– Свечение? – произнесла в ужасе помощница Вика. – И вы убежали?

Журналистка Диля горделиво ответила:

– Конечно же нет! Потому что свечение шло из нового номера сто восемьдесят четыре! А этого, собственно, быть никак не могло! Потому как если что-то и могло произойти, то только в старом номере. Поэтому я заглянула в новый номер, ничего не опасаясь и… И увидела, что все эти черные свечи, которые вы наверняка тоже видели, отчего-то зажжены! Хотя, когда я примерно минут за сорок до этого побывала там, ни одна из них, конечно же, не горела.

Она замолчала, и князь нервно произнес:

– И это все, что вы хотели нам поведать, деточка Диля? Пара зажженных свечей – вот и весь ужас? Надо полагать, что сюда снова наведались сатанисты и решили устроить свои идиотские оргии. И именно одного из них, проникающего в пустой дом, вы и видели снаружи…

Диля ответила:

– Я тоже так подумала, однако тогда бы сатанисты находились где-то поблизости! Но все дело в том, что в комнате никого не было! И на всем этаже, судя по всему, тоже! Сделав несколько фотографий, я отправилась в старый номер сто восемьдесят четыре. И там… – Она вздохнула и продолжила: – И увидела, что на полу номера что-то белеет в темноте. Я подошла к этому предмету и поняла, что это… Что это человеческое тело! Покойник! И у него была отрублена кисть левой руки!

Ярослав поежился и уставился на пол, стараясь отыскать следы крови.

Прасагов же быстро спросил:

– Мертвое тело? Прямо здесь? И без кисти левой руки? Не кажется ли вам, что все это звучит сказочно? Вам это не примерещилось ли случаем?

Диля заявила:

– А вот и нет! Потому что я сделала ряд снимков! А потом, конечно же, поняла, что надо вызвать полицию. Я же знаю, что сатанисты и раньше забавлялись с жертвами, хотя это всегда были несчастные кошки, собаки или в особенности черные курицы. А тут человек! Я вышла из комнаты, вынула мобильный и…

Она вздохнула и сказала:

– И слишком поздно поняла, что кто-то подошел ко мне и ударил меня по голове! Я потеряла сознание… Когда пришла в себя, то поняла, что нахожусь в новом номере сто восемьдесят четыре. Только свечи уже отчего-то не горели, и все выглядело так, как будто они и не были зажжены! Я быстро кинулась в старый номер сто восемьдесят четыре, но тела уже не было!

Прасагов удовлетворенно хмыкнул и заявил:

– Ну что же, как я уже и сказал, вам все привиделось! Ничего, бывает! Только писать об этом в вашей газетенке я вам не советую, потому что я немедленно подам на вас в суд. Разоритесь!

Князь Степа, вперив взгляд в олигарха, пропел:

– Миша, а отчего тебя это так заботит? А, понимаю… Мертвое тело, да еще в номере сто восемьдесят четыре, да еще с отрубленной кистью, большие проблемы для владельца отеля, то есть для тебя, а также ненужное негативное освещение «Петрополиса» в прессе. Ну и само собой, затормозило бы процесс реставрации…

Олигарх ничего не ответил, а, обратившись к Диле, заявил:

– Вы меня поняли? Если вы все же решите распространять слухи о мертвой женщине в моем «Петрополисе», то владельцу вашего издания, который находится здесь, придется выплатить мне непомерно огромную сумму за клевету!

– Миша, а откуда ты знаешь, что это была мертвая женщина? – произнес ласково князь, и олигарх, дернувшись, кивнул на Дилю:

– Так она сама только что сказала!

Стивен усмехнулся и ответил:

– Именно что нет! Не сказала! Наша бравая корреспондентка вела речь о покойнике и о мертвом теле, так что вполне логично было предположить, что здесь лежал мертвый мужчина. Но ты откуда-то в курсе, что это была мертвая женщина. Интересно, откуда?

Прасагов, не считая нужным отвечать на его вопрос, наехал на журналистку:

– Ну что, доказательств никаких нет? Вы ведь могли выдумать эту историю! Репутация листка, на который вы работаете, всем отлично известна! Сплошные выдумки, идиотские истории, высосанные из пальца сенсации. Фотографий ведь у вас не осталось, не так ли? Камеру-то у вас забрали!

Он внезапно замолчал, и на этот раз в разговор вступила Жанна Хват, отчеканившая:

– Ну, с покойником, так и быть, можно случайно предположить, что это женщина, и попасть пальцем в небо. Шансов пятьдесят на пятьдесят – либо мужик, либо баба. Но об исчезнувшей камере девчонка точно ничего не говорила!

Ощетинившись, олигарх огрызнулся:

– Конечно, говорила! Надо просто внимательно слушать! Ну, ты же говорила?

Диля качнула лиловой прической и пропищала:

– Нет, не успела. Но вы правы – у меня украли дорогущую камеру! Причем, с учетом того, что я корреспондент внештатный, это не камера редакции, чью потерю можно было бы пережить, тем более казенная техника застрахована, а моя собственная, купленная в кредит! И ее элементарно стащили!

– Ничего она не говорила! – вмешался князь Степа. – Вика, подтверди.

Помощница подтвердила, и, наконец, все взгляды устремились на Ярослава. Прасагов сумрачно заявил:

– Подумайте, прежде чем что-то скажете, Ярослав Станиславович. Ведь заказ для вашего бюро небывалый, а я могу и передумать…

Князь со смешком воскликнул:

– Склоняешь зависимого от тебя человечка к лжесвидетельству? Узнаю прасаговскую породу – любыми средствами идти к намеченной цели! По трупам, так сказать, причем в данном случае не фигурально, а вполне реально!

Все ждали вердикта Ярослава, и тот замялся, понимая, что об исчезнувшей камере журналистка в самом деле ничего не говорила. Однако угроза олигарха была недвусмысленная, и Красин знал, что терять заказ он не имеет права…

– Увы, я был занят мыслями насчет… насчет возможной перепланировки отеля, поэтому не прислушивался к тому, что рассказывала эта девушка, – ответил он. – Так что не могу подтвердить ни одну версию, ни другую!

Прасагов удовлетворенно вздохнул и сказал:

– Ну вот, понятно, что если кто и «не слышал», так это твои людишки, Степа. А я сам и мой человек, конечно же, слышали!

– Более чем вольная интерпретация фактов, – произнесла помощница Вика, а Прасагов одарил ее тяжелым взглядом.

– Девочка, вы лучше за собой следите! А то, не дай бог, следующей жертвой номера сто восемьдесят четыре станете именно вы!

Жанна Хват ринулась было на олигарха, но князь удержал ее за локоть.

– Миша, хватит иезуитствовать! Ты определенно что-то знаешь, так что колись! Потому что сам понимаешь, что я это просто так не оставлю. И задействую все свои связи, дабы выяснить правду…

Прасагов, усмехнувшись, сказал:

– Журналисточка, которая работает на твое издание, все выдумала! Не исключено, если она сейчас тут и возникла по твоему наущению. Так что не надо меня стращать, Степа! Связи ведь есть не только у тебя, но и у меня, причем, уверяю тебя, покруче!

Мужчины, набычившись, не мигая смотрели друг на друга, и Ярослав подумал, что, не исключено, они сойдутся в рукопашной схватке прямо на грязном полу таинственного номера 184. Интересно, кто кого победит – мужиковатый коренастый олигарх или высокий верткий князь?

– Камеру у меня украли, но ведь я сделала несколько фотографий на свой мобильный! – произнесла Диля, разрядив этой новостью обстановку.

И князь, и олигарх немедленно повернулись к ней, а Жанна Хват потребовала, протягивая руку:

– Мобильный!

Однако Диля проигнорировала ее и, сжимая в руке свой старенький телефон, подошла сначала к князю. Тот, бросив взгляд на дисплей, удовлетворенно заявил:

– Ну что же, Миша, вот и доказательство!

Тот подскочил к журналистке, попытался вырвать у нее мобильный, но та вцепилась в аппарат и явно не намеревалась выпускать.

Бросив беглый взгляд на дисплей, олигарх заявил:

– И что там видно? Ровным счетом ничего! Ну, какое-то тело… Может, это все инсценировка! Наверняка инсценировка!

– А отрубленная кисть, стало быть, тоже? – парировала Диля. – У меня ведь еще фотографии имеются…