требуют дать Мише и Шуре комнату.

Лупандин (прорывается из окружения). Комнату?! Ну вот что… Вам не комнату бы, а… В общем, вашу бригаду я распускаю.

Петя. За что?

Лупандин. За коллективный прогул! За…

Вера. Сейчас же обеденный перерыв.

Шура. А Коля вам заявление подал… Ему положено три дня отпуску. На свадьбу.

Лупандин. Вашего бригадира… перевожу в рядовые столяры.

Клава (зычно). Римский император Нерон был очень жестокий! Однажды похитили его красавицу-дочь…

Лупандин. Боже! Прекратите, Платонова…

Вера. Нет, не прекратим! Девочка! Ребята! Да что же это такое? Что за самоуправство?

Шура. Кто вам дал право, Нерон Феофаныч…

Снова поднимается шум, гвалт. Лупандин, зажав голову, убегает. Сразу наступает неловкая тишина.

Вера. Так… Достукались… (К Клаве) Заварила кашу.

Клава. Выручать же надо было Галку.

Вера. А нас теперь кто выручит?

Петя. Николай! Где вы там? Вылазьте.

Шура. Не видать нам теперь комнаты, как своих ушей.

Из сквера выходят Галя и Николай.

Галя. Ой, девочки! Ребята! Я вам так благодарна.

Петя. Мы тебе тоже. Особенно Верка с Шуркой.

Вера (Пете). Верки с Шурками на базаре семечками торгуют. (Гале). Бригаду нашу твой отец разгоняет.

Галя. Как разгоняет?

Николай (к Клаве). О чем это с милиционером ты шепталась?

Вера. А Николая из бригадиров в рядовые столяры переводит Ты слышишь, Коля?

Николай. Погоди ты… (К Клаве) Что это Гришка улыбался тебе?

Клава (сердито). В любви объяснялся.

Миша (чихает). Правда.

Шура. Ты перестанешь чихать или нет? Глотай (Высыпает Мише на ладонь пузырек таблеток, тот их ест). Петя. Пропал Колька. Отобъет у тебя милиция Клавку.

Вера. Ты в свободное время не изящной словесностью занимаешься?

Петя. А что?

Вера. Да культурность из тебя так и прет.

Клава. (Коле). Зачем ты этого… Уклонова-то, по глазу? Он пожаловался. Вихров твою фамилию записал.

Николай (Клаве). Так он вцепился в Галку, не отпускал… Втравила меня…

Миша (жует таблетку). Тьфу, черт, дай заесть. (Берет мороженое, ест). Ничего, Коля. По очереди передачи носить будем.

Петя. Итак, леди и товарищи… Подведем итоги, уясним ситуацию?

Вера. Почему это они — товарищи, а мы — леди?

Петя (ядовито). Женщин надо называть культурно…

Вера. Подумаешь, остряк-самоучка.

Петя. Чего мы добились. С одной стороны, благодаря идейному руководству Клавдии Платоновой, мы спасли от замужества положительную Галину Лупандину с неким отрицательным типом Юлианом Уклоновым. С другой стороны, нашу бригаду расформировывают, нашего бригадира переводят в рядовые столяры… (К Мише). Ну-ка, чихающий философ, как это сформулировать по-научному?

Миша (снимает очки, протирает. Охрипшим голосом). Если по-научному, то, по-моему, так: справедливость породила несправедливость.

Петя. Спиноза!

Шура. Хвачу я горя с этой Спинозой. Нагнись, дылда! (Обвязывает Мише косынкой шею). Да очки не урони.

Вера. Выбрала бы жениха пониже. Его там, наверху, ветерком прохватывает.

Шура (обидевшись). А ты бы — не такого колючего. Уж до крови искололи друг друга своими шпильками.

Вера. Кто выбрал? Я? Это кого же я выбрала? (Смотрит на Петю). Было бы кого выбирать.