- Алим, ты где?

- Я иду, мама! - поспешил ответить мальчик.

На завтрак, как он и думал была каша. Алим не любил кашу, даже если она была приправлена редким медом или сладкой ягодой. Но мама говорит, что её надо есть по утрам, для того чтобы стать сильным и большим. Алим знает, что это сплошные враки. Как будто щенки мабари после молока едят эту мазню! Ха!

Проскользнув через дверь, маленький эльф уселся на стул и послушно замер, ожидая своей порции. Отца за столом не было - он уже ушел в лавку.

- Алим, не вертись, - строго говорит мама, поднося дымящуюся тарелку.

Алим послушно замирает и тайком любуется своей матушкой. Она красивая. Все эльфы красивее людей, но мама - писаная красавица. Так отец говорит и тут он точно прав. Посмотреть только на эти длинные волосы пшеничного цвета - тугие, густые, их так приятно перебирать, когда она отдыхает. А еще они пахнут ветром. Так вкусно и маняще...

- Солнышко, ты уже все? Ох, опять вымазался!

Она наклоняется начинает оттирать его щеки от склизкой каши. У мамы зеленые глаза. Такие яркие, будто смотришь на весеннюю листву. Красивые.

А вот у него они желтые. Ребятня говорит, что они у него страшные, как у дракона. Обычно, мальчик рычит на них, и они со смехом разбегаются. Ведь страшный у него только взгляд. А сам он добрый.

- Ну, иди погуляй, моя радость, - подталкивает эльфийка своего сына к двери.

Мальчик тяжело вздыхает - ему не сильно хочется идти гулять. Девчонки опять будут обниматься, а мальчишки звать сахарным принцем. Да и рано еще для игр - может только одна Каллиан вышла, а ей бы только побороться.

Алим снова вздохнул. Каллиан ему нравилась - она была немного похожа на маму, только волосы чуть светлее и глаза серого цвета, словно стальные кинжалы папы.

Утро в Денериме в такое время обычно неяркое, туч слишком много. Немного прищурившись, Алим посмотрев по сторонам, двинулся к большому дереву, посаженному в центре р-е-з-е-р-в-а-ц-и-и. Что такое резервация Алим не знал, но строить догадки ему никто не мешал.

Подойдя к основания он задрал голову высоко вверх - дерево было большим. Старики говорят, что его посадили там, как знак того, что они помнят своих предков. Алим тогда над ними сильно посмеялся. Садить дерево, чтобы показать важность и значимость эльфийской культуры, вместо того, чтобы попытаться ее восстановить делом? Ха! Правда долийские эльфы ему нравились меньше денеримских - те были еще более твердолобы, по рассказам отца.

Встряхнувшись, он напружинился, напрягся и...взмыл вверх. Это была его маленькая тайна. Он еще никому не говорил, что может летать. Ну, не летать, так очень далеко прыгать. Но это практически как летать! Приземлившись на толстую ветвь, Алим утвердился на ней и прыгнул дальше, пара скачков - и он на вершине. Отсюда можно увидеть практически весь Денерим. Может только форт Драккон обеспечит лучший обзор.

Вон дворец короля, мальчик несколько раз видел короля, проезжающего со своей свитой. Конечно же издалека, с крыши, где дежурили стражники с лучниками, которые не обращали на него никакого внимания, стоило ему только пожелать. Он раз даже кинул огрызком яблока в хмурого человека - Логэйна Мак-Тира. Из чистого озорства, Создатель подтвердит! Ох, как тогда все кричали! Зато хмурый больше не хмурился. Он был красным и почему-то сильно кричал на другого человека. А король смеялся.

А во-о-он там стоит собор. Иногда, когда дела шли хорошо, они ходили туда семьей. Чуть-чуть постоять, склонить голову, принимая торопливое благословение священника. Скукота! Интереснее были храмовники. Они носили такие красивые доспехи, с выгравированным на них пылающим мечом. Алим решил сам для себя, что точно такие для себя достанет. Только тайно, чтобы маму не огорчать. Она очень волнуется, когда ее сын находится рядом со служителями Церкви.

- Эй, Алим! Алим! Спускайся! Ты же можешь упасть!

Внизу стояла Каллиан Табрис, уперев руки в бока. Эльфийка явно хотела его отчитать за то, что мальчик залез так высоко. Хоть Каллиан и была драчливой, но по натуре она была очень ответственной.

- Уже! - крикнул в ответ эльф, немного усмехнувшись - он решил произвести впечатление на свою подругу.

Р-раз! Алим напружинивается. Два! Алим сосредотачивается! Тр-р-ри! Алим прыгает!

Внизу кричит от страха девочка. Алим летит и смеется - девчонки глупые, даже такие умные, как Табрис. Неужели нельзя догадаться, что он не стал бы прыгать вниз головой, если бы у него не было плана? Девчонки!

Потоки невидимой силы мягко подхватывают его и он, перекувыркнувшись через голову, приземляется прямо напротив испуганной Каллиан.

- Дурак! - набрасывается она на него с кулаками. Подруга знает, что он не совсем обычный, но, наверное, никогда не представляла себе насколько. Алим самодовольно улыбается - ему приятно, что за него беспокоились, и крепкие тумаки стояли облегченных объятий девочки.

- Так-так. Какой изобретательный молодой человек...

Недалеко стоит высокий человек с проседью в висках и озорным блеском в глазах. У него аккуратно подстриженная черная борода, но самое главное - доспех с символом храмовника...

***

Мать стоит бледная. Она подносит заляпанный фартук ко рту и едва сдерживает рыдания. Сзади переминается с ноги на ногу отец. Его темно-карие глаза сейчас кажутся практически черными, настолько сильный гнев бурлит в нем. Но он мягко обнимает свою жену, поддерживая ее. Он мужчина - он должен.

- Ваш сын маг. Очень сильный маг. Я бы сказал - сильнейший, из виденных лично мной. А я встречал лично Первого Чародея ферелденского Круга, и поверьте, он могущественный кудесник.

Слова звучат как приговор. Алим хмурится - не любит, когда что-то расстраивает маму. Отец порывается что-то сказать, но храмовник прерывает его одним лишь взглядом. Алим ненавидит, когда кто-то пренебрежительно относится к его семье.

Храмовник впечатывается в стену - останется приличная вмятина - и взлетает, чтобы со всего размаху опуститься на каменный пол дома. Храмовник хрипит и пытается что-то сделать, но по выражению искреннего удивления на его лице понятно, что у него это не получается.

- Нет, Алим! Нет! - кричит мать и выворачивается из хватки отца побегает к мальчику. - Нет, не делай этого, милый, не надо... дядя храмовник не хочет тебе вреда, он прав, не надо, сынок.

'Он прав?! - пораженно думает Алим. - Но в чем?!'

- Это то, о чем я говорил, - хрипло говорит храмовник, опираясь на руку, и сплевывает сгусток крови. - Он пробил мне легкое... Чуть не убил. Он только разозлился. А что если бы на моем месте был ребенок?! Что бы было?!

- Алим бы никогда, - отчаянно выкрикнула мама, обнимая своего ребенка. Ее губы дрожат, она готова разрыдаться. - Ему шесть! Он знает, что может то, чего не могут другие! Невинные ни разу не пострадали!..

- Невинные? - тихо переспросил храмовник.

Эльфийка зажала себе рот руками, а на лице проступило осознание сказанного.

- Это... было тяжело, - взял слово Сихан, помогая подняться человек. - Было несколько случаев... В Денериме не любят эльфов. Нигде не любят эльфов, говоря по правде. Жена возвращалась поздно... вместе с сыном. Улочки у нас узкие, а банд хватает, - эльф замолчал, собираясь с мыслями, а потом продолжил: - Их было много, так сказала моя любимая. Их было тридцать, как я узнал позже - подкрепление к ублюдкам все же прибыло.

- Подождите-ка, - прервал его храмовник. - Неужели та самая 'весенняя давилка', после которой разбойники присмирели?

- Да, - подтвердил кивком догадку церковника Сихан. - Это был мой сын. Жена... они хотели позабавиться, а Алима убить... моя Лия... ненаглядная моя, была на все готова ради нашего сына... и я не виню ее. Но Алим. Лия рассказывала, что он разом больше, не в прямом смысле, ясное дело. Просто... Страшнее? Она сказала, что все выблядки, идущие в ее сторону поднялись в воздух и... смялись. Лия говорила, как они кричали, а Алим... он сказал, что никто не тронет его семью. Точно то же самое случилось с прибежавшей подмогой...