Как и было предсказано, красный звонок громкого боя над дверью взорвался оглушительным стаккато. Доктор за столом невозмутимо приложился к кружке кофе и продолжил что-то печатать в ноутбуке. Нэт села на койке, протирая со сна глаза. Накачанная лекарствами Соф едва шевельнулась. Только Лацаро взвился и через тридцать секунд уже стоял, одетый в костюм «Телепузика», со спасательным жилетом на шее и с сумками в руках. Аппарат Маркони начал отбивать тревожные телеграммы:

— Что, пожар? Нет, ну как же может пожар, мы ведь только-только из порта. Пожарные учения, наверно, но тогда почему внезапно? Доктор, мистер Смайлс, а почему же вы не надеваете костюмы? Доктор, вы же сами говорили, если пожарная тревога, надо сразу в костюм.

— Сразу в костюм надо только вам, — прокричал доктор сквозь трели обезумевшего звонка, — Я обеспечиваю эвакуацию пострадавших, мистер Смайлс – помогает. Сейчас будет приказ капитана.

Звонок отключился, и из динамика корабельной трансляции раздался голос Воронцова по-английски:

— Внимание. Пожар на борту! Пожар на борту! Это не учения. Пожарная группа один – на палубу-четыре срочно! Для ликвидации возгорания! Пожарная группа два – на верхнюю палубу! Гидранты на товсь! Пожарная группа три – в изолятор! В распоряжение доктора! Машинному – стоять по расписанию-два!

— Вот видите – капитан сказал: не учения! Мамма миа! Что же делать? Зачем я сел на этот дурацкий танкер? Тут же нефть, правильно? — ещё пуще запаниковал Маркони.

— Да не волнуйтесь вы. Ситуация под контролем, — улыбнулся доктор, — Вам валерьянки накапать?

Из коридора раздались торопливые шаги. Матросы, в рабочих спасательных жилетах с фалами, и с жёлто-чёрными баллонами изолирующих противогазов «Dräger» за спиной, вошли в лазарет. Из коридора самую малость попахивало дымом, но филиппинцы улыбались беззаботно, а их дыхательные маски болтались на груди.

— Группа три, — сообщил старший, — Кого эвакуировать, доктор?

— Пока никого. Ждём приказа капитана.

Коротко вякнула сирена, и раздался голос Воронцова: — Внимание. Говорит капитан. Отбой пожарной тревоги. Повторяю: отбой пожарной тревоги. Возгорание ликвидировано. Персоналу машинного отделения – стоять по обычной вахте. Старший электрик, поднимитесь в рубку. Старший электрик – в рубку!

— Доктор, нам можно идти? — спросил старший команды три.

— Да, конечно идите, — ответил доктор, потом повернулся к обалдевшему Маркони, — А вы снимайте костюм. И как у вас быстро получилось! Долго тренировались?

— А правда уже всё? — спросил консультант, уродливыми оранжевыми перчатками прижимая к груди сумку со стразиками.

— Правда, правда. Капитан сказал: отбой. Возгорание – ликвидировано. Хотите валерьяночки?

Извлечение толстяка-консультанта из спасательного костюма потребовало совместных усилий: доктора и моих. Как Маркони умудрился запрыгнуть в костюм всего за полминуты? Я сидел на полу, и тянул неподатливую губчатую резину вниз. Доктор, скинув туфли и встав на пустую койку, освобождал рукава. Сдувшийся Маркони не прилагал никаких усилий, хорошо хоть не мешал своим треском.

Управившись с костюмом, доктор напоил Маркони валерьянкой и увёл устраивать в другую каюту.

— Что это было? — спросила Нэт как только мы остались одни.

— Радиорубка сгорела.

— Именно радиорубка? Откуда ты знаешь?

— Догадался. Я тебе не говорил, что знаю о морских перевозках? Сначала пожарная тревога, и первую пожарную группу послали на палубу-четыре. Потушили быстро, но капитан сразу вызвал старшего электрика на мостик. Когда сгорают радиорубки, именно так и бывает. Как ты себя чувствуешь?

— Лучше. Уже почти не больно.

Слегка поскреблись в дверь. Прибыл стюард с комплектом чистого белья – перестилать освободившуюся койку Маркони. Филиппинец, то и дело посматривал на меня и дочерей. Пассажиры на танкере – большая редкость. Возможно, до нас «Доллежаль» вообще никогда не возил пассажиров. Наконец, молодой человек решился заговорить: — Вы пойдёте с нами до Америки, сэр?

— Если только адмирал Нельсон не высадит нас на необитаемом острове.

— У нас нет никакого Нельсона, – не понял юмора филиппинец, — Вам принести журналы?

— А что у вас есть?

— «Нейшинал Джиографик», «Сциентифик Америкэн», и ещё что-то по-русски. Старпом выписывает для команды, но нам бы лучше «Плэйбой»! — произнеся последнее название, парень глянул в сторону Натали и слегка покраснел.

— Принесите «Нейшинал Джиографик», пожалуйста, — улыбнулась Нэт, — А «Плэйбой» я не люблю читать.

Я думал, после изнасилования девушки должны впадать в панику при виде незнакомых мужчин. Некоторые даже с отцом не могут какое-то время общаться. Но к Нэт правило вроде бы не относилось.

Закончив с койкой, филиппинец принёс из коридора швабру и принялся протирать и без того безупречно-чистый пол. Не знаю, как там у Флинта или Нельсона, но корабль капитана Воронцова содержался в образцовом состоянии. Появился доктор, в руках небольшой жидкокристаллический телевизор и проигрыватель DVD.

— Из моей каюты, — объяснил он, расставляя электронику на столе.

— Зачем же, право, — начал я.

— Вам нужнее. Пусть девочки видео смотрят. А я и на ноутбуке могу посмотреть. Пока Джоу моет пол, выйдем на секундочку, чтоб не топтать.

В коридоре доктор приложил палец к губам: — Я хотел поселить вас в каюту к старпому, но потом подумал, что лучше занять третью койку в изоляторе.

— Я предпочитаю находиться с дочерьми. А почему вы шепчете?

— Я упоминал психиатра? — снова приложил палец к губам доктор, — Изнасилование. Вы должны понимать, могут быть… психологические последствия.

— Конечно.

— За Натали я опасаюсь несколько меньше. Когда мы снимали костюм с Маркони, я заметил. Она глядела на нас и улыбалась. Вполне адекватная реакция. Хотя… даже про неё на сто процентов не уверен. Я же не психиатр! Может, снаружи она улыбается, а внутри…

— Да что? Не тяните, доктор!

— Дежурство надо организовать! На предмет предотвращения суицида!

— Суицида?

— Ну конечно! Главным образом, из-за Софи. Кормить её снотворным две недели – не дело. А антидепрессантов на борту нет. Танкер же не психбольница!

— Понимаю. Что вы предлагаете делать?

— Днём дежурите вы, ночью – я. Только надо ненавязчиво, чтоб девочки не поняли, что мы за ними смотрим.

— Тогда лучше наоборот. Днём в изоляторе сидите вы. Это ваш офис, не так ли? Я прихожу вечером, мол, у меня бессонница. Буду лежать и читать журналы. Честно говоря, после всех событий в Ново-Холмске, мне и так не спится.

— Договорились. В изоляторе замок двусторонний. Я дам вам второй ключ. Ночью заприте дверь изнутри, а ключ – держите при себе. Иллюминаторы я проверил. Барашки затянуты намертво, девочки голыми руками не откроют. Стекло вроде бы небьющееся. Таблетки, режущее и колющее – я сейчас всё под замок.

— Вы не преувеличиваете опасность?

— Откуда я знаю? Никогда не возил через океан изнасилованных! Сейчас идите на камбуз, вон туда, вниз по лестнице. Как пообедаете – сразу ложитесь отдохнуть. Моя каюта – следующая слева по коридору, вон та дверь, видите? Верхняя койка – ваша.

— Я вряд ли смогу сейчас уснуть.

— Пойдёмте в изолятор, я снотворного дам.

— Может, не стоит мне сейчас уходить?

— Поспать надо непременно, а то ночью свалитесь. За дочек не беспокойтесь. Обедом я их накормлю. Кок уже получил указание варить свежий куриный бульон. До вечера попытаюсь отвлечь девочек просмотром DVD. К сожалению, мои диски все на русском, да и кино совсем недетское: ужасы пополам с фантастикой. В комнате отдыха у нас – сами понимаете. Мужской контингент, интересы специфические.

— Порнофильмы?

— Не без этого. Но большинство дисков не порно, а чудеса Кунг-фу. Как водится: кровища рекой, мозги во все стороны летят. Хотя, где-то на полке я видел Диснеевские мультики и старые фильмы, вроде «Волшебника страны Оз». Сейчас скомандую Джоу, он выберет всё годное…