- Через две недели привезёте супруга на осмотр и если всё будет нормально, он вновь сможет жить полноценной жизнью.
- Огромное вам спасибо, - пробасил от двери мужчина. - Не знаю, что вы со мной сделали, но так хорошо, как сейчас, я себя уже давно не чувствовал.
Вечером, когда последний клиент ушёл, Ольга уселась напротив Василия и заговорщицки прошептала:
- Вы теперь поняли?
- Нет, а что?
- Если бы не ваша "чёрная" сила, я Богдану помочь бы не смогла.
- И?
- Мы можем и будем лечить вместе, вы - уничтожать болезнь, я - лечить и вливать силы. Думаю, тогда эффект выздоровления у пациентов пойдёт значительно быстрее. Это значит, нам нужно разработать методику совместной работы для гибридных болезней.
- Понял, - кивнул, улыбаясь, Фомич. - Но меня, также, интересуют и навыки костоправа. С такой защитой, - и он кивнул на свои руки в стильных браслетах, напитанных "белой" силой, - мне ведь можно работать с обычными пациентами?
- Попробуем, - подмигнула ему Ольга. - А пока могу сказать лишь одно - мы сегодня молодцы!
- Ольга - просто потрясающая, - делился впечатлениями Василий, когда, как обычно, ужинал у Тищенко дома. - Я столько нового узнаю каждый день.
- Вижу, эта жизнь тебе нравится? - улыбнулся Филипп.
- Очень. Лечить людей, быть по-настоящему полезным - это, оказывается, приносит столько удовольствия.
- Я рад. И ты действительно изменился к лучшему.
- Как именно?
- Ушла излишняя агрессивность. Ты ведь был вечно на взводе, словно готовый к броску. Это, знаешь ли, часто напрягало...
- Я в курсе, - кивнул Василий. - Хотя в агрессии и была моя сила. Но сейчас всё по-другому, болезнь меня изменила... и, как оказалось, к лучшему.
Открытие Центра "Домино" прошло без всякой помпы, просто однажды на двери кабинета костоправа появилась табличка "адвокат Дмитрий Сокора", а снизу под ней - объявление "Костоправ принимает на 2м этаже в Центре лечебного массажа".
- Я, Макс, Саша (новый "чёрный" охранник) - это "тёмная сторона", - подсчитал накануне Василий Фомич, - Ольга, Сели, Ивановна и Богдан - "светлая". Итого, нас семеро постоянных человек в штате плюс Валерий Петрович, заведующий травматологии, внештатный консультант.
- Значит, восемь, - сказала Цецилия Карловна. - Остаётся вакансия уборщицы на "тёмной" стороне, и с этим проблема, потому что Оля говорит, обычный человек после приёма "чёрных" убираться там не сможет, это опасно для его здоровья.
- Нужно искать "чёрную" техничку, - задумался Василий.
- Или "белую", которая, как и я, не боится "черноты", - добавила Ольга.
- Нереально, - вздохнул Макс. - Да и где искать, когда до открытия осталось два дня.
Но жизнь, как всегда, оказалась богата на сюрпризы.
В тот же вечер, когда Макс провёл Ольгу до дома и, попрощавшись, ушёл, на лестничной площадке первого этажа девушку неожиданно окликнули.
- Сестрёнка, помоги старику, - возле лифта топтался старенький дедушка-бомж, неизвестно как пробравшийся мимо дежурной подъезда, и ласково улыбался Ольге щербатым ртом. - Дай денежку на хлеб.
- Господи! - ахнула красавица, вытаращив глаза. И немудрено - бомж оказался "белым". - Да как же это...? Как такое возможно?
- Дай денежку, сестра. Ты же мне поможешь? - снова заканючил дедок, а потом добавил, - я тебя давно заприметил, но не подходил, а то вокруг вечно "чёрный" волк кружит. Пришлось вот сюда пробираться...
- Пойдёмте, - Ольга ухватила бомжа за рукав грязной куртки и потянула за собой к лифту. - У меня дома деньги.
"Белый" не сопротивлялся, молча пошёл за девушкой, улыбаясь, словно блаженный, и на удивлённый возглас Сокоры "Что происходит?" лишь пожал плечами. А Ольга развила бурную деятельность, сначала запихнув деда в ванную, а потом отправила туда же Дыма, приказав отмыть Егорушку (так представился дедок) дочиста. Затем гостя одели (бельё и спортивный костюм) и накормили плотным ужином, и пока он кушал, медленно смакуя домашнюю пищу, Сокора увязал в мусорный пакет грязную одежду гостя и выбросил её в мусоропровод.
- Оля? - Дым указал любимой на пьющего чай деда. - Объяснись.
- Егорушка ждал меня у лифта. Попросил денег на хлеб.
- А вместо этого ты привела его домой?
- Он - "белый".
- Что? - не поверил своим ушам Сокора.
- Да "белый" я, "белый", - подал голос Егорушка. Кстати, это имя удивительно ему шло, дополняя образ блаженного на паперти. Хотя внешность деда была совершенно неприметной - среднего роста, худой, с морщинистым лицом и неожиданно ясными светло-карими глазами.
- Можете рассказать, как вы... - Ольга замялась, - дошли до такой жизни?
- Бомжую что ли? - уточнил дед. - Я сам вначале долго этого не понимал, ведь была и семья, и дом, и работа... - он наморщил лоб и добавил. - Много лет назад... - Егорушка вздохнул и тихо пожаловался. - Я человек простой, жил, как все, но сначала умерла жена, потом сын уехал на заработки и пропал. Давно, ещё в 90-тые. Квартиру я продал и честно пропил, потому что понял - жить незачем. И вот так оказался среди божьих людей...
- Вы хотели сказать, среди бомжей? - уточнил Дым.
- Нет, именно среди божьих душ, - твёрдо настоял дед. - С тех пор так и живу.
- А ночуете где?
- Где придётся. В последнее время в старых катакомбах на правом берегу. Нас там много, божьих людей, особенно после Оранжевой революции появилось. Тогда со всей Украины съехались...
- Не важно, - перебил его нахмурившийся Сокора и продолжил допрос. - Здесь как оказались?
- С Дарницкого вокзала ехал на трамвае, глядь в окно - "белая" идёт. Ну идёт и идёт, я посмотрел да отвернулся... но с тех пор мне сны стали сниться. Странные.
- Расскажите, - попросила Ольга.
- Я толком их не помню, лишь ощущение, что нужно приехать сюда и найти тебя, девочка. Это всё.
- Зачем же денег просили?
- По привычке. Да и страшно почему-то было.
- Объясните всё же, почему вы бомжуете? Ведь могли бы устроиться лучше...
- И где?
- Вот хотя бы в монастыре, там "белых" всегда привечают.
- А я с попами не дружу, - развёл руками Егорушка.
- Вы не верите в Бога? - распахнула глаза Ольга.
- Отчего же, - обиделся дед. - В Бога верую. Но с попами не дружу.
- Почему?
- А врут много. И лицемерят.
- Среди священников есть и хорошие, - улыбнулась девушка.
- Значит, мне не везёт, - растянул щербатый рот Егорушка. - Но я давно понял, Бог - он не в церкви, Он в душЕ.
- И бомжи веруют? - иронично поинтересовался Сокора и сам же ответил. - Знаю, особенно веруют на Пасху и Рождество, да? Когда вокруг храмов щедро подают денежку, ну и поесть можно на халяву.
- Так ведь для этого и праздник, - обезоруживающе признался дед. - Грех не воспользоваться. Каждый имеет право.
- Так, - прервала эту пикировку Ольга, - мне пока ничего не ясно. Если вас прислали ко мне, то зачем?
- Думаешь, специально...? - усомнился Дым.
- Уверена. - И девушка обратилась к гостю. - В чём ваша сила? Вот я, например, занимаюсь целительством, лечу людей. А вы?
- А я... даже не знаю, как объяснить. Народ среди бомжей разный, как и всюду. Много плохих людей, не скрою - и душегубы есть, и совсем скоты, и даже "чёрных" иногда вниз заносит. А я... я словно посерёдке между плохими и божьими людьми стою. Долго думал, зачем? И однажды понял - я защищаю хороших людей от зла.
- Как?
- Сам не знаю, - пожал плечом дедок. - Просто чувствую, когда что-то плохое должно случиться и стараюсь помешать.
- Опять же, как?
- А в меня, словно в губку, впитывается темнота, что витает вокруг злых людей, и растворяется внутри тела, не принося никакого вреда.
