Просидев ещё день, он пришел к выводу, что построил у себя в голове лишь цепочку несуществующих иллюзий. Это была всего лишь сказка, рассказанная любящей бабушкой обожаемому внуку. И из неё, он создал мир, людей, до такой степени, что они, казалось ему реальными.

Но потомки Сорхкафаре были далеки от его верований. Возможно, они были неистовыми и смелыми, чтобы высечь новую жизнь в новом мире, но они ненавидели все, что отличалось от них самих.

А он был другим.

Где в этом мире для него осталось место?

Вдруг он вспомнил обещание, которое он дал домину с добрым лицом, единственному, кто дал ему шанс осуществить его мечту.

В другом конце комнаты на стуле у дальней стены лежала его сумка. В сумке была коробка с игрой. Остались еще двадцать две фишки с драгоценными камнями вместо глаз.

Детская игра — как и ребяческая мечта — должна быть оставлена позади. Но он сдержит обещание отправить обратно письменный отчет обо всем, что он узнал об этой земле и пути сюда.

Он собрал свои пожитки вместе с коробкой и покинул гостиницу в последний раз, направляясь к ювелирному магазину, где он уже бывал. По крайней мере, эти сверкающие глаза-камешки имели ценность в человеческом мире.

* * *

Через пять дней Лони сошел с небольшой шхуны под ажурное облачное небо Миишки. «Осколок Луны» давным-давно ушёл из её доков. Пока шел в город, он был уверен, доверяя своему выбору. Он всё еще был наполовину оцепеневший внутри, но ощущение спокойствия, тонкое и хрупкое, росло в нём с каждым шагом.

Это не утешение, но всё же лучше, чем в забытьи сидеть в комнате в том обнесенном стенами белом городе. Совсем скоро он нашел пекарню. Перед ней знакомая широкая фигура с испачканным мукой передником и редеющими волосами сновала между столами, обнося гостей горячими пирожками и дымящимися кружками. Карлин поднял взгляд, вытирая руки о конец передника. Полноватый крепкий пекарь улыбнулся и шагнул вперёд, чтобы поприветствовать его.

- Ах, молодой господин эльф, - хохотнул он. - Я не был уверен, что мы увидим вас снова. Вы к нам на завтрак? Пирожки только что вынули из печи.

Лони запустил руку в сумку и достал свернутую бумагу.

- Нет, спасибо. Я пришел за ключом к моему… - он умолк.

Карлин взял бумагу и развернул ее, его глаза пробежались по содержимому. Его улыбка стала ещё шире.

- Не может быть! – оживлённо сказал он. – Я буду благословлён!

Он повернулся к своим посетителям, которые все уже жевали теплые пирожки.

- Этот молодой человек купил старый постоялый двор. Он собирается возобновить его деятельность.

К удивлению Лони, почти каждый сидящий за столом человек перед пекарней вскочил на ноги. Большинство на вид были рабочими, и число голосов, обращающихся к нему, росло.

- Если вам нужно проверить крышу, зовите меня, - сказал один мужчина.

- Ковры необходимо вычистить и подлатать, - выкрикнула дородная женщина. - А я работаю по справедливой цене.

- И, может быть, понадобиться заменить шторы, - вставила другая и указала пальцем вниз по улице. - Ты загляни в мой магазин, вон там, и я приду снимать мерки.

Лони ничего не знал об управлении человеческим прибыльным делом, но он выучил язык этой земли и изучил ценность их денег.

Он научится управлять гостиницей, уважаемым постоялым двором.

Здешний народ хотел этого. Он мог стать частью чего-то, и в то же время остаться несколько обособленным.

- Спасибо, - выдавив он. - Да, в ближайшее время я буду нанимать работников для ремонта.

Карлин запихнул в его руку теплый пирожок.

Вцепившись в него, Лони с усилием улыбнулся, а затем зашагал вдоль улиц Миишки. Это было странное небольшое место в странном мире людей, такое далекое от чего-то, знакомого ему. Но, по крайней мере, это был его собственный выбор, наряду с выполнением задачи, данной ему старым домином.

Наконец, достигнув своей цели, он остановился посреди улицы и посмотрел вверх.

Ставни старого здания были в аварийном состоянии, и даже крыльцо нуждалась в новых досках. Внутри всё было еще хуже. Но таверна оживёт снова, если он останется в этом тихом уголке слишком большого мира. Здесь была работа, основа для чего-то, что он мог восстановить – сам. Даже когда все необходимые усилия останутся в прошлом, она не должна стать чем-то другим. Под любым именем, это будет место его выбора.

Что ж, пусть по-прежнему остаётся «Бархатной розой».