Без проблем спустившись по винтовой лестнице метров на семь вниз, Ярослав шагнул в небольшую комнату и заметил сидевшую на полу Дилю.
Завидев их, журналистка даже прослезилась и бросилась Ярославу на шею.
– Вы спасли меня, герой! Спасибо вам!
И она смачно поцеловала его в щеку.
Жанна же, обводя фонарем стены комнаты, процедила:
– А куда удалилась Алина?
Диля ткнула пальцем в стену и сказала:
– Вот туда и ушла! Потому что, прежде чем образовался проход, из которого вы пришли, здесь, на противоположной стороне, зиял другой, который вел в туннель.
Жанна постучала по стене и, удовлетворенно хмыкнув, сказала:
– Да, там имеется полость. Жаль девчонку. Этот «Петрополис» ее, похоже, с потрохами поглотил!
Всхлипнув, Диля стала причитать, что Алина, в сущности, несмотря на всю свою капризность и заносчивость, была вполне ничего. И что ее надо спасти…
Осмотрев стену, закрывавшую проход в туннель, Ярослав сказал:
– Конечно, она переживет пару страшных часов, однако уверен, что ничего ужасного не случится. Мы обязательно узнаем, как открывается дверь, и вызволим Алину. Тем более она ведь не стоит с другой стороны и не просит ее забрать, а это значит, что она куда-то ушла и, быть может, отыскала другой выход.
– Вы правда так считаете? – повеселела Диля, а Жанна сказала:
– Ну, или она куда-то провалилась, заблудилась, упала. Сломала ногу, а то и шею. Или… Или ее поглотил «Петрополис»!
Кажется, этой несносной особе доставляло удовольствие нагнетать ситуацию и запугивать юную журналисточку.
– Идти можешь? – спросила Жанна, и Диля, попытавшись опереться на ноги, только ойкнула.
– А придется! – заявила Хват. – Я тебя на своем горбу не попру! Мне не за это платят!
Ярослав молча подхватил Дилю и та, прижавшись к нему так, что он мог чувствовать ее горячее дыхание, двинулся по лестнице наверх.
Когда они вышли в холл, то уже практически полностью стемнело. Прасагов нетерпеливо спросил:
– А где Алина?
– Ее скушал ваш «Петрополис»! – провозгласила Жанна, выходя из секретной комнаты. – Проглотил и не подавился! И даже косточек не оставил!
Князь Степа заявил:
– Все куда-то девается! Вот и Вику отыскать совершенно невозможно! Она же сказала, что будет ждать в машине! Так и сумочка ее там, и пальто! Но она сама пропала!
Ярославу было глубоко наплевать на то, где сейчас Вика, и он, усадив Дилю на пол, предварительно бросив на него свою куртку, дотронулся до лодыжки девушки.
– Здесь болит? – спросил он, и журналистка ойкнула. – А здесь?
Их пальцы вдруг встретились, и Ярослав быстро отдернул руку.
Он здесь не для того, чтобы разводить шуры-муры с внештатными корреспондентками желтых изданий.
– А вот здесь совершенно не болит! – произнесла Диля и взяла его ладонь в свою.
– Где эта девчонка? – истерично воскликнул князь, а Прасагов усмехнулся:
– Похоже, «Петрополис» и у меня забрал помощницу, и у тебя, Степа. Проделки нашего отеля! Дорогой «Петрополис», верни нам наших девочек, убедительно прошу! Ну пожалуйста!
В этот момент откуда-то сверху раздалась отдаленная трель мобильного телефона. Жанна Хват, замершая с мобильным около уха, удовлетворенно произнесла:
– А позвонить по мобильному никто не догадался!
– Я Алине звонил, но абонент, конечно же, «временно недоступен»! – ответил олигарх, а Стивен Кошкин огрызнулся:
– Ну, ты и ищи дальше, Миша! А мы свою девочку нашли! Вика, где ты торчишь, негодница? За что я тебе деньги плачу…
И он, явно ориентируясь на звук мобильного, начал подниматься по лестнице наверх. Звук мобильного внезапно прекратился, и Жанна сказала:
– Автоответчик включился. Еще раз позвонить?
– Я понял, где она, – ответил князь, – а именно в номере сто восемьдесят четыре. Вика, каким ветром тебя туда занесло?
Он скрылся в коридоре. Ярослав громко произнес:
– Диляре Ильфатовне требуется медицинская помощь…
– Зови меня Дилей, мой герой! – произнесла журналистка.
– Вот пусть и едет в больницу! – недовольно сказал Прасагов. – Она не имела права находиться здесь – и это расплата за то, что ошивалась в моем отеле!
Ярослав хотел было что-то возразить, но в этот момент сверху раздался нечеловеческий вопль, от которого стыла кровь в жилах.
А через мгновение к лестнице выбежал князь Степа с перекошенным лицом. Руки у него были в крови.
– Господи! Она там! Мертвая! И с отрубленной кистью левой руки! – выдохнул он, а потом повалился на грязный пол.
Ярослав в этот момент отчего-то подумал, что не запачкать свое дорогущее дизайнерское пальто у князя не получилось.
Жанна рванула первой, на мгновение задержавшись около распластавшегося князя в настоящем, судя по всему, обмороке и измерив его пульс.
– Жить будет! – сказала она, оборачиваясь к подоспевшим к ней Ярославу и Прасагову. Даже журналистка Диля, медленно ковыляя и цепляясь за перила, стала подниматься по лестнице наверх.
Ярослав подхватил ее на руки, поэтому в номер 184 – в настоящий номер 184 – они вошли последними. Пока Ярослав нес Дилю, та, прижавшись к нему, прошептала:
– Неужели это Алина? Он убил ее?
– Он? – тихо переспросил Красин, гадая, кого же журналистка имела в виду – князя или олигарха.
– «Петрополис»! – сказала девушка страшным шепотом. – Еще одна жертва номера сто восемьдесят четыре!
Диля не ошиблась. Посреди грязного помещения, на полу, возлежало женское тело – растрепанные светлые волосы, неестественная поза.
И солидная лужа крови, натекшая из отрубленной кисти левой руки.
Издав странный звук, то ли рык, то ли всхлип, Жанна Хват ринулась к телу, но Прасагов успел задержать ее и заявил:
– Ничего не трогать!
Ярослав медленно опустил Дилю на пол и вместе с олигархом осторожно приблизился к телу.
Прасагов, присев около недвижимой женщины на корточки, попытался нащупать пульс и, повернувшись, сказал со странной гримасой:
– Она мертва… И я бы очень удивился, если бы при такой кровопотере она выжила…
– Господи, кто же Алину-то так… – произнесла с дрожью в голосе Диля, а Прасагов, хмыкнув, сказал:
– Ну да, вы же лица не видите… А стиль у них похожий… Это не Алина, это Вика, помощница Степы. Вот поэтому Жанна так и убивается – она ведь так ее ценила!
Из угла раздался тихий вой – это плакала Жанна Хват, причем так и не сняв своих знаменитых черных очков.
– Он убил ее! – послышался из коридора голос князя, видимо, оклемавшегося и решившего вступить в дискуссию. – Я не собираюсь ни секунды находиться в этом кошмарном доме! Это ведь отель-убийца! На его совести столько человеческих жертв, и вот он забрал от нас Вику! Жанна, отвези меня домой!
Но Жанна, не слушая шефа, продолжала лить слезы.
Олигарх Прасагов медленно выпрямился и, доставая мобильный, сказал с мрачным выражением лица:
– Это, конечно, не фунт изюма. От этого трупа просто так уже не избавишься…
– Значит, ты все же избавился от того, который мы тебе… – Князь, стоя на пороге и держась за косяк, в покрытом толстым слоем грязи дизайнерском пальто, вдруг смолк.
Прасагов усмехнулся:
– Ага, значит, признаешь, что тот труп, от которого я в самом деле избавился, вы мне подсунули? Кого-то для этого убили?
Жанна Хват, выпрямляясь, процедила:
– Тело в самом деле раздобыли в морге. Был приказ вас припугнуть и устроить неприятности…
Диля, сильно сжав руку Ярослава, провозгласила:
– Видите, я правду говорила! И это ведь вы на меня напали? И камеру украли? Отдайте, я кредит за нее только платить начала! Она мне для работы нужна!
– Получишь ты свою камеру! – заверил князь. – И компенсацию за причиненные неудобства.
Прасагов, играясь с мобильным, заявил:
– Но в этот раз вы зашли слишком далеко! Убили эту дурочку! Это не бесхозный труп купить и мне подсунуть. Это уголовное преступление! За такое и ты, и твоя подручная Жанна загремите на много лет! Я об этом лично позабочусь!