Тут Валерка отвлекся от своих мыслей, потому, что натренированный мозг среагировал на Женькин вопрос. Подруга спрашивала, что, по мнению Дорошина, ей делать. Валера в таких случаях обычно советовал успокоиться и подождать, пока Андрей сам прибежит. Или, для разнообразия, долго не дуться и позвонить первой. Но сейчас неожиданно для самого себя сказал:

- Брось его, Жень. Нафига он тебе вообще?

Женька вздохнула:

- Ну, нафига… Так больше же никого нет. Одной, что ли, болтаться? Двадцать четыре уже. Тебя, кстати, тоже касается.

Валерка отшутился, что ему, мол, париться еще рано, двадцать четыре только будет, но потом ответил серьезно:

- Да я-то что… Я же совсем другое дело. Не психуй, Жень, все образуется.

Проблема одиночества у студенток и выпускниц педюшника всегда стояла остро. Как и у геев. Поэтому Валера Женьку хорошо понимал.

***

Дэн тоже собирался праздновать дома и тоже с друзьями. Поведение Фомина во второй четверти убедило школьную общественность, что с ним все в порядке, и все решили, что он просто так прикалывался над физиком. Друзья-предатели активизировались и начали все как один набиваться в компанию. Но Дэн никому ничего не простил. К тому же уже понял, что в таких вещах как любовь и дружба стоит гнаться не за количеством, а за качеством. И всех предателей культурно послал. Поэтому отмечать Новый Год предполагалось в том же составе, что и днюху, не подразумевались только Дина и Яна. Фомин, вообще-то, поинтересовался у Герки, не пригласить ли клонов на пати. Но Павлов равнодушно ответил, что если Фомин хочет, пусть приглашает, он ничего против не имеет. В последнее время Денису казалось, что между Одинцовой и Павловым что-то там такое завязывается. Сам Дэн, влюбившись, посещать Таньку с эротическими целями прекратил и заходил только по дружбе. Татьяна с Георгием, оставшись в этом смысле один на один, получили возможность друг к другу присмотреться, и, кажется, что-то друг в друге разглядели, чему Денис был, в общем, рад. Совет да любовь, как говорится.

Тридцать первого, примерно в то же время когда Валерка чистил с Женькой картошку, Дэн сидел дома в гостиной, устроившись «с ногами» в большом кресле. С новогодним столом они решили поступить так же, как компания Дорошина. Делать Денису было нечего, потому, что мать уже засунула курицу в духовку и сейчас наряжалась. Они с ее «парнем» собирались сначала заехать поздравить его родителей, а потом отправиться на всю ночь в ресторан. Мать уже была одета в гладкое блестящее бледно-желтое, как она сама говорила, «цвета шампанского», платье и теперь накладывала макияж, душилась, расчесывалась, в общем, наводила окончательный лоск. Еще на мамке были благородно прозрачные серьги и колье, и все это очень шло к ее смуглой бледности, чайным глазам, точеной фигурке и глянцевым, струящимся по спине волосам.

Дэн сидел, держа в руке синий шар, и думал о том, что, может быть, еще не поздно пойти подарить, но опять не решался, и, в конце концов, продел в петельку нитку и повесил шар на елку, со стороны стенки, буквами В и Д внутрь, и даже немного замаскировал мишурой для надежности.

Маман закончила прихорашиваться и, выйдя в гостиную, немного повертелась перед сыном.

- Ну, как?

Денис одобрил:

- Классно, мам. Ты у меня девочка что надо.

Маман засмеялась, радуясь комплименту, и почти тут же зазвонил ее телефон. Она взяла трубку, ответила, потом подошла к окну, помахала рукой. Дэн понял, что во дворе рядом с машиной стоит мамкин бойфренд. Мать чмокнула Дэна в щеку, на секунду окутала духами, пожелала хорошо повеселиться, надела в прихожей шубу и сапоги и, подхватив сумочку и пакет с туфлями, исчезла.

Оставшись один, Дэн немного поиграл пультом от телека. Смотреть было нечего. На одном канале шла надоевшая до зеленой тоски «Ирония судьбы», на другом не менее примелькавшиеся «Чародеи», третий вообще показывал сказку «Морозко». Сказка была такой древней, что не заинтересовала Дениса даже в дошкольном детстве. Кабельные каналы тоже наперегонки крутили всякое старье, и даже музыкальные, наверное, назло Фомину, сплошняком гоняли гнусную попсу. Выключив телек, Дэн пошатался по квартире, позвонил бабушке с дедом -- поздравил с наступающим. Старики в новогоднюю ночь не всегда дотягивали до двенадцати и отправлялись спать раньше. Сбор был назначен на десять, и у Дениса оставалось еще часа два свободного, совершенно пустого времени. Фомин подошел к компу, полюбовался Валерой, ненадолго задумался, что бы поставить потяжелее. В результате выбрал «Аматори» и, врубив проигрыватель, завалился на диван.

***

Без пятнадцати десять пришли Герасим с Татьяной, следом подтянулись Крылов с Ирмой и Игорь Мартин. Пока все раздевались, накрывали на стол, выбирали музыку и телеканал, открывали бутылки, стрелки подошли к половине двенадцатого. Они проводили старый год, встретили новый, под бой курантов чокнулись шампанским и загадали желания.

После двенадцати во дворе почти сразу же началась пальба и в черное зимнее небо полетели цветные фонтаны. Палили и в соседних дворах. Следующие полчаса весь город пускал фейерверки, взрывал петарды и громко орал «ура». Они тоже выбежали во двор, взорвали все, что было припасено, поорали, и снова вернулись в квартиру. Денис уселся с телефоном на кухне и упорно жал кнопку «1», пытаясь дозвониться до Валерки, решив, что уж с Новым Годом поздравить не запрещено. Дозвониться не получалось. В эти минуты миллионы людей, так же как и он давили на кнопки, стараясь пробиться друг к другу, и высоко над землей мобильные сети стонали от напряжения, прогибались и даже рвались, работая на износ.

Решив попытаться позже, Дэн вернулся в гостиную. Там под томительный медляк изнемогали две влюбленные парочки. Фомин почувствовал себя не у дел и вышел в подъезд покурить. Мартин, наверное, тоже сам себе показался там лишним и вышел следом. Они выкурили по сигарете, и Денис снова схватился за телефон, и снова не дозвонился, сердито засунул мобильник обратно в карман и только теперь заметил, что Игорь стоит слишком близко. Так близко, что щеке Дэна тепло от его дыхания. Он хотел отодвинуться, но не успел, потому что Мартин притянул его за руку и Денис почувствовал на губах его губы. Целовался он здорово, и Дэн, не успев ничего сообразить, ответил на поцелуй. Какое-то время они увлеченно сосались, и Игорь понемногу теснил его к стене.

Наконец Денис уперся спиной и затылком и тут вдруг осознал, что он в подъезде на лестнице лижется с Игорем, и тот одной рукой обнимает его за талию, а другой уже тихонько расстегивает пуговицы его рубашки. И что его бедро просунуто между ног Дэна и осторожно надавливает на самое дорогое. А сам Дэн одной рукой вцепился в чужой рукав выше локтя, а другой притягивает Мартина к себе за плечи. И при этом ловит неслабый кайф. Стыдно стало так, что его даже прошиб пот, а возбуждение сразу куда-то пропало. Дэн попытался отстраниться, но он был прижат к стене, поэтому ничего не вышло. Тогда он взял лицо Игоря в ладони, но не потому, что вдруг почувствовал к нему нежность, а просто резко оттолкнул от себя его голову.