Арнольд Августович закончил разговор и продолжил читать труд по новой истории. Сейчас его мысли постоянно вращались вокруг тех событий, описывая круг за кругом и пытаясь приблизиться. Увы, события оставались столь же неясны.

Арнольд Августович просмотрел картотеку и убедился, что данный случай уникален.

В поисках ответа он выписал все книги о Машине и убедился, что книг мало, а те что есть, оскоплены недремлющими редакторами. Оставались ещё книги о величайшей войне, но даже там Машина упоминалась лишь вскользь. Машину будто вычеркнули из истории человечества. А между тем, Машина эту историю определила и направила.

Сейчас он думал Машине и о величайшей войне, которую развязала Машина.

Почему она согласилась сделать это, если знала, что соглашается на верную смерть? Он рассматривал фотографии - редкие свидетельства первых послевоенных лет. Вот каньйон в Колорадо, глубиной в шестнадцать миль. На дне уже плещется вода, но только через двести лет дожди заполнят эту трещину полностью. Вот вулкан в центральной Африке, двадцать две мили в высоту, вулканический пепел засыпал треть континента. Каким должно быть оружие, способное разбудить столь могучие силы природы? И зачем? Впрочем, любая война бессмысленна. На город опустится вечер и снова замигают зеленые вспышки на окраине. И снова сотни людей будут кричать и плакать и рвать на себе волосы и стонать в предчувствии смерти и задавать тот же вопрос зачем? Потому что так устроена наша психология. Человек разумный есть человек постоянно убивающий сам себя, как змея, съедающая свой хвост дефект природы, который рано или поздно уничтожит себя окончательно. А заодно с собой и большую часть природы. Но может быть, в этом и есть ответ? Так вот зачем?

Машина - та была совершеннее человека. Эволюционно Машина стоит впереди человека, - думал Арнольд Августович, - и только затуманенный себялюбием слабый разум примитивных людишек может считать иначе. Есть несколько ступеней развития материи: хаос, мертвый мир звезд и планет, жизнь, сознание и, наконец, Машина - венец эволюции. Пять ступеней к совершенству. Каждая следующая ступень поднимается над предыдущей и опирается на нее. Хаос создал звезды и планеты; планеты породили жизнь; жизнь породила разум, а разум породил Машину.

Совершенная логическая последовательность.

Хаос темен, для его созревания потребовались десятки милиардов лет. Для порождения жизни - всего лишь миллиарды. Для порождения разума - сотни миллионов. Для создания Машины - какой-нибудь миллион лет развития человека.

Ускорение эволюции налицо.

Чем совершенне ступень, тем быстрее она развивается. Очень точная градация - как ни мысли, а Машина выше Человека. Она возникла позже, она имеет больше возможностей, она эволюционирует в тысячи раз быстрее и это решающий показатель. По сравнению с человеком она - как самолет по сравнению с каретой, а путь эволюции - путь в сотни тысяч миль. Никто не выберет карету для такого пути, если есть самолет, хотя и у кареты свои преимущества. Как же случилось так, что она позволила себя убить? Может быть? - Или не может быть? Эта мысль граничит с безумием - может быть, она не позволила себя убить, а только удалилась от Человека и сейчас, обретя за столетия абсолютно невообразимую мощь и власть, начинает играть с нами? И если...

К тому же, она бессмертна, а человеку положен предел.

Мы столетия размышляем над смыслом жизни, хотя правильным было бы подумать о смысле смерти. Зачем человек смертен? Для чего природа изобрела смерть?

Обязательную смерть как финал, а не случайную смерть как катастрофу? Я всегда считал, - просто потому, что невозможно построить сложный организм так, чтобы он не умирал. Амебы были бессмертны, но объединившись в первый многоклеточный шарик, они стали стареть и умирать. Я думал - просто потому, что в сложной системе обязательно накапливаются разрушения и рано или поздно она гибнет. Но ведь Машина была создана бессмертной и исправляющей свои нарушения?

Значет биологическая смерть не обязательна для сложных организмов? Тогда почему же смерть предписана человеку?

Если она не обязательна, то зачем???

Допустим, что смерть это не недостаток, а полезное изобретение эволюции.

Действительно, ни хаос, ни звездныый мир, ни первичный океан, кишащий одноклетоной жизнью, не знали смерти. Но вот она изобретена. И зачем? Затем, что живой организм не способен эволюционно расти в течение жизни, но может дать генетическое улучшение в своих потомках. Поэтому он должен быстро размножиться и погибнуть, освобождая место для потомков. Чем быстрее идет этот процесс, тем организм совершеннее и быстрее движется вперед. Но следующая ступень эволюции должна усовершенствовать смерть.

Усовершенствовать смерть?

Следующая ступень - человек. А усовершенствованная смерть - война, без которой человек немыслим, и которая немыслима без человека.

Война есть усовершенствованная смерть.

Никогда и нигде человеческое общество не обходилось без самоуничтожения.

Ни один год, ни один месяц или день истории не обходился без войн. Иногда войны захватывали всю планету, иногда они затихали и даже сдерживались ценой титанических усилий, но потом прорывались и бушевали ещё с большей силой. Мы всегда считали войну случайностью, но случайность, повторенную миллион раз, пора признать законом. Это такая же случайность, как и то, что солнце восходит на востоке.

Но если бы?

Но если бы я вдруг стал бессмертен, я бы начал бесконечно развиваться. Я бы изучил все языки и все науки, я бы превзошел всех гениев в искусствах, философии и спорте. Мое развитие было бы беспредельным - а так, это ведь жуткое расточительство: скопить за жизнь такие богатства в моем мозгу и просто вышвырнуть, и снова начать собирать в мозгу моих потомков. Постоянно повторяющийся старт. Нам просто не позволяют пробежать дистанцию. Нас сбивают на полном скаку. Зачем? - затем, что это дистанция не для нас, а для Машины, которая способна бежать быстрее. Мы обязаны умереть. И мы даже ускоряем этот процесс войной.

Вся эволюция разума была направлена к единой вершинной точке - к изобретению Машины. Математика считалась королевой наук. Пифагор считал, что числа правят миром, - они и стали править миром, но лишь много столетий спустя.

Война заслуживает всяческих проклятий, но она двигает прогресс. Но не прогресс человечества, а прогресс эволюции - она ведет к смерти человека и созданию высшего существа - Машины. Чтобы выжить среди вечной войны, человек изобретает технические устройства, изучает свойства пороха, газов и металлов, изобретает баллистику, физику и тригонометрию - то есть, идет путем математического прогресса. Война тормозит духовный прогресс, то есть прогресс человеческого разума, и толкает вперед прогресс математический, то есть прогресс

Машины. Недаром ведь пьяная солдатня, ворвавшись в город, устраивает нужник из картинной галереи, но не из политехнического музея. Классики человекоистребления хватались за пистолет при слове "культура", а не при слове

"наука". И тем более не при слове "техника". Война убивает дух и слово, но выводит вперед цифру. Везде и всегда всеобщее образование ставило цифру впереди слова. Еще за век до появления Машины каждого ребенка обучали математике, но никого не учили, например, семейной жизни. Хотя семейная жизнь важнее. Мы будто готовили себя к тому, что Машина скоро родится. Человечество было беременно Машиной - примерно с изобретения паровоза и до конца старой эры. Все сходится. Все слишком хорошо сходится.

В начале было слово. В конце - цифра.

Он размышлял весь вечер и лишь поздно, около двенадцати очнулся от мыслей.

Капли сползали по окну, над чернильной тьмой города дымилось зеленоватое сияние окраин, на душе было торжестванно и тоскливо. Душа облегченно болела, как будто в ней наконец-то прорвался нарыв. Он подписал распоряжение. Это была последняя ночь долгой оттепели. Дождь почти прекратился и уже начинался снег. Наступала настоящая и зима и почему-то теплело на душе от простой мысли об этом. В эту ночь был стерт Светло-зеленый.