Опыт побегов из заклятого круга сонной лощины   моей комнаты, за несколько дней, успел ощутимо повысить эфемерный дух авантюризма. Все было приятней беспробудного торчания в четырех стенах.

  В библиотеку меня не пускали, отшаркиваясь мол "лишь для послушников". Ни адепты Астария Кноли, ни их наставница не хотели делиться хоть толикой своих явно невеликих, судя по некоторым физиономиям присутствующих, знаний. Да и не особо рвались признавать сам факт моего существования. Основным аргументом было, - "Основы я поведала, а хочешь больше, - иди на адепторум".

  Собрав все эти факторы воедино, в попытке не дать внутри себя взорваться вакуумной бомбе негодования, я нашел новый способ абстрагироваться - прогулка.

  Все равно "пробудить в себе  течение ци", как любят говаривать ушуисты, я не способен. То ли "пока", то ли "вообще", что бы мне там не пытались доказать местные знатоки. Последние же сильно подорвали свой авторитет неспособностью ответить на вопрос зрителя, состоящий всего из двух слов, - "и че?". Хотя, тут как раз палка двух сторон. На моей памяти мало кто во вселенной мог устоять от желания придушить при услышании этого вопроса. Сам такой.

  Воровато оглянувшись и удостоверившись что бдителей порядка, по другому их язык не поворачивался назвать, поблизости нет, я уже расслаблено и даже немного вальяжно двинулся вперед. За несколько таких вечерних вылазок, когда у меня привычно не хватало выдержки залипать над фантазией, я успел найти местечко, что вполне мне по душе.

  Рыбацкий мостик не для рыбалки и даже не совсем мостик. Дерево выращенное в специальной форме, было именно тем волшебным местечком, где я чувствовал некоторую разновидность умиротворения и покоя.

  Что-что, а вот в мастерстве релаксации друиды съели не только собаку, но вообще всю здешнюю фауну. Древо было выращено таким образом, что на его, вонзившемся в озеро стволе, имелись уже готовые наросты в виде лежанок.

  Вот это я понимаю творческий подход!

  Для достижения цели пришлось сделать довольно большой крюк и еще минут двадцать топать вдоль берега, но и это время прошло не зря. Я успел в очередной раз незаметно для себя самого улыбнуться, видя как звезды и луны отражаются в поверхности озера. Становясь драгоценной россыпью алмазов  на махровом плаще ночи.

  Никогда раньше не понимал этого воистину магического влияния пейзажей на психику человека. Как молниеносно, пустые бассейны в груди способны наполнится детским восторгом и притчевым восхищением от правильно поставленной картинки мира вокруг. Смешно и грешно, но вот легкий, полощущий бархатом кожу, ветер пробегает неуловимым миражом и я опять не успею остановить абсолютно идиотичную улыбку.

  Непривычно белое, слабо светящееся бирюзовой гаммой, дерево-мостик не ждало и не прогоняло. И хотя под шероховатой корой, возможно, было гораздо больше жизни чем во мне самом, я хотел бы считать его лишь своеобразным предметом комфорта. Хотел бы, потому что так проще. Однако внутренне понимал, что ошибаюсь.

  Присев на чудотворный лежак, я почувствовал себя Нео вернувшимся в реальный мир.

  Нервы впали в искусственную кому, обленившись регулировать синаптические импульсы. Я не уснул, но был на грани того, пока малопонятного покоя и умиротворения, что даровало мне древо. Несмотря на все недавние желания прийти сюда со счетчиком Гейгера и упасть в обморок от зафиксированного излучения.

  Я и не заметил, как сознание все-таки сдалось. Или нет?..

***

  "Сопения и одышка звучали так громко, что я скривился как от реальной боли. Изо всех сил пытаясь не открывать глаза, я в очередной раз подтвердил, что "все силы", - на самом деле не так уж и много.

  В нескольких десятках метров от меня, стоя на воде босыми ногами, рассматривал небо никто иной, как сам таки господин Рабинович, собственной персоной!

  Хотя и знал, что рассмотреть с моего положения эту диковинную шутку природы невозможно, я прям кожей ощущал, как этот персонаж моего больного воображения кривиться и хмуриться. Точно так же, как при выборе рыбы или мяса на Привозе.

  Завидев мое присутствие он еще более возмущенно скривился, протер оттопыренным из-за штанов куском рубашки, свои "специфические" очки, а затем зажмурился, силясь меня рассмотреть.

  - Сколько планет сейчас состоит в КРИО? - прозвучало ниоткуда и отовсюду одновременно.

  - Двести шестнадцать... - опять купился я, вдруг осознав, что вопрос возник даже не в ушах, а сразу в уме.

  - Как астария попадает в организмы?

  - Не попадает, - она изначально там присутствует в качестве клеток астароцитов.

  - Сколько измерений пространства существует?

  - Неисчислимое множество, но официально подтверждены лишь три деменция с трехмерной моделью включительно: Истина, - реальность в классической концепции; Астрал, - как противовесный носитель массы и энергии; Лимб - предположительно, полу-ментальные скобы первых двух.

  Возможность некоего вида общения напрямую через мысленные посылы, имела свою цену - раскрытые ответы. Временные рамки от этого не страдали, ведь помыслы имеют свойство определенной скоротечности. Да и меньше претензий потом будем от экзаменатора.

  - Растешь, - удовлетворенно кивнул Рабинович.

  Миг спустя я уже стоял рядом с ним на воде, а маленькие хитрые глазки должны были бы меня рассматривать. Но вместо глаз у господина Рабиновича были звездные небеса самой темной, извечной ночи, - космоса. На мгновения заглянув в них я узрел миллиарды звезд, галактик, туманностей и метаскоплений, что затягивали в свою бездонную пучину, пытаясь развоплотить и забыть.

  Но, вот уж действительно неожиданный, визави то ли решил не искушать судьбу, то ли просто наигрался. Стёклышка цвета хамелеон, закрыли его глаза, сделав вполне обычными, хотя и совершенно бесцветными.

  - Кто вы? - я расценил короткую паузу, как вполне логичный шаг к вопросу.

  - Никто не в силах дать ответ на такой вопрос, - меланхолично произнес не-Рабинович, жестом приглашая пройтись по озеру, после чего продолжил. - Те, кем мы себя считаем, - вряд ли те, кем нас замышляли. Если подобный замысел вообще имел место быть. Так что все вполне относительно, в зависимости от точки зрения. Не самый плохой из когда либо выбранных мною обликов, как и не самый лучший. Зато, для тебя, он имеет не меньшее значение, чем я сам. Не знал?

  И не дожидаясь ответа, продолжил.

  - Личина, - ничто, суть, - все.

  - Как для сна, - слишком витиевато, не находите?! - сузив глаза, хмыкнул я.

  - Та же история, - вновь кивнул он. - Сон, не сон... Кто знает где заканчивается правда, а где начинается вымысел? И существует ли вымысел вообще, равно как и правда?

  - Резонно, - не смог не согласиться я. - Учитывая обстановочку, думаю, задавать вопросы - не вариант.

  - Верно. Ты можешь считать это сном, ровно настолько же, насколько я считаю это реальностью. И наоборот. Сути не меняет. Все переменчиво и, однажды, может поменяться местами. Я решил встретиться, потому что... это необходимо. Или нет. Или я был вынужден, или сам захотел, или я просто скучал, или был заинтересован, или не был... Или еще бесконечное количество "или". Теперь не важно, поскольку мы уже здесь, а причины можно и придумать. Дело сделано. Что дальше?

  Странное чувство полного осознания происходящего настораживало. Ведь я стопроцентно был уверен, что сплю. Одновременно оно, это чувство, вызывало непонятную эйфорию. Обычные для восприятия эмоции и суждения притупились, однако параллельно ощущалась невиданная чистота мышления.

  - Тогда, - зачем?

  - Я уже ответил. Соображай, ты же умеешь.

  - Кхм. И что дальше? - фактически повторил я его же слова.

  - То же, что и всегда. Хотя, в твоем случае, я хотел бы увидеть больше вовлеченности в собственную судьбу. Ты же давно понял, что перемены имели место быть. Исходи из этого, а не пытайся найти лазейки обратно. Слово сказано, - ушло.