— Слушай, ты мое лицо и так каждый день на работе видишь. А ведь я не красавчик.
Кавалес улыбнулся.
— Да, вы правы.
— В том, что я не красавчик, или в том, что ты что-то нашел?
— Второе.
— Хорошо. А то я уж подумал, ты хочешь задеть мою тонкую натуру. — Улыбнувшись, Санчес отпил пива и подмигнул. — Рассказывай давай.
— Я снова все обыскал. От чердака до подвала. Просто на случай, если мы что-то упустили, — Кавалес помедлил. — И мы упустили.
Санчес поднял брови.
— И что же мы упустили?
— Фотографии.
Санчес моргнул.
— Объясни.
— Фотографии. У всех есть фотографии. Альбомы с фотографиями. Друзей. Знакомых. Родственников.
Санчес покачал головой.
— Фотографий там не было. Это я точно помню. Кроме, разве что, одной. Фотография самого Царкина. На столике у кровати в спальне.
— Именно это я и имею в виду. Фотографий, кроме той, что в спальне, не было, — тихо сказал Кавалес. — Пожилые люди. У них всегда есть фотографии.
Санчес улыбнулся. В умении рассуждать Кавалесу отказать было нельзя.
— Продолжай.
— Я поговорил об этом с дворецким Царкина. Когда я спросил его о фотографиях, он очень засмущался. Он смущался даже больше, чем когда мы с ним говорили раньше. Словно ему было что скрывать.
— А было?
Кавалес кивнул. Поставив банку, он прикурил сигарету и угостил сигаретой Санчеса.
— А то! — Кавалес бросил взгляд в окно, а потом повернулся к Санчесу. — Я сказал ему, что если он что-то знает, а нам не говорит, то у него будут большие неприятности. Сказал, что вызову его в участок. Старик расстроился. Уверял меня, что не хотел ничего плохого.
— Но что он сделал?
— Он сказал, что после того как Царкин покончил с собой, а мы еще не успели обыскать здание, в дом пришел знакомый Царкина, который и раньше приходил в гости. Дворецкий считает, что он бизнесмен. Этот человек спросил, что делали полицейские, и хотел узнать, не оставил ли Царкин каких-нибудь документов. Дворецкий сказал, что никаких документов не осталось, и тогда гость решил на всякий случай проверить. Дворецкий запротестовал, но тот человек заставил его помогать ему.
— Этот человек ему угрожал?
Кавалес пожал плечами.
— Скорее намекнул, чем высказал это прямо.
— Продолжай.
— Гость обыскал весь дом и забрал альбомы с фотографиями Царкина.
— И?
— И все. Кроме того, он велел дворецкому никому не говорить о его визите и о том, что в доме чего-то не хватает.
Вздохнув, Санчес выпустил колечко дыма. Он присел на краешек стула у окна.
— Значит, гость. А имя его ты узнал?
Улыбнувшись, Кавалес кивнул.
— Ну, после дружеского внушения.
— Имя?
— Франц Либер.
— И кто это?
— Я знаю только то, что это знакомый Царкина. Но имя явно немецкое.
Санчес посмотрел в окно на залитый солнцем сад и веселую толпу гостей. Мария сравнивала свое платье с платьем другой девчушки. Жена стояла среди подруг и что-то им со смехом рассказывала. Он любил эту женщину, любил ее до безумия. Много раз он жалел, что стал копом, хотел, чтоб у него была другая профессия, чтобы мог проводить больше времени с женой и Марией.
Санчес повернулся к Кавалесу.
— Дай мне час. Встретимся в офисе. Мне нужен адрес Либера. И любая информация о нем.
— Я уже проверяю. Двое из дневной смены над этим работают.
Санчес кивнул.
— Тогда до встречи через час.
Кавалес быстро ушел, не допив пиво, а Санчес подошел ближе к окну.
С лужайки до него донесся смех. Какой хороший день! Розарии не понравится, если он уйдет, но работа есть работа. Санчес взглянул на часы. У него было еще полчаса, а потом нужно будет ехать в офис.
Погасив сигарету, он пошел к гостям.
16:35
Бордель находился недалеко от вокзала и Плаца Уругвай.
Несмотря на облезшие снаружи стены, интерьер был роскошным. Кораллово-голубые стены с лепкой, дорогие гобелены, шелковое постельное белье. Сауны и душ для клиентов — чтобы очистить вспотевшие удовлетворенные тела. Оригинально отделанные комнаты для самых требовательных гостей.
Все девушки тут были красавицами. Они считались самыми красивыми девушками в Асунсьоне. И самыми дорогими.
Либер выбрал девочку не старше пятнадцати. Его компаньон предпочитал более зрелых женщин. Большегрудых, с пышными бедрами. Он выбрал женщину лет тридцати. Им принесли две бутылки шампанского.
После того как они выпили и удовлетворили свои физиологические потребности, Либер достал бумажник, вытащил несколько банкнот и передал их девушкам, набросившим коротенькие пеньюары. Второй мужчина все еще лежал на кровати с бокалом шампанского в руке и ухмылялся.
— Это вам, — сказал девушкам Либер. — Чаевые.
Девушки уже уходили, когда Либер сказал той, что постарше:
— Нам с другом надо кое-что обсудить. Скажи Розе, чтобы нас не беспокоили.
Кивнув, девушка направилась к выходу, а Либер залюбовался ее покачивающимися ягодицами, хорошо видными сквозь прозрачный пеньюар.
Взяв два чистых бокала и наполовину опустошенную бутылку шампанского со столика, Либер повернулся к голому мужчине на кровати.
— Ну как, Пабло? Ты доволен?
Человек, сидевший напротив Либера, был низеньким и жилистым. Звали его Пабло Аркадес. В течение десяти лет из его тридцатипятилетней жизни он работал офицером в seguridad. Очень ценное для Либера знакомство. В особенности учитывая то, что у них есть две общие слабости — деньги и женщины. Такие слабости можно было использовать.
Аркадес ухмыльнулся, натягивая трусы.
— Ты же меня знаешь. Я бы целый день трахался. — Застегнув ширинку, он натянул рубашку. — Деньги принес?
— Об этом после. Сначала давай поговорим.
18:02
Либер ехал по улицам Асунсьона, погружавшимся в сумерки.
Он позвонил девушке по мобильному десять минут назад — ее имя значилось в списке. С ней следовало связаться при непредвиденных обстоятельствах, а то, что сейчас именно такой случай, Либер был уверен. Он должен был сообщить о происходящем. Последствия дальнейшего развития событий должны быть ей ясны.
Информацию, полученную от Аркадеса, следовало передать дальше. Он должен действовать. Быстро. С этими козлами нужно разобраться. С Фолькманном. И Санчесом. Но вот причем тут Фолькманн, он не понимал. Он был офицером английского отдела DSE, а не немецкого. В случае чего этим должен был заняться немецкий отдел. Либер покачал головой. Девчонка сможет все объяснить. Он не понимал, почему с ней не связались раньше. И что эта сука себе думает?
Он напряженно размышлял над этим, вспоминая, все ли задания он выполнил. Сначала нужно было связаться со службой безопасности, а потом — с Крюгером в Мехико. Они остались там еще на двое суток — надо было уладить одно дельце со стариной Гальдером и тем бразильцем, Эрнесто. Конечно же, заявятся гости, старые знакомые, чтобы продемонстрировать свою признательность и предложить помощь в дальнейшем.
Нужно будет обсудить то, что сообщил Аркадес, и принять решение, а также уточнить, оставлять девушку в списке или нет.
Либер, ехавший на «мерседесе», свернул к своему дому, шины заскрипели на гравиевой дорожке.
Краем глаза он увидел двоих мужчин, стоявших у открытых ворот. Либер не ожидал здесь кого-либо увидеть. Находясь в пятидесяти метрах от них, он уже собрался нажать на тормоза, когда заметил еще кое-что. На веранде горел свет, и там находилось еще двое мужчин, а прямо напротив входной двери была припаркована незнакомая белая машина.
Либера охватила паника, но времени на раздумывания не было. Он уже доехал до гравиевой дорожки, резко затормозил перед чужой машиной, а потом устало выбрался наружу.
Двое мужчин сразу подошли к нему.
— Что происходит? Кто вы такие? — возмущенно спросил Либер.
— Сеньор Либер, я так понимаю?
Говорящий был низким толстым мужчиной, очень бедным. Поношенный плащ плохо сидел на его бесформенном теле.