- Мда уж, это сложно… Ну, а ты можешь пройти там, где он обычно с псом гуляет?

- Конечно… но, я боюсь…

- Чего же?

- А вдруг он с кем-то?..

- Ты должен был уже давно свыкнуться с мыслью, что он любит такой ветреный образ жизни и…

- Анди, он признался мне неделю-две назад…

- Вот что… - тот был явно озадачен сложившейся ситуацией – В принципе, я это замечал раньше, но я думал, что это распространяется на всех, кто рядом с ним находился… Ну, я рад за вас…

- Надеюсь, что он не соврал мне…

Все дело в том, что лучший друг всегда знал, что творится, если не с Томом, то с Биллом – точно. Он всегда был в курсе его дел и, в том числе был факт, что младшего из близнецов отчаянно тянуло к старшему, и он это узнал буквально в тот же день, когда это понял сам Билл. Поэтому он отреагировал на эти новости в меру эмоционально и с пониманием, тут же был готов помочь старому другу поддержать его.

- Спасибо Анди. Прости, что оторвал от дела…

- Ничего страшного, Билл! Обращайся в любое время суток!

- До связи.

- Бывай…} }

Отклонив разговор, младший Каулитц уверенно зашагал в сторону пристани, где сейчас должен был быть Том. Он с замиранием сердца высчитывал секунды до встречи, боясь даже предположить картину, которую стоило ожидать. Сердце с каждым мигом стучало все сильнее, приводя Каулитца младшего в тихий ужас, заставляя развернуться и пойти другим путем… но последний шаг был сделан. Он все и решил в тот момент: взгляд был устремлен на пару, стоявшую у ограждения от берега.} }

}Казалось, что что-то внутри резко перестало выстукивать безумный ритм, теперь сжималось от отчаянья, боли, чувства предательства. А в голове что-то тихо бормотало: «Нет, это не может быть он! Он не мог так со мной поступить!?» - с глаз катились обезумевшие слезы, скатываясь по щекам, то издевательски медленно, то мелкими крапинками града падая с глаз тут же под ткань свободной майки… Никто не мог заметить этого отчаяния. Кроме одного. Он, будто подвластный невидимым канатам, тут же, при их помощи, обернулся на своего брата и тут же обомлел, точно так же, как его близнец секундами ранее. Но он уже не находил сил для слов… нет, даже на ту же слезу, что могла передать все сожаление, отдававшее в висках неописуемой болью, что вынуждала сердце буквально выть.} }

Заметив это, девушка тут же смекнула, что пора удалиться и следом воплотила свое намерение, кинув что-то на прощание ради приличия, хотя Том и этого тогда не заметил, его внимание было приковано лишь к брату, который чуть не обронив пакет, тут же скрылся из вида.

Обернувшись и не увидев рядом с собой девушки, кинулся вдогонку, за братом. Тот, в свое время, незаметно стирая соленые дорожки со щек, без лишних движений приближался к отелю, все ещё не до конца осознавая то, что видел, точнее, отказываясь в это верить. Поспешно зайдя в номер отеля, разобрал все продукты по полочкам и присел за стол, нервно постукивая пальцами по деревянной поверхности стола. Тем временем в номер буквально ввалился старший Каулитц.

Следом подскочив, Билл не заметил, как они быстро оказались слишком близко: он был испуган, но в то же время жутко зол, безумно ревнуя любимого близнеца, в то время как глаза Тома отражали лишь страх, беспокойство, сожаление.

- Билл, ты…

- Я все так понял Том!? – всплеснув руками, он обошел брата и поплел в другую комнату. Тот в свое время направился следом в ту же комнату. – ты же с ней уже давно тайно встречаешься!

- Что за бред ты несешь, черт возьми!?

- Тогда что значат эти твои звонки, этот таинственный гость в номере… что, Том?! – Билл резко обернулся на любимого и, не зная что ещё сказать, просто смотрел в глаза брату, ожидая ответа.

- Я не хотел, чтобы ты думал, что я скрываю от тебя какие-то романы! Я не знал, что она вернется! Я не думал, что после одной встречи я все выясню в конце концов! Я не знал, что она признается, что любит меня!? – сорвавшись, старший Каулитц только потом понял, как много ненужного он сейчас сказал, причинив тем самым боль самому родному на свете человеку. Из глаз Билла вновь , будто нарочно, выкатывались крупными бусинками слезы, а сердце, казалось, вовсе остановилось и не находило сил продолжать свой привычный ритм. Стоя перед братом с широко раскрытыми глазами, он сначала не понял примиряющего маневра близнеца и просто стоял, вглядываясь в пространство, но вскоре очнулся, заставив своим голосом вздрогнуть Тома.

- А ты?.. Ты, все ещё, любишь её? – губы младшего Каулитца подрагивали, но тон этих режущих слов был тверд как ничто прежде.

- Я… Билл, я просто хотел узнать тогда, почему она меня кинула и я…

- Все с тобой ясно… - не прилагая никаких усилий, он будто выскользнул из рук близнеца и прошел в прихожую. Снова обувшись и поправив легкий макияж, вышел, не взяв с собой ничего, кроме легкого пальто. Том лишь слышал эти шорохи, не решаясь противостоять близнецу, а в груди безжалостно кололо, заставляя слезы появляться на щеках старшего Каулитца и не верить, что все для них, возможно, уже кончено.}

}С тех пор прошел месяц. И уже близился сентябрь. Ни один из них и не мог даже представить свой день рождения друг без друга. Но проблема была в том, что Билл до сих пор не мог простить брата, а тот - даже придумать как его вернуть. И, кстати говоря, по иронии судьбы все получилось совсем так, как ожидали два «отчаянных сердца», которые и затеяли все это: Девид давно искал девушку, поскольку знал, что та наверняка жалеет о том, что изменила гитаристу однажды, а сама Литиция искала группу или Девида, чтобы любым способом вернуть Тома. И их желание воплотилось ценой сжигания самого, казалось, не сжигаемого моста. Билл, сроком в три дня, нашел Девида и остался жить у него, в порыве отчаяния отдавшись продюсеру практически в первую же ночь. Тот был предельно нежен и ласков, стараясь как можно быстрее зализать раны на сердце Каулитца, но как он ни пытался, он даже не догадывался, что не имеет даже малейшего доступа к мелким осколкам, которые хаотично разбросало по самым недоступным уголкам души бедного Билли. У Тома же все было как раньше. Он вроде бы восстановил отношения с девушкой, но бесконечная ревность и подозрения, что Билл где-то рядом, не давали спокойно прожить и минуты, учитывая то, что сама пассия никак не желала оставлять парня. И так день за днем: ревность, нежности Литиции, непреклонность Томаса и не понимание со стороны как Георга, так и Густава.

- Нет, ну а что ты ещё хочешь! – старший из двух «Г» не унимался не на минуту, – Я тебя не понимаю, Каулитц! То ищешь постоянную девушку с параметрами плейбоя, не унимаешься просто! А как только такая попалась на твоем пути ты…

- Я что? Черт, Гео, да ты хоть понимаешь, что Билл ушел, даже не накрасившись толком! Он обижен на меня! Как я могу думать о каких-то девушках когда между мной и братом берлинская стена и ещё десятки километров, если не меньше?! – в конце концов сорвавшись на крик, привел коллегу по группе в недоумение и конкретный шок. Тот стоял, периодически раскрывая и тут же закрывая рот, будто пытаясь выдавить хоть что-то разумное, что не могло ввести Тома в ступор или, того хуже, приступ истерии.