Накатила злость. На воров. И, не меньше, на самого себя.
Как хранитель камня, Урдил лишился основной части своих сил, но кое-что еще оставалось. Хорошо бы наказать воров, но нужно еще восстановиться. С теперешними силами Урдил не может отследить воров, но есть и другие способы. Пора собирать ингредиенты.
Щепотка сухой мульги из оврага, зубы сумчатого крота, принесенные муравьями, хвост бандикута - Урдил даже извинился перед погибшим в ловушке зверем. Хвост старик привязал к тонкому концу сухой палки и запечатал это словом.
Прошло две ночи прежде, чем мульга начала изменяться и выдавать ростки. Четыре ростка вытянулись, превращаясь в тонкие ноги. Другие изогнулись, образуя вытянутые ребра. Луковичный конец еще одного ростка образовал сначала череп, а потом морду. Урдил бросил в получившееся кротовьи зубы и все это закружилось, образовав, в конечном итоге, пасть.
Голос задрожал. Урдил встал и поменял песню. Он шагнул к рождающемуся зверю, но тот отпрыгну в сторону. Подхватив ладонями горсть сухой земли и пыли, он сыпанул в получающегося зверя, формируя плоть вокруг каркаса. Потом Урдил уложил зверя, словно охотничью собаку. Удерживая голову ее одной рукой, он долго всматривался в вытесанную фигуру, безликую, но с полной пастью острых зубов.
- Калпунья! Даю тебе глаза, чтобы видеть тех, за кем охотишься, - сказал Урдил, глубоко воткнув в череп двумя пальцами.
- Кальпунья! Даю тебе ноздри, чтобы чуять запах добычи, даже если она прячется, - сказал Урдил, выжимая еще два отверстия между зубами и глазами.
- Калпунья! Даю тебе уши, чтобы слышать отчаянные вопли тех, за кем будешь охотиться, - сказал Урдил и вылепил на макушке зверя два уха. - Теперь, поскольку ты можешь меня слышать, слушай мою команду. Найди воров. Поохоться за ними для меня.
Калпунья взвыла, вырвалась из рук и побежала прочь. Урдил смотрел, как она смешно переваливается на тонких ногах. Бежал зверь, тем не менее, невероятно быстро. Бежал молча, непримиримо и злобно.
Урдил улыбнулся.
Глава 4
У Хохиро Сато было отвратительное настроение. Утренняя встреча с “Артус Апликейшн Инкорпорейтед” прошло плохо. С этими близорукими дураками из ААИ оказалось весьма трудно разговаривать. Даже восточная внешность на фоне здания Анклава Свободных Предпринимателей в Гонконге не произвела впечатления на упрямый совет директоров. Когда Сато сообщил им о том, что интерес Ренраку к их компании серьезен, они подумали, что он блефует. Хотя это будет им уроком. Сато были нужны активы “Артуса” для поддержки специального отдела. И он их получит. Как только ААИ откажутся от его предложения о фондовом выкупе, они тут же определят свою судьбу, причем не лучшим образом. Сато высосет их досуха, как только организует обстоятельства так, как ему нужно.
Но все эти приятности в будущем. Сейчас же Сато покинул заседание раздражительным, причем к этому добавилась обида сразу посте того, как ему передали, что его хочет видеть Бабушка. Особенно после того, как пришлось еще и ждать. Он не был младшим работником, которого могли вызвать, да и вежливая формулировка показывала, что он не лакей, чтобы бегать туда-сюда. Ожидание лишь подогревало затухший было гнев.
Сато наблюдал за дверью между непроницаемыми лицами охранников. Выдавал их только взгляд, шныряющий по помещению в поисках шпионов. Оставалось только фантазировать, что происходит за непроницаемой дверью. Там был сад, полыхающий редкими цветами. Буйство красок редких цветов контрастировал с темными, еще больше экзотическими на фоне слабого фиолетового оттенка световых панелей. Насекомые, следящие за растениями, редко нарушали покой случайного посетителя, идущего по одной из кольцевых тропинок и по центральной лестнице, влекущей во тьму, в самое святилище.
Сато давно хотел узнать, что происходит в святая святых, когда его там нет, но все, что узнавал, было не более чем на уровне слухов. То, что Сато знал точно, так это что святилище хорошо защищено. Даже при использовании современнейшего наблюдательного оборудования его агенты не могли проникнуть дальше стены кольцевых комнат. Даже колдовские навыки личного колдуна Масамбы не могли пробить эти барьеры. Бабушка любила секретность.
Секретность - ее бизнес.
Из своего логова Бабушка торговала информацией, как правило, секретной. Плюс к тому, она торговала и другими вещами, законными и незаконными. И, несмотря на свои странности, она возглавляла сильную, властную группировку.
Еще будучи младшим сотрудником, впервые встретившись с этой организацией, Сато от сотрудничества только выиграл. В нескольких ключевых моментах своей карьеры конфиденциальный материал позволял ему смущать, а то и вовсе шантажировать соперников, убирая их со своего пути. Несомненно, связь с организацией помогла ему пробраться наверх, но его раздражало, что они имеют над ним власть. Она. Женщина. По крайней мере, она была японкой.
Каждый раз, пользуясь предоставленной ей информацией, Сато все больше чувствовал, как глубже и глубже впиваются в него ее крючки. Он передавал ей информацию, что только еще больше давало ей власти над ним. Ее возможности были такими огромными, что игнорировать требования не получалось, хоть они и были несущественными по сравнению с услугами. Он был тогда моложе и… глупее. Сейчас Сато знал ее лучше, понимал природу ее власти на собой. Когда-нибудь она потребует то, что Сато не сможет ей дать и тогда ему будет угрожать разорение и позор. Сразу, как только последует отказ. Хотелось бы в этот момент иметь возможность рассмеяться ей в лицо. Очень хотелось иметь больше власти, чтобы порвать с ней. Пока же Сато в подборе информации, компрометирующей ее, не особенно преуспел. Не имея ничего, оставалось только сочинять умозрительные планы. Успех зависел от еще не готовых инструментов. Пока Сато не знает ее тайн, ему приходится вооружать для борьбы с ней призрачные отряды.
Одно Сато знал наверняка - гнев ему нисколько не поможет. Он заставил себя успокоиться, постарался обуздать проявившиеся эмоции. Будет стыдно потерять самообладание перед женщиной. К тому времени, как появился слуга, чтобы провести его по саду, внешне Сато уже был спокоен. Внутри же бушевал огонь. Угрюмый дракон ждал своего часа.
Как и в предыдущие визиты, он оставил телохранителей на уровне гостевых комнат, расположенных кольцом. Слуга сопровождал его по гравийной тропинке, а когда подошли к лестнице, оставил его. По лестнице Сато предстояло спускаться в одиночестве. Он последовал за собственной тенью вокруг центрального столба вниз по спирально спускающимся ступенькам. Сато шел уверенно, даже когда стало темнее и тень исчезла. Гул насекомых в саду пропал, оставив Сато в тишине, но скоро она оказалась нарушена тихим, ритмичным звуком, что становился все громче и громче, по мере того, как ниже и ниже спускался Сато.
Клик, клак.
Снова и снова.
Проклятье! Она снова за своим ткацким станком. Сато ненавидел, когда она ткала. Шум станка не давал сконцентрироваться, а Сато не хотел отвлекаться, когда противостоял ей. Она была слишком проницательной. Сато постоянно должен оставаться готовым атаковать, но не имел ни малейшего понятия, что может дать ему власть над ней.
На секунду Сато остановился у подножия лестницы, оставаясь в кругу тусклого света, падающего сверху. Вокруг был мрак. Она сидела там, в темноте, что является частью ее защиты. Темнота для Сато была небольшой проблемой. Дав команду глазным имплантам, он вскоре увидел сгорбившуюся женщину, сидящую перед ткацким станком. Она выглядела ничуть не постаревшей с того дня, как Сато впервые встретился с ней, а это было около двух десятков лет назад.
Сато не сомневался, что Бабушка уже о нем знает, но она не подавала никаких признаков этого. Пришлось тихонько кашлянуть, привлекая к себе внимание. Руки женщины не переставали двигаться. Ткацкий челнок пролетел вперед, подом назад. Сморщенные ладони поправляли нити, отправляли челнок в очередное путешествие. Не отрываясь от работы, женщина встретила Сато дрожащим, пронзительным голосом:
